Онлайн книга «Безмолвные компаньоны»
|
– Нет, – Хелен сглотнула. – Гляньте, след-то на внутренней стороне. Было трудно дышать. Младенец толкался, вертелся, вызывая спазмы в желудке. А в воздухе продолжали звучать зловещие ножницы: вжик, вжик. Элси встряхнулась. Делаешь из мухи слона – так сказала бы Ма. Этот отпечаток могла случайно оставить Мейбл – а то и сама Хелен. – Чепуха. Ты не можешь с такого расстояния разглядеть, внутри отпечаток или снаружи. Элси направилась вперед с решимостью, которой на самом деле не испытывала. Хелен кричала ей вслед, моля остановиться, но она уже ничего не могла изменить. Ноги сами несли Элси вперед – она едва поспевала за ними. Еще шаг, и грязный отпечаток на стекле стал четко виден. Слишком маленький. Он никак не мог принадлежать садовнику. Это была детская ручонка. Элси подошла к окну вплотную, так близко, что стекло запотело от ее дыхания. Когда оно прояснилось, Элси увидела свое отражение поверх деревянных черт компаньонки. Но она не узнала себя. Лицо было как чужое – бледное, искаженное, уродливое от страха. Дрожа, Элси подняла руку и прижала перчатку к грязному следу. Хелен была права. Ладонь отпечаталась с внутренней стороны. – Мэм? Вы видите? Там есть надпись? Элси открыла было рот, чтобы ответить, но тут ее внимание привлекло едва заметное движение. Она замерла. – Мэм? С вами все в порядке? Ей удалось кивнуть, но говорить Элси не могла. Компаньонка больше не смотрела в сад. Немигающим взглядом она уставилась прямо в глаза, прямо в душу Элси. Мейбл не солгала. Глаза фигуры двигались. * * * По бордовому коридору гуляли сквозняки. На тисненых обоях плясали тени от горящих с грозным ревом газовых ламп. Элси, зябко кутаясь в шаль, прижималась к плечу Сары. Никогда еще она не чувствовала себя настолько сломленной, как в этом доме, настолько потерянной и поглощенной им. – Вот она, – сказала Сара. Вытянув палец, она ткнула в картину, остановившись в каком-нибудь дюйме от холста. – Видите? Смотрите на юбку женщины. Полотно было написано в стиле барокко, близко к манере Вермеера. Перед птичьей клеткой сидела пухленькая светловолосая женщина с усталыми глазами. Руку она протягивала к сидящему в клетке воробью. Слева на них падал свет, полностью освещающий женское лицо – милое, хотя и излишне полное. Вплетенные в волосы кораллово-розовые ленты повторяли цвет отороченной мехом накидки у нее на плечах. В пышную, сливочного цвета юбку вцепилась маленькая девочка. Странный ребенок, с тем неестественным, будто кукольным выражением лица, какое нередко придавали детям на старинных портретах. Девочка не глядела на воробья, а пристально смотрела вверх, в лицо дамы. На Элси навалилась дурнота. – Это она. Сара, это же она. Та же девочка, что и компаньонка. Ш-ш-ш. Элси ухватила Сару за рукав, смяв сиреневую ткань. – Ты слышишь?.. – Рабочие, – мягко ответила Сара. Элси прерывисто вздохнула. В легкие ворвался воздух, несвежий и отдающий краской. Да, конечно, это не тот звук, что слышался той ночью и показался ей похожим на пилу, – это была настоящая пила. Явились, наконец, настоящие рабочие, готовые привести дом в порядок. – Конечно. А у меня из головы вон. Сара вернулась к картине. – Мне тоже показалось, что она схожа с компаньонкой. Только, пожалуй, чуть помладше. Но есть еще кое-что, и это очень интересно. Взгляните на надпись на раме. – Тысяча шестьсот тридцатый, – прочитала Элси. – Да. И имя. Анна Бейнбридж со своей дочерью Генриеттой Марией. – Генриеттой Марией. – Но ее звали Гетта. – Откуда вам знать? – Она – одна из моих предков! Гетта, цыганский мальчик, компаньоны – все они описаны в дневнике, который мы нашли в мансарде. Бедная Гетта была немой. Ее матери говорили, что у нее больше не будет детей. Но она пила какие-то настои из трав, и родилась Гетта, с недоразвитым языком. Несчастная малютка! Вы представляете, тогда таких детей считали проклятыми. Ее полностью игнорировали. А ведь она – просто прелестное, одинокое дитя… Я отказываюсь верить – то есть, даже если предположить, что у нее и вправду двигались глаза… – Они двигались. – Что ж, – Сара сдвинула брови. Она ни разу не засмеялась… и за это Элси была бесконечно благодарна ей. Сара отнеслась к проблеме, как к сложной задаче, которую необходимо решить. – Что, если в деревянной кукле присутствует дух этой Генриетты Марии Бейнбридж? Значит ли это, что она непременно желает нам зла? Не могу в это поверить. – Она замотала головой. – Гетта просто-напросто ищет кого-то, кто стал бы о ней заботиться. Друга. Она была так одинока. Мне ли не знать, каково это. Элси передернуло. – Вот, значит, до чего мы дошли? До разговоров о привидениях и спиритических сеансах? – Вы не верите в привидения? – Сара, казалось, была поражена. С равным успехом Элси могла бы сказать, что не верит в разные цвета. – Я уверяю вас, они реальны, миссис Бейнбридж. К миссис Крэббли приходили магнетизер и медиум, чтобы вызвать ее покойного супруга. В Лондоне все богатые старые леди этим увлекаются. Это совершенно безопасно. Это наука. Ничего страшного. Тогда почему так бьется сердце? – А мне страшно. Я боюсь компаньона-цыгана и старуху с младенцем на коленях. С ними что-то нечисто. Они кажутся мне… неправильными. – Возможно, отпечаток на стекле оставила Гетта, пытаясь установить с нами связь? Нужно попытаться наладить с ней контакт. Я читала книгу о спиритических сеансах. А однажды пыталась вызвать своих родителей… Элси застонала. – Бога ради, нет! Перестань говорить о ней, как о реальном ребенке. Хорошо, что я велела миссис Холт запереть ее на чердаке, вместе с остальными! – Но это не так глупо, как вам кажется. Реальный ребенок в самом деле был. Это подтверждается картиной и дневником. Я пытаюсь припомнить, о чем шла речь в последней дневниковой записи, которую я прочитала… Муж Анны подарил ей бриллиантовое колье, это я помню. Вы знали, что его приобрели специально по случаю визита Карла Первого? – Какое сейчас это имеет значение… – Очевидно, никакого… Ах да, бедной Гетте запретили присутствовать на придворном маскараде! Ее отец испугался, что она его опозорит. Элси сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь подавить раздражение. – А я сомневаюсь, что дух стал бы изводить нас из-за того, что двести лет назад пропустил маскарад. – Нет, – глубокомысленно согласилась Сара. – Должно быть что-то еще. Я должна дочитать дневник до конца. Если бы я догадалась взять и вторую часть до того, как заклинило дверь мансарды! |