Онлайн книга «Аргентина. Квентин»
Молоток! — Держи! Сорвал с пояса, кинул. Женщина протянула руку, взялась левой ладонью за рукоять, сжала покрепче. Улыбнулась, плеснув голубым взглядом-огнем. …Ямочки! — Стрелять по команде, сержант! Приготовиться!.. Молодец! Пусть тот, в проходе, услышит. — Есть, мэм! — весело проорал Перри, нащупывая камешек поувесистее. Выглянул, подался назад… Давай, криворукий! Прожужжало перед самым носом, раз, другой. Бывший сержант попытался сообразить, сколько в чертовом пистолете патронов. Стреляли семь? Нет! Восемь раз! А если Человек-паук сейчас как раз перезаряжает? Эх, не боись ста богов! — Граната-а-а-а! Кинул почти не целясь — в середину прохода, по черной тени. Оглядываться не стал, вперед прыгнул, навстречу взгляду-маяку. И только когда откатился подальше, к самому краю скалы, услышал сдавленный хриплый вопль. Неужели достал? — Уолтер, сюда! Марг уже стояла, прижимаясь спиной к каменной тверди. На правой щеке — красная полоса, берет сполз на ухо, светлая куртка в травяной зелени. — Выгляни, только осторожно! Послушался. Присвистнул удивленно. — Кажется, и вправду попал. Между камнями — пусто. Несколько травинок, камешки, мокрая грязь на месте недавней лужи. Пистолет… Он помотал головой, все еще не веря. Легкий смех-колокольчик. — Долго тренировался, сержант? Рискнул — пробежал несколько метров, наклонился, сжал еще теплую рукоять. Пистолет показался неожиданно легким. Значит, и вправду — пустой. Пятиться не стал, вернулся, не слишком спеша, взглянул в голубые глаза. — Берет поправь, ефрейтор! А, ладно, сам поправлю. * * * — Браунинг 1903 года, дамская хлопушка. Потому и мазал. Кто же такое на дело берет? — На дело? Ты еще и гангстер, Уолтер? — Ага. — Повтори, пожалуйста. У тебя хорошо получается, сержант. — Ага. Хлопушку потому взял, что маленькая, прятать легко. Думаю, Марг, здесь он и ждал, возле подножия. А если так, значит, представлял… — …где мы встретимся и куда направимся. А в гору за нами пошел, чтобы выстрелы внизу не услыхали. Значит, свой, а своих не так много. Кирию я еще вчера предупредила, что пойду утром прогуляться. Знала она, знали наши парни… Плохой из меня начальник личной охраны. Стреляли, между прочим, в тебя, географ. Кому-то очень не по душе полярные исследования. Ревность, как мотив, вынуждена отбросить, хоть и не без ущерба для самолюбия. — Нам еще повезло! Было бы их двое… — Тогда здесь лежала бы мертвая пожилая женщина. А сейчас она живая, и… Нет, в обморок не упаду, но адреналин скоро кончится, и начнется что-то очень некрасивое. Я совсем не храбрая, Уолтер. И смерти боюсь. — А еще насморка. И щеку надо будет чем-нибудь смазать… Выходит, мы с тобой на «ты»? — Ага. Приведи, пожалуйста, в порядок мою куртку и забери, наконец, этот дурацкий молоток. Нет, лучше я его просто брошу… Что-то не по себе. Меня давно не целовала Смерть, сержант Перри. Отвыкла, губы… Они как будто в крови. — Я дам тебе платок. — Нет. Поцелуй меня, Уолтер. Просто поцелуй — и забудь об этом. * * * Крик они услыхали еще метров за двадцать до первой палатки. Обычно в это время братья-скалолазы уже доедали свою перловку без масла, готовясь к походу на близкий склон. На этот раз завтрак затянулся, причем проходил достаточно бурно. — Oh, quei pazzi austriaci! — темноволосый парень в рубашке навыпуск взмахнул руками, словно дирижер, у которого украли оркестр. — Вы Перри? Синьор Перри! Синьора! Austriaci! Calmarli, senor! Исчез… — Это он чего-то про австрийцев, — догадался Уолтер, чуя недоброе. К знакомой палатке довелось протискиваться через шеренгу любопытствующих. Когда это удалось, молодой человек невольно присвистнул, второй раз за день. …Котелок на земле, палатка на боку, возле кострища — туфли-лодочки каблуками вверх. Поверх палатки — небрежно брошенный черный пиджак. Еще один обнаружился на Вальтере-первом, попиравшем истоптанную землю порванными носками. Вальтер-второй был в туфлях, зато без пиджака. Рубашка расстегнута, ворот надорван, под глазом свежий синяк. Грудь в грудь, небритые физиономии в оскале. — Willst Du wohl gefalligst den Mund halten! — Frigging Schwuler! Stricher! Wichser! До этой секунды Перри был уверен, что очень прилично знает немецкий. Но такому бабушка Доротея его точно не учила. — Verdammte Scheisse! Fick dich ins Knie!.. Рука на горле. Рывок, с рубашки посыпались пуговицы… — Leck mich am Arsch! Verpiss dich!.. [66] Дальше слушать не хотелось. Молодой человек сбросил куртку, шагнул ближе. — Спятили? Сейчас обоих вырублю. Голоса не повышал, но подействовало. Инсбрук-Грац отступил назад, моргнул красными воспаленными глазами. Линц, внезапно всхлипнув, провел по лицу ладонью, присел прямо на землю. — Извращенец!.. Вальтер-второй сжал кулаки. — А кто меня уговорил эту дрянь попробовать? Кто? Бывший сержант понял, что тренировки не будет. Поглядел грустно. — Ребята, ну зачем же так пить? — Мы не пили!!! * * * В баре на этот раз было людно, завалилась веселая компания, решившая отметить нечто с утра и пораньше. Свободных столиков не осталось, как и мест. За единственным исключением — Лекс одинокой совой восседал в своем углу и дымил папиросой. Перед ним чернела пепельница, в уголке стола скучала пустая рюмка. Уолтера заметил сразу. Кивнул коротко, подбородком указав на стул рядом с собой. Молодой человек достоялся в очереди и заказал два стаканчика «Уникума». Нервы определенно требовалось успокоить, а разум — прояснить. — Идея неплохая, — одобрительно кивнул консультант, беря в руку глиняную стопку. — Бальзам с утра — это хорошо. Но все остальное не столь радужно. Я не ошибся, Перри? Уолтер даже не пытался спорить. Лекс наклонился вперед, искривил губы. — И даже совсем не радужно. Вы не пошли на завтрак, а оказались здесь, причем с портфелем. Я не Шерлок Холмс, но могу догадаться, что вы позвонили в номер, потом применили элементарную дедукцию… — Применил, — согласился молодой человек. — Нуждаюсь в некотором прояснении. |