Онлайн книга «Смертный приговор»
|
– Никто из них не связан с Кларой, – продолжал Хаузер. – Им будет сделано предупреждение; этим займется другой отдел. – Что-нибудь насчет типа в огненно-красной маске? – Нет – и, если честно, я не верю девочке. – А я верю, продолжайте работу. – Мелани оглядела остальных. – У ваших коллег уже было время для анализа и сравнения информации из баз данных? Хаузер откинулся на стуле, сунул сигарету в рот и зажег ее. – Вы ведь не против? – Против. Недовольно рыча, он потушил сигарету в пепельнице. – Мы уже начали анализ баз данных. Точных цифр я сейчас не скажу, но в Австрии живут около двадцати пяти тысяч мужчин-педофилов. – Давайте сократим радиус до Вены и Нижней Австрии. – Уже сделали – и ограничились только ранее судимыми. – А с учетом татуировок? – Все равно слишком много. – Хаузер протянул Мелани листок из стопы бумаги. Она пробежала глазами имена с адресами, базы данных выдавали около ста пятидесяти человек. – Еще какие-нибудь другие зацепки? – В конфискованном из дома Брайншмидта компьютере мы обнаружили следы. – Какие? – «Наконец-то Хаузер перешел к делу». – Системный блок в пластмассовом корпусе. Видимо, принадлежал матери Клары. Девочка им действительно пользовалась. В принципе, Хаузер рассказал ей то, что они с Герхардом уже выяснили: у Клары был собственный пользовательский профиль, она переписывалась с одноклассницами, установила правило, чтобы электронные письма с адреса michellel7@gmx.at не загружались на компьютере, но от этого контакта не было ни одного сообщения ни на жестком диске, ни на почтовом сервере. Похоже, техники так же быстро, как и Мелани, взломали пароль TKKG. – Однако. – Мелани прикинулась несведущей. – Какому провайдеру принадлежит почтовый сервер? – А1. Телеком Австрия с почти семью миллионами абонентов сотовой и телефонной связи был самым крупным провайдером в стране. – О’кей, я позабочусь, чтобы мы заполучили эти данные. Что-нибудь еще? Может, микроволновая печка? Хаузер помотал головой. Он ни словом не обмолвился о том, что в электросхему компьютера Ингрид был встроен магнетрон. Или он хотел скрыть от нее эту информацию, или же сам еще ничего не знал. Мелани вышла из комнаты и набрала номер суда. Судья Хиршман не дал вставить ей ни слова. – Очень умно, что вы с коллегами из БКА вломились в дом Брайншмидта без ордера на обыск. – Мы слышали выстрел. Неотложные обстоятельства – мы должны были действовать. – Очень хитроумно, как бы вы это ни организовали. Между прочим, Брайншмидт уже подал жалобу на вас и БКА. – Тогда желаю ему удачи, – сказала Мелани. – Он незаконно владеет оружием, и было много свидетелей, которые слышали выстрел в его доме. Я готовлю на него заявление. – Вы поэтому звоните? – спросил он. – Нет. – Она рассказала о следах, обнаруженных в компьютере Ингрид в ходе расследования. – michellel7@gmx.at, – задумчиво повторил Хиршман. – Очень слабый след. – Наш единственный! – И теперь вам нужен ордер, чтобы получить резервные копии Телекома? – Именно, – подтвердила Мелани. – Возможно, мы найдем электронную переписку между Кларой и Мишель. – Не знаю, – пробурчал Хиршман. – Этот ордер может нарушить конфиденциальность данных третьих лиц, чьи права вы заденете. – Ваша честь, речь идет о похищении ребенка, нанесении телесных повреждений и также двух изувеченных трупах, которые обнаружены в Венском Лесу, – напомнила ему Мелани. – Да, да, хватит уже пытаться меня разжалобить, мы не в зале суда, – перебил он ее. – За какой период вы хотите получить резервные копии? – Только за три недели до похищения Клары, – тут же ответила она. Потому что именно тогда было создано это злополучное правило. Хиршман задумался. – К тому же вы мне должны, потому что расстроили все планы с обыском дома, – язвительно добавила она. – Ладно, я не против. Ей все-таки удалось его смягчить. Два часа спустя в офис специальной комиссии пришел мейл с тяжелым файлом PDF во вложении. Хаузер бросил на него быстрый взгляд и присвистнул. Тут же распечатал документ, передал Мелани первый листок, затем вытащил из принтера второй. – Что вы сделали с Хиршманом, что он так быстро заставил Телеком сотрудничать с нами? – спросил Хаузер. – Если знаешь, как к нему подойти, то он кроткий, как лев, – ответила Мелани. К этому времени они с Хаузером были в бюро уже одни, потому что другие коллеги попрощались полчаса назад; а Хаузер, видимо, не решался пойти домой, пока Мелани сидела в офисе. Она изучала распечатку. Это была переписка между Кларой и Мишель, состоявшаяся за три недели до исчезновения Клары. Наконец принтер умолк, и Мелани отсортировала сообщения на столе в хронологическом порядке. Хаузер перегнулся через ее плечо и тоже рассматривал листы. – Взгляните на темы писем. Похоже, нескольких мейлов не хватает. – Вероятно, данные получены с разных резервных копий, а если сообщения на сервере с тех пор были удалены Кларой, то они отсутствуют. – Зачем ей это делать? – Я не знаю. Хаузер ткнул в один листок. – Кажется, это первое сообщение. дорогая клара, татуировка – это на всю жизнь, сама знаешь, и я понимаю твоих родителей, своих я смогла убедить так: сначала проколола себе уши, а потом сделала еще пирсинг в носу; а ты вообще где бы хотела монстра хай? оревуар, Мишель дорогая Мишель, спасибо за фото, выглядит правда здорово – может, я тоже сделаю пирсинг, но клянусь, татуировку с монстром хай хочу обязательно – еще не знаю где, всего наилучшего, клара дорогая Мишель, фото твоей кошки супер, она такая милая – к сожалению, у нас нет домашних животных, больше всего мне бы тоже хотелось иметь мейнкуна или норвежскую лесную кошку, всего наилучшего, клара дорогая клара, я тоже считаю, что норвежская кошка – это круто, но еще раз насчет твоей татуировки – возможно, через пару лет тебя уже не будет интересовать монстр хай – где ты его вообще хочешь сделать? оревуар, Мишель дорогая Мишель, даже если через три года мне будет столько же лет, как и тебе, сумерки меня не интересуют – спасибо за совет, но это выглядит глупо, |