Онлайн книга «Большая книга рассказов и повестей»
|
— Кто на Москву? — Мы, — сказали все хором и заторопились. — На Москву — это мы! — За мной, — сказал парень и пошел. Все двинулись за ним. Мы прошли длинным коридором на другую сторону дома. Там была открытая дверь. Сквозь нее было видно синее небо. Перед выходом стояли два богатыря — дядьки здоровенные, прямо как борцы в цирке. У одного была черная борода, а у другого рыжая. Возле них стояли весы. Когда пришла наша очередь, дедушка Валя крякнул и вскинул тяжелый чемодан на прилавок. Чемодан взвесили, и мама сказала: — Далеко до самолета? — Метров четыреста, — сказал Рыжий Богатырь. — А то и все пятьсот, — сказал Черный. — Помогите, пожалуйста, донести чемодан, — сказала мама. — У нас самообслуживание, — сказал Рыжий. Дедушка Валя подмигнул маме, закашлялся, взял чемодан, и мы вышли в открытую дверь. Вдалеке стоял какой-то самолетик, похожий на стрекозу, только на журавлиных ногах. Впереди шли все наши знакомые: Колесо, Мешок с поросенком, Розовые Рубашонки, Гусеничка. И скоро мы пришли к самолету. Вблизи он показался еще меньше, чем издали. Все стали в него карабкаться, а мама сказала: — Ну и ну! Это что — дедушка русской авиации? — Это всего-навсего внутриобластная авиация, — сказал наш дед Валя. — Конечно, не «ТУ-104»! Ничего не поделаешь. А все-таки летает! Аэрофлот. — Да? — спросила мама. — Летает? Это мило! Он все-таки летает? Ох, напрасно мы не поехали поездом! Что-то я не доверяю этому птеродактилю. Какие-то средние века… — Не лайнер, конечно! — сказал дедушка Валя, — Не стану врать. Не лайнер, упаси Господь! Куда там! И он стал прощаться с мамой, а потом со мной. Он несильно кольнул меня своей голубой бородой в щеку, и мне было приятно, что он пахнет махорочкой, и потом мы с мамой полезли в самолет. Внутри самолета, вдоль стен, стояли две длинные скамейки. И летчика было видно, у него не было отдельной кабины, а была только легкая дверца, она была раскрыта, и он помахал мне рукой, когда я вошел в самолет. У меня сразу от этого стало лучше настроение, и я уселся и устроился довольно удобно — ноги на чемодан. Пассажиры сидели друг против друга. Напротив меня сидели Розовые Рубашонки. Летчик то включал, то выключал мотор. И по всему было видно, что мы вот-вот взлетим. Я даже стал держаться за скамейку, но в это время к самолету подъехал грузовик, заваленный какими-то железными чушками. Из грузовика выскочили два человека. Они что-то крикнули летчику. Откинули у своей машины борт, подъехали к самым дверям нашего лайнера и стали грузить свои железные чушки и болванки прямо в самолет. Когда грузчик бухнул свою первую железку где-то в хвосте самолета, летчик оглянулся и сказал: — Потише там швыряйте. Пол проломить захотели? Но грузчик сказал: — Не бойсь! Тут его товарищ принес следующую чушку и опять: «Бряк!» А первый приволок новую: «Шварк!» А тот еще одну: «Буц!» Потом еще: «Дзынь!» Летчик говорит: — Эй вы там! Вы всё в хвост не валите. А то я перекинусь в воздухе. Задний кувырок через хвост — и будь здоров. Грузчик сказал: — Не бойсь! И снова: «Бамс!» «Глянц!» Летчик говорит: — Много там еще? — Тонны полторы, — ответил грузчик. Тут наш летчик прямо вскипел и схватился за голову. — Вы что? — закричал он. — Ошалели, что ли! Вы понимаете, что я не взлечу? А?! А грузчик опять: — Не бойсь! И снова: «Брумс!» «Брамс!» От этих дел в нашем самолете образовалась какая-то жуткая тишина. Мама была совершенно белая, а у меня щекотало в животе. А тут: «Брамс!» Летчик скинул с себя фуражку и закричал: — Я вам последний раз говорю — перестаньте таскать! У меня мотор барахлит! Вот, послушайте! И он включил мотор. Мы услышали сначала ровное: трррррррррррр… А потом ни с того ни с сего: чав-чав-чав-чав… И сейчас же: хлюп-хлюп-хлюп… И вдруг: сюп-сюп-сюп… Пии-пии! Пии… Летчик говорит: — Ну? Можно при таком моторе перегружать машину? Грузчик отвечает: — Не бойсь! Это мы по приказу Сергачева грузим. Сергачев приказал, мы и грузим. Тут наш летчик немножко скис и примолк. Мама стала желтая, а старушкин поросенок вдруг завизжал, как будто понял, что здесь шутки плохи. А грузчики свое: «Трух!» «Трах!» Но летчик все-таки взбунтовался: — Вы мне устраиваете вынужденную посадку! Я прошлое лето тоже вот так десять километров не дотянул до Кошкина. И сел в чистом поле! Хорошо это, по-вашему, пассажиров пешком гонять по десять верст? — Не подымай паники! — сказал грузчик. — Сойдет! — Я лучше свою машину знаю, сойдет или нет! — крикнул летчик. — Интересно мне, по-твоему, полную машину людей гробить? Сергачева за них не посадят, нет. А меня посадят! — Не посадят, — сказал грузчик. — А посадят — передачу принесу. И как ни в чем не бывало: «Ббррынзь!» Тут мама встала и сказала: — Товарищ водитель! Скажите, пожалуйста, есть у меня до отлета минут пять? — Идите, — сказал летчик, — только проворнее… А чемодан зачем берете? — Я переоденусь, — сказала мама храбро, — а то мне жарко. Я задыхаюсь от жары. — Быстренько, — сказал летчик. Мама схватила меня под мышки и поволокла к двери. Там меня подхватил грузчик и поставил на землю. Мама выскочила следом. Грузчик протянул ей чемодан. И хотя наша мама всегда была очень слабая, но тут она подхватила наш тяжеленный чемоданище на плечо и помчалась прочь от самолета. Она держала курс на аэровокзал. Я бежал за ней. На крыльце стоял дедушка Валя. Он только всплеснул руками, когда увидел нас. И он, наверно, сразу все понял, потому что ни о чем не спросил маму. Все вместе мы, как будто сговорились, молча пробежали сквозь этот нескладный дом на другую сторону, к лошади. Мы вскочили в телегу и собрались ехать, но, когда я обернулся, я увидел, что от аэропорта по пыльной дорожке, по жухлой траве к нам бегут, спотыкаясь и протягивая руки, обе Розовые Рубашонки. За ними бежала их мама с маленькой, туго запеленатой Гусеничкой. Она прижимала ее к сердцу. Мы их всех погрузили к себе. Дедушка Валя дернул вожжи, лошадь тронула, и я откинулся на спину. Повсюду было синее небо, тележка скрипела, и ах как вкусно пахло полем, дегтем и махорочкой. |