Онлайн книга «Ева»
|
– По сто сорок. Собеседник кивнул, принимая это как должное. – Кофе бы мне, а… – проговорил он вяло. – Всю ночь не спал. Фалько подозвал официанта. Сам он в отличие от новоприбывшего, приняв в номере душ и побрившись в гостиничной парикмахерской, а предварительно сделав, как каждое утро, тридцать отжиманий от пола, выглядел свежо. Зачесанные назад волосы, безупречный пробор, свинцового цвета костюм-тройка от «Андерсон & Шеппард», как гласила этикетка на подкладке пиджака, шелковый галстук. Серые глаза спокойно всматривались в собеседника – капитана Васко Алмейду из грозной ПИДЕ – португальской тайной полиции. Они были давно знакомы. А дружили или, вернее, приятельствовали с тех времен, когда Фалько, работая на Василия Захарова, занимался контрабандой оружия, в том числе и через лиссабонский порт: деревянные ящики без маркировки, значившиеся в накладных как промышленное оборудование, грузились и сгружались в этом угрюмом мире портальных кранов, пакгаузов, закоулков с выщербленными изразцами по стенам, моряцких кабаков, пароходов, пришвартованных у причалов, которые тянулись от Алкантары к самой Каиш-ду-Содре. «Живи и жить давай другим» – так формулировался здешний принцип. Алмейда и Фалько несколько раз вместе обтяпывали темные делишки, полюбовно делясь секретными сведениями, взятками и прибылями. Португалия, как любил повторять капитан, страна маленькая и бедная. Платят там мало. – Два трупа. В Алфаме. Он смотрел не на Фалько, а на дымящийся серебряный кофейник, который официант только что поставил на стол. – Один испанец, другой наш, – добавил Алмейда после первого глотка. Фалько промолчал. Он сидел, чинно, одними запястьями опираясь о ребро стола, на котором стояли тарелка со скромными остатками поджаренного тоста с маслом и стакан из-под молока – кофе давно уже исчез из его рациона. Сидел и ждал. Наконец Алмейда, еще раза два раздумчиво отхлебнув из чашки, вытер усы и поднял глаза на собеседника: – Скажи-ка, друг мой, где ты был вчера вечером? Фалько выдержал его взгляд. И слегка вздернул брови, демонстрируя искреннее удивление: – Ужинал. – А потом? – В кабаре сидел. – Один? – Нет. Алмейда очень медленно кивнул с таким видом, словно услышал именно то, что ожидал. Провел ладонью по небритому лицу. – Испанец и португалец, – повторил он резко. – Первого зарезали, как кабанчика. – И?.. – Документы все забрали, но вскоре его опознал человек из посольства. Погибший был республиканским агентом. А второй, португалец, сверзился с большой высоты. То ли сам упал, то ли помогли. Некий Алвес. Служил в транспортной компании на улице Комерсио. – А мне-то зачем об этом рассказываешь? – Алвес работал на твоих. Фалько захлопал глазами: – Каких «моих»? – Дурака не валяй. Последовала пауза. Долгая. Алмейда мелкими глоточками допивал свой кофе. Потом взял сигарету из пачки, протянутой Фалько. Тот обладал довольно редким даром – возобновлять дружеские отношения с того самого места, где они были прерваны сколько-то месяцев или лет назад… Мимолетно улыбнуться, похлопать по руке или плечу, припомнить былое… С Алмейдой достаточно было просто покурить вместе. – И ты можешь доказать, что вчера вечером был не один? – спросил капитан, выпуская дым. – Конечно. – И кто с тобой был? Мужчина или женщина? – Женщина. – Известная? – Довольно-таки, – Фалько улыбнулся. – А потому буду тебе очень признателен, если обойдешься без огласки. – Тогда скажи, где вы были. – Сначала в «Мартиньо да Аркада», потом в «Бандите». – А потом? – Потом у нее дома. Почти четыре часа. – И где же это? – Да почти там же. Проезд Салитре, рядом с отелем «Тиволи». Алмейда минуту осмыслял услышанное. – А ты знал этого испанца? Ортис его звали. – В глаза не видал. – А португальца? – Еще того меньше. – Ты хоть признался ей в любви? – глумливо улыбнулся капитан. – Не рекомендуется проводить ночь с женщиной, которая может подтвердить твое алиби, не сказав ей несколько раз: «Я люблю тебя». – Ничего, с этой можно. – Тебе неизменно везет… – Это бесспорно. Они поглядели друг другу в глаза, как смотрели, бывало, за партией бильярда в кафе «Шаве д’Оуро» в более спокойные времена. Потом Фалько показал на газеты: – «Бенфика» выиграла у «Спортинга». – И что с того? – Разве ты не болеешь за «Бенфику»? Они опять помолчали, разглядывая друг друга. – Сколько мы с тобой знакомы? – сказал наконец Алмейда. – Шесть лет? – Восемь. – Бывало, что я тебя вытаскивал из неприятных историй. – А я – тебя. – Всему свой предел положен. – Не знаю, где намерен остановиться ты. – Убитые сильно осложняют жизнь. – Пусть полиция ими занимается. Это не твоя печаль, Васко. – Да нет, как раз моя, если речь идет об иностранных агентах, о португальских гражданах, разбившихся всмятку, и об испанских шпионах с перерезанной от уха до уха глоткой. Понимаешь? Начальство требует результатов. И тут уж ни друзья, ни приятели не в счет. – Но ведь ваш Салазар симпатизирует националистам. Алмейда устремил на него свирепый взгляд. Наверно, подумал Фалько, так смотрел неистовый антикоммунист Васко Алмейда на тех, кого допрашивал, а из них, по слухам, каждый десятый либо погибал от пыток, либо вдруг выбрасывался в окно. Потом португалец мрачно огляделся по сторонам. – После ночных событий видал я нашего Салазара… сказать – где? – проговорил он, понизив голос. Он сделал паузу и так глубоко затянулся сигаретой, что сжег ее едва ли не наполовину. – Кроме того, – прибавил он, – мое правительство не признает твое. Фалько бровью не повел и не шевельнулся, глядя на него с дружелюбным вниманием. – От меня-то что хочешь? – Гражданская война за то, чтоб изменить цвет знамени, – жуткая война. Вы, испанцы, уже всех допекли своей сварой. Мед с бритвы лижете. – Я тут вроде один, – улыбнулся Фалько. – О чем, собственно, речь? – О красных и о фашистах. – Капитан со вздохом взглянул на сигарету, досадуя, словно кто-то оспаривал очевидное. – Португальцев дрючить больше не можете, так взялись друг за друга. А не дрючить, видно, нельзя. |