Онлайн книга «Стальное поколение»
|
Самолетом — транспортным самолетом ВВС США — с аэродрома Каир — Запад их перебросили на базу в Рамштайне, Западная Германия, один из основных форпостов свободного мира на пути коммунистической агрессии. Оттуда — они вылетели в штаты уже рейсовым ДС-10, зафрахтованным ВВС для трансатлантических перевозок. Из Египта — вместе с ними в Рамштайн летели ребята из десятой группы спецназа, видимо, проводили совместные учения с египетскими коллегами. Сначала — они поглядывали на тюленей ехидно-презрительно, потом командир цыкнул на них — и они переключились на свои проблемы… В Вашингтоне — сейчас было самое благословенное время года: невыносимая летняя жара убралась, а вместе с ней — убрались и орды политиканов, делающие этот город намного хуже, чем он есть на самом деле. Шла ожесточенная предвыборная кампания, Джордж Буш уже появился в США, представив все это, как будто раненый, но не сдавшийся герой возвращается из вражеского плена, от коммунистов. Ему удалось на этом обогнать его демократического конкурента, Майкла Дукакиса — но это было связано не с силой Буша, а со слабостью Дукакиса, черствого и абсолютно нехаризматичного политика. К тому же со скверной пиар — командой. На базу ВВС Эндрюс ЦРУ прислало машину. Тот самый Понтиак, который он обычно брал в гараже — он сам называл его «большая черная птица». Было смешно… одно воспоминание у него было связано с машинами этой марки. Его вербовали не куда-нибудь, а в IBM, большой синий Тома Уотсона [178] после университета. Вербовщик обратил внимание на старую машину. Сказал, что в IBM неофициальным стандартом является Понтиак. Когда он думал — к нему пришел вербовщик ЦРУ и спросил, нравятся ли ему игры в темных переулках, и не хочет ли он послужить Родине. Он согласился — и теперь тоже катался на Понтиаке, только черном. Смех и грех… У машины стоял старина Ал. Парень из рейнджеров, его сильно потрепало во Вьетнаме. Разведывательная группа Калифорния, второй позиционный район, им надо было определить местонахождение штаба усиленного вьетконговского полка и навести на него «больших уродов» — Б52, обрушивающих бомбы с заоблачных высот на грешную землю. Какой-то урод в штабе ВВС неправильно прочитал координаты — и случайной бомбой едва не накрыло самих американцев. Ал был признан негодным к воинской службе — и ЦРУ взяло его себе. — Как оно, сэр? — поприветствовал он Авратакиса, сходящего с трапа. — Все то же дерьмо — ответил Авратакис — в Лэнгли боятся, что я сбегу. — Возможно, сэр. Наверху сегодня жарко, собрались большие люди и требуют вас. Как можно быстрее, сэр. — Окей, поехали… Спину жгли злые взгляды бойцов Шестой команды ВМФ, которые тоже сходили с самолета. Понятное дело — он то хотя бы знает ставки в игре. А они — просто получают приказы, которые, как оказывается не стоят и плевка. — Сэр? — Поехали, поехали… Сзади — стекла на Понтиаке были затонированы до такой степени, что он очень был похож на катафалк. Авратакис сел в машину. — Привет, Гас… — сказал ему сидевший на соседнем сидении Дьюи Кларидж, — Удивлен? Авратакис и в самом деле был удивлен. Дьюи Кларидж — один из крутых сукиных сынов с самого — самого верха, по рангу как минимум равный ему. Работал на московской станции — почти обязательная ступень в карьере для людей с самого верха. Затем продвигался по скользкой и обрывистой карьерной лестнице в самом Лэнгли. Умудрился не запачкаться в афганском деле — хотя это удалось очень немногим, учитывая то, на какие ставки шла игра еще два года назад, на высшие ставки за всю историю ЦРУ. Сейчас — по данным Авратакиса он занимался чем-то, связанным с Ливией и странами Магриба. — Нет. — И хорошо. Машина на большой скорости приближалась к КП, катя по ровному бетону летного поля. — В Управлении хотят твоей крови… — Пусть подавятся… — Я не про это… Кларидж нажал на кнопку — и стекло, отделяющее водительское место медленно поползло вверх… — Я про то, что ты сделал в Ливане. Эффектно, признаюсь, очень эффектно. — Я еще не писал рапорт — а ты уже знаешь, о чем идет речь? — Да брось. Мир переменился. Там обосрались — а здесь воняет… Значит, либо де Маранш, либо израильтяне. Вот ублюдок… — Чего тебе надо, Дьюи? — Всего лишь спасти твою задницу от инквизиции. — Ой ли? Кларидж поднял руки, затем сделал знак. — Мир. Помнишь еще? — Мир — автоматически повторил Авраткакис — мы слишком старые и слишком скверные, чтобы верить этому. Давай, выкладывай, что там у тебя на уме. — Ты знаешь о том, что я возглавляю отдел по борьбе с терроризмом? — Догадываюсь. В ЦРУ это было абсолютно нормально — можно было десять лет сидеть с человеком за соседними столами и не знать, чем он занимается. — Так вот, есть решение. Пока оно еще витает в воздухе, но скоро будет претворено в жизнь. Ты знаешь, что такое Альфа? — Что-то слышал. Спецподразделение восемьдесят второй воздушно-десантной [179]? — Нет, русская группа Альфа. Официально — создано в целях борьбы с терроризмом. Хатауэй в свое время столкнулся с ними [180]… — Вот именно. Когда русским в Афганистане не понравился диктатор — свергала его как раз Альфа. Ее следы — обнаружены и в Никарагуа, и на Кубе, и наверное еще где-то, где мы не знаем. Мы считаем, что именно Альфа — провела операцию по освобождению советских военнопленных в Пакистане [181]. Группа, занимающаяся антитерроризмом на бумаге — но на самом деле занимается она совсем другим. Представляешь, как удобно. — Еще бы… — сказал Авратакис, думая о своем, о наболевшем. |