Онлайн книга «Сладкая горечь»
|
– Никогда не смотри! Как только посмотришь, время вообще остановится. Лучше удивиться, когда что-то настанет. – Еще только двадцать минут восьмого! – А ты глупенькая непослушная девочка, да? Так трудно принять настоящее время? – Двадцать минут восьмого. Я не продержусь. – Пик наступит в восемь, а тогда будет такая запара, забудешь кто ты есть. Одна из многих радостей нашей профессии. – Нет, правда, Симона. Я уже выпила три чашки кофе и засыпаю на ходу. У меня не получится. – Ты думаешь, ты нам тут услугу оказываешь? Она перечитала заказ, побарабанила пальцами. Заказ ушел, и я услышала фантомные звуки распечатываемого тикета. Я автоматически дернулась пойти на звук, и она встряхнула меня за плечо. – Тебе за это платят. Это твоя работа. Постарайся выглядеть вменяемой. Я бедром толкнула распашные двери на кухню. Руки у меня наливались свинцом. – Пошел! – выкрикнул Скотт. Он щурился на чеки. Забавное: Скотт пытался прибавить оборотов, а сам не слишком-то хорошо видел, вероятно, уже несколько лет требуются очки. – Забираю! – Подойдя, я произнесла уже тише: – Вот черт, у меня не получится. – У тебя выбора нет. Кальмары на Сорок Девятый один, грюйер два, отдельно соус сразу, и мне нужна следующая перемена. – Я за ним вернусь, Сорок Девятый – это быстро. – Мы попозже разрежем свежую голову пармезана. Если это тебя порадует. – Вот счастье-то! Теперь мне есть, ради чего жить. – О’кей, дрянь, ты только что лишилась приглашения. – Извини. Я так устала. – Похоже, у кого-то проблемы в личной жизни, – сказал он, когда я уносила тарелки. Я пошла к Сорок Девятому, за которым гости сидели такие голодные, что углядели меня с другого конца зала и как магнитом притягивали своей нервозностью. Я постаралась улыбнуться, мол, успокойтесь, несу я вашу долбаную еду, вы, мать вашу, с голоду не умрете, это же ресторан, черт побери. Когда мы ставим тарелки, нам полагается называть полное название блюда. Обычно я репетировала про себя всю дорогу до стола. И сейчас, занося тарелку широким жестом, произнесла: – Кальмары на позицию один, грюйер, соус отдельно, позиция два и следующая перемена. Сорок Девятый стол. Приятного аппетита. Я посмотрела выжидательно. Я ожидала благодарных взоров, каким награждают гости, когда знают, что уже можно есть. Это их версия аплодисментов. Но двое гостей смотрели на свои тарелки растерянно, точно я говорила на марсианском языке, а ведь именно это – сообразила я вдруг, чувствуя, что меня словно ударили под дых, так мне было стыдно, – я и сделала. – Боже ты мой! Прошу прощения! – Я выдавила смешок, и они расслабились. – Я совсем не это хотела сказать. Женщина, сидевшая ближе всех ко мне на «позиции один», кивнула и похлопала меня по руке. – Я новенькая, – объяснила я. Мужчина на «позиции два» поднял на меня глаза: – А как насчет еды для мест три и четыре? – Да, сэр, в любую минуту подадут. Я побежала к Ариэль, сегодня у нее была смена бариста. – Господи, Ари, выручи меня. Мне нужны вкусняшка и кофе. – У меня на очереди пять. Она хаотично хваталась то за тикеты, то за чашки, выстраивала напитки в очередь и тут же возвращаясь к тикетам. Я пробовала ей показать, как готовлю кофемашину для запары, но меня ведь никто не слушает. – Пожалуйста. Извини. Когда сможешь. – Флафф, мне нужно два «Уэ Ле Мон», сейчас же. – Ладно. Конечно. Уже бегу. Не поднимая глаз, я пронеслась через кухню и вниз по лестнице в винный погреб. Скотт крикнул мне в спину: – Мне нужно знать, что им, черт побери, готовить. – Я не могу, попроси Сашу! – заорала я в ответ. Но я уже очутилась в изолированном подвале. Полутьма, по углам въелась плесень. Тишина. Я привалилась к стене. Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, и сказала себе: «Соберись, не останавливайся». «Уэ» поставляли в картонных коробках без маркировки, сразу найти невозможно. Скорее всего он окажется в самом нижнем из пяти. Я смирилась с неизбежным. Достав нарзанник, я раскрыла нож и начала кромсать картонные коробки, сдвигая в сторону, когда обнаруживалось, что там не те бутылки. Взлетали облака пыли. – Я просто устала, – сказала я в пространство. Прозвучало пассивно-агрессивно. Найдя две бутылки «Уэ», я сделала себе зарубку на память вернуться и убрать последствия моих варварских поисков. Вынырнув из подвала, я наткнулась на шедшего с ведерком льда Уилла. – Ты меня напугала, – сказал он, замедляя шаг. – Помощь нужна? – Нет, Уилл, это просто две бутылки. – Господи, извини, что спросил. – Нет, это ты меня извини. У меня сегодня все из рук валится. – Ты каждую ночь сваливаешь, – сказал он, перехватывая поудобнее ведерко. – Это твоя фишка. – Обидно, черт побери, – сказала я ему в спину, но он не обернулся. – Я что, сам сегодня тарелки носить буду? – заорал, увидев меня Скотт. – У нас что, бэков в смене нет? – Извини, – сказала я, прикрываясь бутылками как щитом. – Нашла! – Я победно предъявила бутылки Нику. – И что? Медаль хочешь? Нужно убрать на местах Четыре и Пять. Сам я не успеваю, и от Саши сегодня ни слуху ни духу. Кстати, ты его видела? Четвертое место за стойкой. – О’кей, да. Э… Но, Ник? Я не слишком хорошо умею убирать. Я даже три тарелки еще носить не умею. Я могу попытаться. То есть я справлюсь. – Ага, без балды, Флафф, и я не прошу. – Твой эссперсо, детка, – произнесла откуда-то сбоку Ариэль. – В нем вкусняшка. Она протянула мне заодно стакан с водой, плеснуть в чашку. Этому трюку я научилась у нее: так можно остудить шот, чтобы выпить скорее. Я поперхнулась. Частички «аддерола» прилипли к языку. – То, что надо. Я тебя обожаю. Ангел мой. – Принесешь мне барное стекло? У меня почти закончились фужеры для шампанского, эти чертовы идиоты… – Ари, нет! Я в запаре, мне нужно убрать… – Ты же эспрессо, мать твою, пьешь. У меня тоже, между прочим, запара. – О’кей, о’кей. – Я, сдаваясь, подняла руки. Мужчина в синем костюме с фужером шампанского в руке налетел на меня сзади. – Извините, – сказала я и с кроткой улыбкой подняла глаза. – Ух ты! – воскликнул он. – А я тебя знаю! Знать меня он не мог, но я все равно кивнула и попыталась проскользнуть мимо него. |