Книга Врангель. Последний главком, страница 45 – Сергей Карпенко

Пока кончаю...

В который уже раз отдав чернила бумаге, перо сухо царапнуло и замерло... Спал жар, утихомирились виски. В нос ударил едкий запах пота от нательной рубахи. Вчера ведь ещё собирался отдать постирать... А с чего, собственно, ты так расчувствовался, Петруша? С чего воспрянул духом?.. Вряд ли что изменится к лучшему в отношениях с «моментами». Так, может, пока не поздно, действительно послать всё к чёрту?

Или всё-таки устроить Олесю в летучку? Нет, пока не решён вопрос, останется ли он здесь, не стоит... Не 80, пожалуй, процентов, а все 99 за то, что плюнет на это безобразие и отчислится в резерв, в распоряжение командующего. Вернётся к любимой и единственной... Что она там сейчас поделывает? Готовится ко сну? Или спит уже? Время к полуночи... Когда были вместе — в Петербурге ли, на фронте — никогда не ложилась без него. Ждала...

Стук в дверь вернул Врангеля в кабинет станичного атамана.

Похоже на Гаркушу: вкрадчивый стук, но настойчивый. Поторопился, возможно, но вчера подписал приказ о назначении его ординарцем. Это на бумаге. На деле же — для выполнения обязанностей личного адъютанта. В штатном расписании дивизии таковой должности нет, а хлопотать о её введении — перед «моментами» не нашаркаешься...

Позволил войти.

— Сводки, ваше превосходительство. Не дуже и припозднились.

Глянув в оживлённые смешинкой зелёные глаза, одобрил свой выбор. Выбирать, впрочем, особенно было не из кого... Но хватит пока и того, что кубанец одинаково скор на ноги, на руки и на язык. И горбатый свои нос сует только туда, куда положено. Одно плохо: больно уж любитель на кухне повертеться. Ну, не самый большой грех... Главное, весь он — улыбчивым лицом, задорностью и сметливостью — настроение поднимает. Опрятен и надлежащий вид принял без подсказок: волосы, отросшие и выгоревшие до соломы, остриг, видавшую виды серую полевую черкеску сменил на чёрную парадную, застиранный чёрный бешмет — на ещё не ношеный алый, серебристые погоны и головки никелированных газырей блестят как новенькие... Вот, кстати, кто поможет переобмундироваться для казаков.

— Не в службу, а в дружбу, Василий... Генеральского погона Кубанского войска не найдёшь одного? Мягкий нужен, для черкески...

— Як же не найти... — В голосе новоиспечённого адъютанта удивление смешалось с обидой. — Дык отчего ж одного-то?

— Для образца. Жене пошлю, чтоб заказала. А сукно в станицах можно купить?

— Черкеску вам построить? — Загорелое до меди лицо Гаркуши озарилось радостной догадкой. — А як же! Дачку ^[56] добрую и сыщу.

— Подешевле только.

— Пошукаю подешевше, ваше превосходительство. И портные в станицах на все руки: утром мерку сымут, а вечером — пожалте примерять. — Воодушевление и жажда услужить так и попёрли из хорунжего.

— Дорого берут?

— Та сторгуюсь, будьте покойны.

— А где купить козлиную кожу для чувек?

— Чувяк, ваше превосходительство, — поправил, потупившись, Гаркуша. — Виноват... Найду и козла, и кто чувяки с ноговицами быстро построит. Кожаные ноговицы желаете чи суконные?

— Какие удобнее и дешевле.

— Слушаюсь. И курпеев на папаху бачил у скорняка тутешнего. И белых, и серых, и чёрных... Тильки сбегать.

— Цену прежде спроси.

— Та будьте покойны, ваше превосходительство. И шапошник добрый есть в обозе...

— Осади пока. Дай сначала жалованье получить.

— Слушаюсь.

Задержка в таком важном деле озадачила и расстроила Гаркушу, но только на миг.

— А как насчёт повечерить?

— Ужин отставить. После обеда ещё в себя не приду...

— Прикажете хочь кавун взрезать?

— Отставить, сказал.

— Виноват.

— Начальник штаба как себя чувствует?

— Совсем худо ему... — Воодушевление Гаркуши мгновенно сменилось озабоченностью. — Доктор зараз на его половине.

— Расспроси подробно. Может, лекарства какие нужны. Попрошу жену найти в Екатеринодаре и прислать.

— Слушаюсь. — Хорунжий поправил и без того аккуратный чуб. — А на завтрак чего? Як вы прикажете?

— Молока парного.

— И всё? Плотнее, чай, завтракать нужно, ваше превосходительство. На целый день ведь... Может, ещё чего? На кухне дуже интересуются.

— Ты давай-ка пореже наведывайся на эту самую кухню. А то обратно в строй переведу. Мне Санчо Пансо не нужен.

— А шо воно такэ?

— Кругом марш!

— Слушаюсь, ваше превосходительство... — Живо прикрытая дверь обрезала грустный вздох Гаркуши.

Оставшись один, Врангель углубился в сводки. Лучше бы они «припозднились»...

Два дня противник — предположительно, части Таманской группы — при поддержке сильного артиллерийского огня вёл упорные атаки Армавира, постепенно охватывая позиции 3-й дивизии. И позавчерашней ночью Дроздовский отошёл в Прочноокопскую, отдав левый берег Кубани. Переброшенный по железной дороге из Екатеринодара отряд полковника Тимановского попытался вчера атаковать Армавир, но неудачно... Покровский, напротив, добился позиционного успеха: тесня Майкопскую группу, на всём 40-вёрстном фронте своей дивизии вышел к Лабе и местами даже переправился на правый берег.

В дальнейшее его продвижение не верилось: Майкопская группа «товарищей» теперь, после взятия Армавира, наверняка будет усилена за счёт переброски частей из Таманской.

А он-то ждал их быстрого продвижения в обход Михайловской группы. Рассчитывал, что угроза полного окружения вынудит её, ослабленную беспрерывными атаками его конницы, оставить укреплённые позиции. Не тут-то было. Ну, Петруша, жди, когда рак на кургане свистнет...

— Позвольте войти, ваше превосходительство? Постучать Гаркуша постучал, но вошёл, кажется, раньше, чем получил разрешение. Обычную озорную весёлость как корова языком слизнула, взгляд и голос потухли.

— Козлом для чувяк с понедилока станут дёшево торговать в войсковой потребительской лавке в Катеринодаре. Вот, значит... А у полковника Баумгартена сыпняк оказался. Так что доктор говорит, треба в госпиталь везти. И не тянуть резину...

Леденящее осознание беды пришло не сразу. Опередила не в меру прыткая досада: ни версты ещё не проехал, ни шин новых с бензином снабженцы не раздобыли, а уж гони автомобиль обратно...

Её Превосходительству баронессе Ольге Михайловне Врангель