Книга Лучшая подруга, страница 17 – Владимир Колычев

— В ураган и здоровые дубы падают.

— А толку? Завещание на Зойку составлено.

— Ты уверена?

— Меня он точно туда не включал…

Инна как-то спросила про завещание, Некрасов не разозлился, даже не нахмурился, но глянул на нее так проницательно, что у нее отпала всякая охота говорить на эту тему.

— Значит, нужно, чтобы включил.

— Куй железо пока горячо, а железо уже остыло.

Инна смогла разжечь в Некрасове мужской интерес, так распалила его на днях, выть от восторга заставила. Но это впечатлило его ненадолго. Утром на следующий день он отправился на кладбище — возможно, просить прощения у своей первой жены. А потом весь день избегал встречи с Инной.

И сейчас он ее избегал. Она отправилась в институт, так он даже слова ей не сказал. И слежку не приставил, в чем Инна почти была уверена. Ивану все равно, чем она живет, с кем спит на стороне.

* * *

— Значит, нужен какой-то очень горячий куй… Зойка уже вернулась с островов?

— Да нет, им еще неделю там…

— Свой необитаемый остров, круто.

— Да уж.

— Бывало, иной раз так закрутит, с одной стороны менты, с другой братва… Зарыться бы куда-нибудь на остров, думаешь…

— Так в чем же дело?

— Думаешь, надо съездить?

— Куда?

— На остров, к Зойке…

— Зачем?

— На пальму ее посадить. Аж по самые кокосы. Она это заслужила. Или нет?

— Как бы тебе Глеб эту пальму в одно место не засунул.

— Глеб?.. Его тоже на пальму, — в раздумье, чуть ли не по слогам проговорил Леон.

Инна выразительно глянула на него. Или ему баб мало, или она не так его поняла.

— На остро заточенную… Знаешь, как раньше на кол сажали? — совершенно серьезным тоном сказал он.

— На кол?

— Насмерть… Если Зойка вдруг погибнет, твой муж этого не переживет. И если с ним что-то случится, вопросов не возникнет…

— Зойка может погибнуть?

— Это же необитаемый остров. Акулы, питоны, ягуары… Если ягур сожрет, от Зойки одно только дерьмо останется, а если акула…

— А Глеб?

— И на Глеба нужна торпеда, — кивнул Леон.

— Легко сказать.

— Ну, будет непросто… Но мы же с тобой не ищем легких путей?

— Ты это все серьезно?

— Я же говорил, что Некрасов за тебя дорого заплатит, — зловеще усмехнулся Леон.

— Но это же убийство! — мотнула головой Инна.

— Все уже решено.

— Как это решено? Кем?

— Мною.

— Но так же нельзя.

— Можно. Если я решил за тебя.

— То есть у меня нет выбора?

— Нет, — отрезал Леон.

И как это ни странно, у Инны отлегло от сердца. Она против убийств, но решение принимает Леон. Он же приводит его в исполнение. И она ничего с ним не может поделать… Ну, конечно же, с нее взятки гладки.

* * *

Генератор молотил исправно, электричество питало телевизор, заряжало телефон. Сегодня утром Глеб связался и с Некрасовым, и с «лодочником», который должен был их завтра отсюда забрать. Катер будет утром, так что эта ночь последняя перед отъездом.

— Мы еще сюда вернемся? — спросила Зоя.

Они сидели за столом на балконе, снова рыба на столе, на этот раз печеная. И последняя бутылка вина. А над головой Млечный Путь — как дорога в звездное будущее.

— Не вижу проблем, — кивнул Глеб.

Остров его не разочаровал. И ливень за три недели был, и молнии били в гору со страшной силой, вода вокруг дома бушевала, но в этом разгуле стихии была своя прелесть.

Туалет, что называется, был на улице, в кабинке вечная духота, но вокруг столько земли, где не ступала нога человека. А природа, а море, а рыбалка. Глеб облазил весь остров, спускался в заглохшее жерло вулкана, а вчера нашел пещеру, которая уходила глубоко под землю. Без специального альпинистского снаряжения там далеко не уйдешь, но в следующий раз он возьмет с собой все, что нужно.

Дом его устраивал на все сто, но Зое хотелось побольше мебели. А еще можно было бы канализацию провести. Можно даже водопровод устроить, он бы с удовольствием этим занялся.

— Ты хотел бы остаться здесь навсегда? — спросила Зоя.

— Вот я и думаю, зачем нам институт, — кивнул он.

— Ну, диплом еще никому не помешал, — качнула она головой.

— Решено, будем ходить здесь голышом, вместо фигового листочка — красный диплом.

— Почему красный?

На красный диплом из них никто не «шел». Тем более что это преступление против справедливости. Семестр полным ходом идет, а они в тропиках прохлаждаются.

— Потому что со стыда покраснеет. Как канадский лист.

Интересно, что было изображено на флаге Канады, если это пришлось закрыть фиговым листом? Вслух этот вопрос Глеб задавать не стал.

— Не надо со стыда краснеть, — сказала Зоя, со стула пересаживаясь к нему на колени.

Ходили они по острову голышом, причем без всяких фиговых листков. И сексом занимались там, где упадут. И Зоя уже не считала это низкопробными проявлениями. Она скорее бы возмутилась их отсутствием, чем наличием.

— Так в темноте и не видно, — улыбнулся он, задирая на ней рубашку, надетую на голое тело.

— И не слышно, — шепнула она.

— Да нет, что-то слышно.

Откуда-то со стороны лагуны донесся шум, с каким к берегу могла подплывать яхта.

— Миражи, — качнула головой Зоя.

— Думаешь, как в прошлый раз?

С моря снова подул ветер, и Глеб услышал рокот мотора. Или волны?

— А в прошлый раз мне понравилось, — сказала она.

И Глеб вспомнил, как они зажгли прямо в море под звездами. В ожидании акул.

— Повторим?

Зоя кивнула, поднялась, и они отправились к морю — через камни, через пальмовую рощу. И только на берегу Глеб хватился. Оказывается, он не взял с собой оружие. А вдруг тревога была не ложной? Вдруг к берегу причалили самые настоящие пираты? В двадцать первом веке этого добра навалом.

Но тревога все-таки оказалась ложной. Не было никакого катера. Только волны толкались за коралловой грядой. Зоя скинула с себя рубашку и зашла в воду. Глеб за ней.

Он стоял по шею в воде, Зоя забралась на него, коленями обжав бока. Водой их покачивало вперед-назад, они приняли этот ритм, и уже готовились войти в резонанс, когда за спиной у Глеба что-то булькнуло.