Книга Братство, страница 52 – Алексей Рудаков

— Надо искать выходы на маркиза, — соглашаясь с его словами кивнул Вильсон. — Думаю, у меня есть — к кому по этому вопросу обратиться.

— Ты вхож к маркизу? — удивлённо изогнув бровь поинтересовался полным недоверия тоном, Роже.

— Нет, зачем, — Его недоверие Вильсон парировал своей усмешкой. — Скажем так… У меня есть один… одна знакомая — из СМИ местного, она как раз на жизни аристократии специализируется.

— Думаешь — поможет?

— Не знаю, но почему бы и не попробовать, верно? Кроме того — мы ей кусочек видео покажем, для затравки. Типа — мы такие летели и наткнулись на транспорт… Интересный транспорт такой, с грузом. — По его виду было ясно, что он уже планирует разговор, связывая слова так, чтобы из этого плетения получилась надёжная сеть — сеть в которой завязнет и охочая до сенсаций журналистка, и маркиз, жаждущий свести счёты со своим обидчиком.

За день до вылета, по уже сложившейся традиции, я поднялся в рубку, держа в вытянутой руке ведомость на продукты.

— Опять ты со своей… — недоговорив, Вильсон протянул руку. — Ну, чего в этот раз насочинял? Давай сюда.

— Всё только самое необходимое, капитан, — я, с лёгким поклоном, вручил ему бланк и отошёл на пару шагов — мины, точнее всего одна, была заложена и в этот раз, так что я предпочёл разорвать дистанцию пинка — получать от него мне совсем не хотелось.

— Так… Крупа… Масло… Масло… Молоко? Хм… ладно. Мука, Хм, Сэм! Да ты ни как на путь исправления встал? — дойдя до раздела морепродукты он напрягся, но, не найдя там ничего предосудительного, заметно расслабился. — А что! Неплохо, неплохо. А сухофрукты где?

Я сконфуженно развёл руками — забыл мол.

— Эххх… Молодёжь, — Весельчак совсем расслабился, решив, что я решил более не рисковать. — Сэм! Запомни! Сухофрукты должны быть всегда! Слышишь? Кипятком залил — народ доволен. Ягодки вылавливает… Ты им главное — ложек не давай — пусть так вылавливают! Дольше провозятся. Хе-хе-хе… Так… Что дальше… Мясо… Угу… Хорошо.

Я напрягся — он всё ближе и ближе подходил к моему фугасу и я, как бы невзначай, оглянулся, проверяя пути бегства.

— Так… С Мясом — согласен, можно было бы ещё немного баранинки… Но ладно — в другой раз. О! Птица! Хм… Сэм, — он оторвался от ведомости и посмотрел на меня. — Растёшь! Всё так организованно оформлено… — он снова уткнулся в бланк, и я напрягся — моя мина оказалась точно под его ногой.

— А это ещё что? — Помня предыдущий раз, Вильсон не спешил произнести в слух сомнительное название.

— Где? — Я достал свою копию и изобразил внимательное её изучение. — Ах это? Так это птичка. Небольшая, с кулак.

Подрыв! Мина ухнула, запуская очередную серию нашего шоу.

— С кулак, говоришь? — Он сжал кулак и покрутил им в воздухе, явно намекая на ожидаемые и не самые приятные, для меня разумеется, последствия.

— Да, именно такая, — я сделал вид, что намёка не понял. Кроме того, краем глаза я заметил, как все присутствовавшие в рубке поспешно отложили свои дела, готовясь к зрелищу нашей пикировки.

— Точно такая, — я кивнул на кулак. — Двуцветная. Я её нафарширую мясом, запеку — ммммм…. Пальчики оближите!

— Сэм! — Поняв, что намёков я не разумею, капитан убрал кулак и печально посмотрел на меня. — У нас здесь что? Рейдер. И мы на нём что? Типа воюем. Рейдер, Сэм. Боевой корабль, а не яхта олигарха. Тут суровые парни, — он сжал кулак и выставил его на всеобщее обозрение. — Они жизнями своими рискуют, а ты что?

— А что я?

— Этих своих… — Он скосил глаза на бумажку. — Питохуев двухцветных им! Нехорошо, Сэм, нехорошо. Парни ведь и обидеться могут. Ты об этом подумал, а?

— Обидеться? С чего вдруг?

— Послушай меня. — Он вздохнул и свернув ведомость в трубочку, ткнул ей в меня. — Давай я тебя на берег спишу, а? Откроешь кабак, назовёшь — Описто…опистахор… Сам как ни будь назовёшь. Будешь там рыбок этих продавать — к тебе любители этих самых двух цветов питохреновых будут со всей галактики слетаться! Знаменитым станешь. А, Сэм?

— Опистопроктовых. — Машинально поправил его я и отрицательно покачал головой. — Не, капитан. Не могу я ни вас, ни парней бросить. Оголодаете же. Отощаете на сухпае-то. Немогу. Да и камбуз новый — как это — уйти, не заценив его возможностей? Нет капитан! Я — остаюсь.

— Сэм. Я ведь просто списать тебя могу, имею такое право.

— Так точно! — Я вытянулся по стойке смирно. — Ваше право, капитан. Вот только…

— Брюхо подбери, вояка… Что только?

— Как член Братства я могу потребовать вынести этот вопрос на совет команды, капитан.

— Чё? Самый умный, да? В Братстве без году неделя и уже права качать?

— А я не просил себя сюда тащить. Прибили бы там тогда, на Бабулюсе — вопросов бы сейчас не было.

— Это верно, как верно и то, что ты нас всех спас. Эххх…. Ну что ты за человек такой, Сэм, а? — Он покачал головой. — Сидел бы себе тихо в норке, супчики варил бы. Так нет, неймётся ему! Иди отсюда! — Он взмахнул рукой со свёрнутой в трубочку ведомостью, но я не сдвинулся с места.

— Так… Оглох?

— Ни как нет, капитан.

— А что тогда? Чего ещё тут?

— Ведомость, — я кивнул на трубочку. — Подпишите.

— Ну ты и зануда, — он развернул бумажку и размашисто её завизировал. — Всё?

— Так точно, капитан! — Я забрал ведомость — с подписанного экземпляра надо было снять копию, прежде чем отдать старпому и повернулся к выходу из рубки.

— Эй, кок? — Окрик капитана настиг меня, когда я готовился перешагнуть комингс. — Что сегодня на ужин?

— Капитан, — я мысленно потёр руки предвкушая момент мелкой мести. — Вы верно заметили ранее — Жнец — это боевой рейдер и парни здесь рискуют своими жизнями каждый вылет.

— Да, — он кивнул головой, всё более и более заматываясь в моих сетях.

— И верно — тут не яхта олигарха.

Он снова кивнул, и я продолжил.

— И я считаю, что рискующие, ежесекундно рискующие жизнями люди, достойны такой кормёжки, которой не достоин самый главный олигархище!

По рубке прокатился вал аплодисментов.

— И, капитан, — я уже перешагнул через комингс и взялся за ручки двери. — Это касается всего экипажа. Да. А вы, вы, как наш образец скромности и соответствия Уставу, получите рацион-паек номер семь! Доширак с грибами.

Я проворно захлопнул створку двери, отсекая себя от последствий своих слов.

Вовремя!

Что-то ударило по её внутренней стороне и изнутри послышался неразборчивый, приглушённый бронёй вопль.

На третий день мы добрались до выбранной Самариным ничейной системы и принялись снимать видео. Несмотря на все мои попытки избежать участия в это процессе — я был приказным порядком отряжен в съёмочную группу.