Онлайн книга «Женщина-отгадка»
|
Среднестатистическая женщина средних лет, получившая наконец мужа, дом, семью. Ей, слава богу, не нужны бешеные страсти и острые впечатления. Все это было и, слава богу, прошло. Всему свое время! Их время сейчас – именно то, что они оба имеют. Стабильность. Уважение. Взаимную приязнь. Кажется, вполне достаточно для немолодых людей, уставших от проблем и одиночества. Жизнь, она ведь, по сути, проста. Если, конечно, тебе самому не дана «дивная» способность ее усложнять. А вот его, пожалуй, такой способностью бог не обделил – скорее всего. Так чего же ему, дураку, не хватало? А ведь не хватало… Потому что все чаще и чаще, словно муравьи, непрошено забравшиеся под брючину, закипало и начинало копошиться, лишая снова покоя и сна, все то, что всегда не давало ему жить спокойно, – недовольство собой и, собственно, несовершенством окружающего мира. Она, совсем неглупая, частенько замечала его взгляд «в пространство», задумчивость, перемену настроения и бессонницу. И думала: «Неужели опять? Опять все обрушится, обвалится, рухнет?» Она была хорошо с этим знакома – первый муж скульптор, второй – переводчик. Третий, думала, таксист, простой водила, а оказалось – сценарист. Хоть и бывший. Да вдобавок и журналист, и «немножко поэт», – как шутил он сам. И почему ей, такой простой и обычной, бог посылает таких мужчин? Странно даже. Она ведь совсем не для них. А они – не для нее. Разве там, наверху, это не очевидно? Она вдруг подумала о своей родне – матери и сестре, живущих в маленьком селе в далекой Удмуртии. Живущих скудно, монотонно, почти в нищете. Мать поднимала их одна, отца девочки совсем не помнили. А вслед за ней «горе мыкала» и сестра, оставшись одна с двумя пацанами и на четвертом месяце беременности. И опять мальчишка! Так и тянули они, две замученные женщины, свой нелегкий воз. И ни на что не роптали. Ее они считали счастливицей и почти небожительницей – им совершенно искренне казалось, что в далекой сказочной Америке несчастливых не бывает. Ведь она так высоко взлетела, ну просто выше небес! И еще вспомнился разговор с матерью – мужики возле нас не держатся, судьба, видно, такая… А сестра, грустно улыбнувшись, добавила: – Как от стенки горох! И все-таки она пугалась его остановившегося взгляда. Пугалась и чувствовала – что-то будет! И вряд ли хорошее… Она повернулась к нему перед сном, тихо спросила: – Задумал что-то? Андрей посмотрел на нее удивленно и ответил: – Ты о чем? На ночь глядя! Спи давай. И не морочь себе голову. * * * Через две недели он вышел в Шереметьево и остановился, жадно вдыхая знакомые запахи гари, выхлопных газов, дорогих духов, хорошей кожи, человеческого пота и перегара. Родные запахи родного города. Довольно отвратительные и… как ни странно, любимые. А он все стоял, зажмурив глаза, и вдыхал, привлекая к себе удивленные взгляды торопливых прохожих. В такси – цена, естественно, заоблачная – он крутил головой как петух. Таксист усмехнулся: – Давно, что ли, не был? Андрей кивнул: – Целую жизнь. Водитель нервно закурил. – А тут у нас такие перемены, блин! Лучше бы их не было, – и принялся ругать власть. А Андрей не слушал. Ехал по родному, до боли, до спазмов, городу, кое-где безнадежно изувеченному, а кое-где невообразимо прекрасному, и думал о том, как он мог столько лет без него жить? – Погодка! – хмыкнул водила. Погодка и впрямь была московская – дождь с мелким снегом, мокрые тротуары, лужи на проезжей части, грустные влажные серые дома и народ… С плотно сомкнутыми губами, как всегда спешащий, замкнутый, нервный, недобрый. Но! Все же это был его народ и его город. Как ни крути… Открыв квартиру, он сел на галошнице при входе, чтобы перевести дух. Пахло пылью, спертым воздухом и чуть-чуть – мамиными духами. Или это ему показалось? Какие духи… столько лет прошло… Наконец он нашел в себе силы подняться и прошелся по комнатам. Пыль плотным слоем, грязные занавески, отключенный холодильник, засохший цветок, который он забыл тогда выкинуть, дорожка ржавчины на раковине. Он открыл шкаф. Рядком висели мамины платья. Он зарылся в них лицом и заплакал. Потом вынул из чемодана плоскую фляжечку с виски, которую прикупил в дьюти-фри, и залпом выпил все содержимое. После этого, не раздеваясь, лег на диван и закрыл глаза. «Отсрочка», – решил он. Пару часов отсрочки. А уж потом… Потом придется снова начинать жить. В который раз! Марина Так бы и пребывала Марина в тихом и блаженном счастье, если бы не случай. Новый год – вот как назывался этот самый случай. Суета стояла невообразимая. Шепоточки по углам, покупка подарков родным и коллегам. Самое важное – покупка подарков любимым. Жаркие обсуждения новогоднего меню. Что называется, обмен опытом. Она слушала вполуха – салат с ананасами и куриной грудкой, с шампиньонами и сельдереем, с креветками, сладкой кукурузой. Сплошные новшества. Всем хотелось перемен. «Чудеса, – не понимала она. – Что они все придумывают? Чем им не угодили любимые оливье и „Мимоза“?» Ее, кстати, этот вопрос не интересовал – праздник она должна была встречать у мамы. Мама, Валерочка, Валерочкины сыновья с детками, Юлька и, собственно, она сама – вот такая большая, огромная даже и дружная семья! Подарки купила – маме, Валерочке, дочке. Валерочкиных родственников так много, а денег так мало… Мама успокоила – этот вопрос они решат без нее. Праздничный наряд ее тоже волновал не сильно – какая разница? Все свои, и никому до нее нет дела. Да и вообще… Вся эта суета и суматоха накануне всеми любимого праздника ей была не очень понятна. Больше она думала о том, как провести каникулы с дочкой. Планы были обширны – театры, обязательно Пушкинский, Третьяковка, сама не была там сто лет. Да и к вечеру на работе готовились активно – тоже сувениры, распределение салатов и закусок по опытным сотрудницам. Словом, предпраздничная суета – приятная и бестолковая. Стол был накрыт к трем часам – Света Зимицкая пошутила: – Детский утренник. Марине идти не хотелось, а деваться некуда – снова сплетни и разговоры. Подкрасила губы, поправила волосы и… Медленно спустилась в актовый зал, где уже вовсю звучала музыка и был накрыт праздничный стол. Села с краю – так легче сбежать. Чуть отпила шампанского и грустно ковырялась вилкой в салате. Подняла глаза и увидела его. Он растерянно стоял на пороге и близоруко щурил глаза. Подбежала шустрая Лариска и потащила его к столу. Свободное место нашлось – рядом с Мариной. Он присел на краешек стула. Она, побелев от волнения, тихо спросила: |