Книга Гора Тяньдэншань, страница 21 – Фань Ипин

Вино постепенно убывало, а слов, казалось, становилось все больше. Они обсуждали абсолютно все, кроме политики и расследуемого дела. В этих разговорах, не относящихся к работе, и начальник, и подчиненный считали друг друга мудрыми и придерживающимися правил, тонко чувствующими и очень близкими. Чаще говорил Хуан Инъу — с чувством, проникновенно и безостановочно. Он предупреждал Вэй Цзюньхуна, пытался его вдохновить и окружить заботой.

— Цзюньхун, как думаешь, мы сейчас можем считаться братьями? — спросил он.

— Я всегда смотрел на вас как на старшего брата.

— А почему тогда мне все время кажется, что ты что-то от меня скрываешь?

— Нет, ничего подобного.

— Ты влюбился? — глядя в нечестные глаза Вэй Цзюньхуна, спросил Хуан Инъу.

— Да, было дело когда-то.

— Я спрашиваю — сейчас!

— Да где там… — притворно ответил Цзюньхун.

— Давай, расскажи все своему брату. Кто она?

Вэй Цзюньхун помолчал, как будто обдумывал что-то или набирался смелости, но потом все-таки покачал головой.

Хуан Инъу тоже покачал головой и тяжело вздохнул:

— Если хочешь продвигаться по карьерной лестнице, надо поскорее жениться.

Вэй Цзюньхун в изумлении уставился на него.

— Знаешь, что больше всего мешает продвижению по службе? — спросил Хуан Инъу. Он поднял стакан, но потом снова опустил его. — Брак. Первое — если ты в разводе или как раз сейчас в процессе развода, это оказывает влияние. Второе. Если ты не женат, это тоже влияет. Как же влияет то, что ты в разводе? Ты и без моих объяснений сам понимаешь — это вопрос образа жизни и морали, это на самом деле серьезная проблема. Всегда в первую очередь рассматривают кандидатуры именно с этой точки зрения. Сколько уже чиновников не смогли получить повышение или даже были понижены именно из-за этого вопроса? Далее, если ты не женат, скажут, что ты еще молодой и незрелый. Поэтому в аттестационном тесте, который мы каждый год заполняем, есть графа «семейное положение». Вот смотри, тебе двадцать семь лет, исходя из твоего образования и способностей, которых у тебя более чем достаточно, ты должен бы уже занимать должность моего заместителя. А почему этого не происходит? А потому что ты не женат, тебя считают молодым и незрелым. Вот почему, — он протянул руку и похлопал Вэй Цзюньхуна по плечу, — тебе следует поскорее жениться.

Вэй Цзюньхун смущенно улыбнулся:

— Наверное, ваша помощь понадобится.

Хуан Инъу сначала убрал руку с его плеча, потом снова положил.

— Я задам тебе еще один вопрос: ты что, закрутил роман с Лун Мин?

Вэй Цзюньхун остолбенел.

— Просто ответь — да или нет?

— Да, — слабым голосом ответил Вэй Цзюньхун.

— Ну вот и молодец! — воодушевленно произнес Хуан Инъу и хлопнул его по плечу. — Все-таки у меня глаз наметан! Отлично, я поддерживаю!

Он взял стакан, заглянул внутрь и увидел, что вина осталось совсем чуть-чуть на донышке.

— Давай, выпьем до конца!

Они чокнулись стаканами, и в этом звоне Вэй Цзюньхуну послышался выстрел стартового пистолета.

Он залпом допил вино и от всего выпитого, словно от куриной крови ^[30], пришел в крайне возбужденное состояние.

А Хуан Инъу, наоборот, начал зевать, сел на стоявшую рядом кровать, скинул обувь, и только лег, как мгновенно захрапел.

Полный энтузиазма Вэй Цзюньхун, которому так много хотелось рассказать, смотрел на своего уже погрузившегося в мир сновидений начальника с таким выражением лица, которое могло бы быть у бегущего изо всех сил спортсмена, внезапно с досадой обнаружившего, что трибуны пусты и зрителей нет.

Ему оставалось только думать о Лун Мин, он не мог не думать о ней.

Он послал ей СМС:

Отправив последнюю СМС, Вэй Цзюньхун поставил свой телефон на зарядку и пошел умываться и чистить зубы. Вернувшись, он снова заглянул в телефон, но там все так же не было ответного сообщения. Он лег, но все ворочался, словно голодный медведь, который никак не может впасть в зимнюю спячку.

Офис корпорации «Фэйлун» занимал четырехэтажное здание. Он совершенно не выделялся среди современных небоскребов Пинси, но само здание было довольно интересным, во французском стиле. Вывеска корпорации была относительно мала, а дизайн логотипа отличался оригинальностью — неброский, но элегантный, гармонично сочетавшийся со стилем здания, из чего было понятно, что Линь Вэйвэнь при жизни не был примитивным толстосумом.

Хуан Инъу и Вэй Цзюньхун не стали входить внутрь, сейчас они не могли открыто появиться там. Переодеваться тоже не имело смысла, ведь в этой семейной корпорации были люди, которые могли узнать их — на оглашение причин смерти и на панихиду съехалось более ста родственников Линь Вэйвэня, и кто-нибудь из них, особенно сын покойного, точно запомнил, что Хуан и Вэй — полицейские. Вполне вероятно, что сын Линя уже унаследовал место отца. На самом деле, Хуан Инъу и Вэй Цзюньхун пока не планировали вступать в конфронтацию с семьей Линь, они лишь наблюдали снаружи, пока не открылся полицейский участок Пинси.

Они прибыли в уездное управление полиции, показали свои удостоверения и рекомендательное письмо, и тогда к ним вышел заместитель начальника и принял их. Заместителя звали Линь Вэйдун. Это имя сначала не на шутку испугало их, они подумали, что это точно либо брат, либо другой родственник покойного. Хотя даже если и родственник — что такого? Сколько было случаев, когда люди поступались родственными связями ради великой цели. Пришлось Хуан Инъу начистоту выложить цель их визита. Он рассказал про все сообщения и донесения о том, что Линь Вэйвэнь, который родом из Пинси, занимался в Цзинлине провинции Гуанси международной торговлей наркотиками, и попросил участок в Пинси посодействовать в сборе фактов о Линь Вэйвэне и корпорации «Фэйлун».

Замначальника Линь Вэйдун внимательно выслушал их доклад, какое-то время помолчал, а потом спросил, глядя на коллег из Гуанси: