Онлайн книга «С черного хода»
|
Как ни странно, ничего особенно сильно не болело. Отстегнул шлем, вздохнул полной грудью и сразу зашипел. Ребра прострелило болью. Ну вот… а я уже порадовался. – М-мать… Какого хрена капсулу так перекосило? Врезались во что? Шведка тоже пришла в себя и, увидев меня без шлема, возмущенно заорала. Но понял я, что она злится, лишь по выражению лица девушки. Шлем глушил звуки почти полностью… – Зачем ты его снял?.. Инструкцию хрононавта, что ли, не читал?.. А ну надень… – Угомонись… Какую инструкцию? Какого хрено… навта?.. – А-а-а… – Катарина смущенно стукнула себя рукой по шлему. – Вылетело из головы. – Да сними ты его! – заорал я в свою очередь. – Ничего не слышно. – Ну да… – девушка сняла шлем и осторожно вдохнула. – Вроде нормально… И куда нас занесло? – А я почем знаю? Хотел у тебя спросить… Смотри, капсула под наклоном. Нас входным люком уперло во что-то. Тут аварийного выхода не предусмотрено? – Нет… – Катарина зачем-то покрутила головой. – Но можно сделать вот так… – Стой! – заорал я в нехорошем предчувствии. Но шведка уже открыла крышку пульта, торчавшего из стены рядом с ней, и дернула за какую-то чеку… – Млять… Я уже устал материться, но по-другому выразить свои эмоции не получается… Оглушительно грохнуло, вспышка, капсула подпрыгнула и со скрежетом приняла сравнительно нормальное положение, только с легким креном уже в обратную сторону. Но не критическим. – Что это было? – заорал я и закрыл глаза руками. На месте входного люка образовалось отверстие, в которое хлынул поток ярчайшего света. Глаза, привыкшие к полумраку, отреагировали соответственно. Пришлось зажмуриться. – Пиропатроны… – заявила смущенным голоском Катарина. – Люк отстрелился. Я проморгался и увидел через дыру покачиваемую легким ветерком ветку. Обычную ветку, с красивенькими фигурными листиками. И веяло влажным воздухом, разбавленным незнакомыми пряными ароматами. – Земля… – разочарованно протянула шведка. – А ты куда хотела попасть? – Ну… – Без всяких «ну». На хрена нам какие-то Вальхаллы… и эта… как ее? Шаболда?.. – Шамбала… Неуч. – И Шамбалы тоже. Надо быстро сориентироваться и двигать к своим… – я отстегнул привязные ремни и неожиданно шлепнулся на пол. – Что за хрень?.. – Вестибулярный аппарат расстроился, – прокомментировала шведка. – Подожди немного, все должно прийти в норму. Девушка как раз вставать не спешила, осторожно разминая руки и ноги. – А позволь тебя спросить, к каким «своим» ты собрался? – вдруг неожиданно спросила она. – К своим… – я все-таки умудрился встать и ждал, пока пройдет головокружение. – К русским… советским… – Они мне не свои, – буркнула шведка, настороженно глядя на меня. – Но мне-то свои. А ты… ты можешь считать себя военнопленной. И я тебе гарантирую действительно гуманное обращение и щадящий режим содержания. Но ты будешь обязана предоставлять свое тело по первому требованию… – Руки! Руки вверх! – Ты что?.. – я обернулся и увидел направленный на меня ствол пистолета. – Ну что, коммунист, взял меня в плен? – ехидно прошипела шведка. – Ты смотри… Все вы, варвары, такие подлые. Я тебе жизнь спасла, а ты меня в плен. Не видать тебе моего девичьего тела, похотливый самец. Застрелю! – Да я же пошутил! Согласен, не очень удачно… – Поздно каяться. – Не дури. Давай сначала разберемся, куда мы попали. А потом топай куда хочешь… От входа донеслось шипение пополам с клекотанием. Мы синхронно повернули головы и уставились на… – Черт… – Твою мать… В отверстии торчала голова. Птичья голова… Или не птичья, потому что не на одну птицу, обитающую на Земле, она не была похожа. Не претендую на роль эксперта по птичьему вопросу, но в зоопарк ходил. Даже страуса видел. Почему птица? У головы был клюв. Не просто клюв, а Клюв. Вот так. С большой буквы. Мощный, длинный, примерно с полметра длиной и расширяющийся на конце, переходя в некоторое подобие утиного, только распертого в ширину. Из-за клюва, по бокам головы, торчали большущие, красные глаза, наполовину прикрытые морщинистыми веками… Ну и целая копна пушистых, бурых перьев на макушке, топорщащихся легким ветерком. Больше ничего я не рассмотрел, так как над срезом люка торчала только башка. «Птиц» моргнул, недоуменно глядя на нас, и хрипло заорал, продемонстрировав несколько рядов мелких, иглообразных зубов в своем клювище. Более мерзкого ора я в жизни не слышал, но визг Катарины оказался громче. Шведка, завизжав, еще и пальнула в птица из своей пукалки. Промазала, конечно. Голова мигом исчезла, до нас донесся удаляющийся топот ног. Такой впечатляющий топот… – Фрау штурмбанфюрерин, мать твою ети, куда это ты нас зафигачила? – Вот маму мою трогать не надо, – огрызнулась шведка, а потом немного неуверенно заявила: – Это страус… просто еще неизвестный науке… Значит, мы… – Можно я вооружусь, фрекен Катарина? – перебил я вежливо девушку и, не дожидаясь ответа, принялся стягивать с себя здорово стесняющий движения резиновый костюм. Добравшись до пистолета, почувствовал себя гораздо уверенней и осторожно выглянул в люк. – Ну что там? – шведка нарисовалась рядом. – Ой… мама… – Ага… мама. Прямо перед капсулой чернела воронка, именно туда мы так жестко воткнулись, а вокруг… вокруг, насколько хватало взгляда, простирались наваленные как попало каменные глыбы разного размера и формы, перемежающиеся густыми зарослями деревьев и кустарника. Над землей стояло легкое марево, похожее на туман или болотные испарения. – Это следы вулканической деятельности, – сообщила мне Катарина умным тоном и, оборвав листочек с ветки, принялась пристально его разглядывать. – Чем это пахнет? – спросил я у нее. Ветерок донес неприятный запах, немного напоминавший запах сгоревшего пороха, смешанного с отходами жизнедеятельности человека, называемыми в простонародье дерьмом. – Сероводород. Похоже, вулканическая деятельность продолжается, но свежих следов извержения нет… Я, слушая девушку вполуха, изловчился и поймал подлетевшее на нас посмотреть здоровенное насекомое, чем-то похожее на стрекозу. Стрекоза, громко жужжа и щелкая впечатляющими жвалами, пыталась в ответ на незаконное задержание грызануть меня за палец, а я пристально рассматривал ее, соображая, что же в ней не так… Стрекоза как стрекоза. Очень большая, правда. Нет, но что-то в ней все-таки не так… |