Онлайн книга «Президент пропал»
|
– Знаете, господин президент, вряд ли американский народ примет такой ответ. «Знаете, господин спикер, я не уверен, что американский народ примет такого спикера. На должность вас выбрал не американский народ. Вы получили каких-то там восемьдесят тысяч голосов на третьем избирательном участке в Индиане. Я же – шестьдесят четыре миллиона. Партийные приятели сделали вас своим лидером, потому что вы подняли для них чертову уйму денег и пообещали мою голову на блюде…» С экранов телевизоров такая речь, наверное, прозвучит не очень. – То есть вы не отрицаете, что двадцать девятого апреля созванивались с Сулиманом Чиндоруком, я прав? – Я уже ответил на вопрос. – Нет, господин президент, не ответили. Вам известно, что французская газета «Монд» опубликовала записи телефонных разговоров вместе с заявлениями анонимного источника о том, что в воскресенье двадцать девятого апреля этого года вы созванивались с Сулиманом Чиндоруком? – Я читал ту статью. – Вы отрицаете написанное в ней? – Мой ответ остается неизменным. Не пытайтесь раскрутить меня этими своими «звонили – не звонили». Я не подтверждаю, не отрицаю и не обсуждаю то, что делаю ради страны. Особенно если в интересах национальной безопасности мои поступки требуется хранить в секрете. – Если о них написано в одной из крупнейших европейских газет, то, выходит, это не такая уж и тайна. – Мой ответ прежний, – говорю. Господи, как дурак… – «Монд» сообщает, – спикер демонстрирует присутствующим выпуск газеты, – что «президент США Джонатан Данкан связался по телефону и имел разговор с Сулиманом Чиндоруком, лидером “Сынов джихада” и одним из самых разыскиваемых террористов, дабы найти общие интересы между террористической организацией и Западом». Вы отрицаете это, господин президент? Он знает: ответить я не могу. Забавляется со мной, как котенок – с клубком пряжи. – Я уже дал ответ, – говорю. – Повторяться не намерен. – Белый дом так и не прокомментировал эту статью в «Монд». – Верно. – Зато ее прокомментировал Сулиман Чиндорук, я прав? В своем видеообращении он сказал: «Президент может молить о пощаде сколько угодно. Американцам от меня милости не видать». Он ведь так сказал? – Так он и сказал. – В ответ на это Белый дом выпустил свое обращение. Вот что в нем говорилось: «Белый дом не отвечает на словесные выпады террористов». – Верно. Мы на них не отвечаем. – Вы молили его о пощаде, господин президент? Мой советник по вопросам политики Дженни Брикман чуть не рвет на себе волосы. У нее тоже нет допуска к секретным материалам, и потому она тоже не знает всех тонкостей дела; ее главная забота – чтобы я предстал на этом слушании как боец. «Не умеете драться, – сказала она, – не ходите. Не то вас выставят дешевой бумажной игрушкой». Она права. Лестер Роудс мечтает отколошматить меня палкой в надежде, что из моего разорванного брюха посыплются засекреченные сведения и доказательства политических промахов. – Вы мотаете головой, господин президент. Давайте уточним: вы отрицаете, что молили Сулимана Чиндорука о поща… – Соединенные Штаты никого и ни о чем не молят. – Что ж, хорошо, вы опровергаете заявление Сулимана Чиндорука о том, что молили… – Соединенные Штаты, – повторяю, – никого и ни о чем не молят. Вам ясно, господин спикер? Или повторить? – Тогда, раз вы не молили его… – Следующий вопрос. – Вы вежливо попросили не нападать на нас? – Следующий вопрос. Спикер молча просматривает заметки. – Мое время на исходе, – наконец говорит он. – Осталось еще несколько пунктов. С одним всё – почти всё, – но остаются еще двенадцать допрашивающих, и у каждого наготове шпильки и ловушки. Спикер прославился не только вступительными, но и завершающими вопросами. Я даже знаю, что он скажет, а он заранее знает, что я не смогу ответить. – Господин президент, поговорим о вторнике первого мая. О том, что случилось в этот день в Алжире. Всего неделю назад. – Во вторник первого мая, – говорит спикер, – группа проукраинских, антироссийски настроенных сепаратистов совершили рейд на ферму, расположенную на севере Алжира, где, по некоторым данным, укрывался Сулиман Чиндорук. Как выяснилось, он и вправду укрывался на той ферме. Сепаратисты отправились туда с намерением убить его. Однако их планам, господин президент, помешали – команда особого назначения и оперативники ЦРУ. В итоге Сулиману Чиндоруку удалось скрыться. Я каменею. – Приказ о перехвате отдали вы, господин президент? – спрашивает спикер. – И если да, то почему? Зачем президенту США высылать отряд на спасение террориста? Глава 2
Председатель приветствует конгрессмена из Огайо: – Мистер Кирнс! Щиплю себя за переносицу. Навалилась усталость. За прошедшую неделю удалось поспать, дай бог, несколько часов, а ментальная эквилибристика, которой я, чуть ли не связанный по рукам и ногам, вынужден заниматься, отнимает уйму сил. Перевожу взгляд на крайнего справа члена комитета. Майк Кирнс – председатель Юридического комитета палаты представителей Конгресса и протеже Лестера Роудса. Обожает носить галстуки-бабочки – умника из себя корчит. Да на листках-самоклейках порой записывают мысли масштабнее его планов. Зато вопросы этот тип задавать умеет. До того, как выйти на политический ринг, он много лет прослужил федеральным обвинителем. Среди его трофеев – головы двух генеральных директоров фармацевтических компаний и одного экс-губернатора. – Борьба с террористами – первостепенный вопрос национальной безопасности, господин президент; согласны? – Целиком и полностью. – Тогда вы должны согласиться и с тем, что любой гражданин Америки, помешавший нам в борьбе с террористами, повинен в измене. – Я бы осудил подобные действия, – говорю. – Сочли бы их госизменой? – Это решать юристам и судам. Мы с ним оба юристы, но свою позицию я обозначил четко. – А если президент мешает борьбе с террористами, это считается уголовным правонарушением, влекущим за собой импичмент? Джеральд Форд [3] однажды сказал, что импичмент повлечет за собой любое уголовное правонарушение, если так решит палата представителей. – Не мне решать. Допрашивающий кивает. |