Онлайн книга «Каникулы для ангелов и демонов»
|
Серж плюхнулся в тренажер, Пашка – он же Пахан – разместился в кресле. «Господи, как хорошо, что Серж переставил стол от окна, – пронеслось в Катиной голове. – Иначе гость начальника меня бы заметил!» – Ну, ты, наверное, просек, что я не просто так тебя разыскал. – Пашка-Пахан уставился на Сержа так пристально, как будто бы решил просверлить в нем взглядом бескомпромиссную дырку. Серж улыбнулся: – А ты всегда был практичным. Помню, у тебя вечно с собой лейкопластырь имелся. Если надо было кого-то убедить и рот заклеить. Для большей концентрации на сути беседы. Чтобы человек на разговоры не отвлекался… – Ты тоже не меняешься. – Пашка-Пахан повел носом. – Парфюмчик французский, маечка белая. Пижоном был, пижоном остался. Не Серега – Серж… – Да ладно. – Так это ж хорошо. Телочки таких любят. Им не только бабос подавай. Фактура – тоже штука немаловажная. Хотя без бабоса никакая мышца не спасет. Но ближе к делу. – Валяй. – Хочу прикрыть твою нафталиновую лавочку, – голос Пашки-Пахана стал серьезным. – И сделать на этом месте шикарный закрытый клуб. Подпольное казино, просек? Каким будет твой положительный ответ? – Отрицательным. – Ты охренел? – И что я должен ответить? – Ты должен ответить, что ты охренел. Но исправился, когда узнал, что я не просто с тобой рассчитаюсь по-богатому. Я дам тебе процент от выручки. Не очень большой, не зарывайся. Но до конца дней сможешь не работать. Казино, сам понимаешь. Золотая жила. – Паша, я все понимаю. Сладенькая тема. Но – нет. – Нет? – Нет. – Почему?! – Потому что я за культуру болею. В натуре. При этой фразе начальника Катины брови поползли вверх. Серж и культура – в ее сознании эти две позиции были не просто не совместимыми, а взаимоисключающими. Но, может, Лена права, Катя просто плохо знает нового владельца их магазина? Тем временем Пашка-Пахан захлебывался от возмущения: – При чем тут культура?! Да ты просто болеешь! Больной на всю голову! – Ты базар фильтруй, – судя по интонации, Серж начал заводиться. – В асфальт не закатаю, а в глаз дам. Ты предложил – я отказался. А вот наезжать зачем?! – Ладно. Хорошо. Оставайся тут, в своем нафталиновом болоте! Серж вздохнул: – Паш, не кипишуй. В натуре я литературой увлекся. Закрыть меня хотели, под следствием был. В СИЗО развлекухи нет, только с адвокатом свиданки, и книжки. А тут когда тема подвернулась, магазин этот замутить – я и замутил. Пашка-Пахан покрутил пальцем у виска и встал. – Пожалеешь еще. – Это предъява? – Это твое унылое нищее завтра. Серж соскочил с тренажера: – Пойдем, провожу тебя. – Дорогу найду. – Как знаешь. Досвидос, дорогой! – Да пошел ты! Пашка-Пахан оттолкнул Сержа и с неожиданной для своих габаритов прытью вылетел из кабинета. А у Кати защекотало в носу, и она чихнула. Серж вздрогнул, отдернул штору и нахмурился: – Ну ни фига себе! Ты чего тут подслушиваешь?! Я тебе зарплату плачу, чтобы ты книги народу втюхивала! А ты в кабинете моем тусуешься! – Сергей Олегович, извините, пожалуйста, – залепетала Катя. – Я зашла к вам с просьбой. – С просьбой? Какой еще просьбой?! Катя стушевалась. Она понимала, что все идет не так, что Серж злой – и никакого разговора не получится. Но если сейчас она уйдет и не скажет про Лаки – это вообще будет ни в какие ворота, получится, что она, хамка, крутится в его кабинете и подслушивает разговоры… – Собака родила щенков. А Борзый сказал, чтобы их не было. – Борзый – это счастливый отец? Кобель, отец щенков? Катя замотала головой: – Это новый жилец в нашем подъезде. Он офис будет делать в квартире, которую купил. А щенки ему мешают. Только он сказал, что если я с ним пересплю, то они мешать перестанут. Но это все несерьезно, и вот я подумала… – Переспишь?! Ничего себе расклад! Ты со мной кофе выпить отказалась, а к тебе тут с такими предложениями подкатывают?! Набрав побольше воздуха в легкие, Катя зажмурилась и выпалила: – Сергей Олегович, можно пока Лаки с детьми поживет в нашей подсобке? Я буду убирать, и… Он даже ее не дослушал, заорал, как сумасшедший: – Это тебе не зоомагазин! И я тебе зарплату плачу, чтобы ты книги продавала, а не мозг мне выносила! Марш работать! Катя попятилась: – Хорошо, хорошо. Извините, пожалуйста. Да, я сегодня перегнула палку. Серж махнул рукой, схватил боксерские перчатки. Когда Катя закрывала за собой дверь, он уже вовсю молотил по груше. В глазах Кати вдруг потемнело. Она почувствовала легкий удар по голове и вдруг увидела, что у ее ног лежит гипсовая статуэтка щенка голден ретривера. Катя ее подняла – и ей вдруг показалось, что она находится в лесу, вокруг сугробы, высоченные ели переливаются разноцветными фонариками. И пушистые снежинки, красиво кружась в калейдоскопе ярких огней, мягко укрывают ее белым покрывалом… А потом все закончилось и наступила темнота. * * * Катя пришла в себя от резкого запаха хлорки. Она открыла глаза и заорала. Лена, паразитка, махала возле ее лица грязной шваброй! – Нормуль, – довольно констатировала подруга, убирая свое растрепанное орудие. – Нашатыря у меня нет. Пока за ним в аптеку метнешься – ты бы уже кони двинула. К счастью, нашла у уборщицы этот ароматный аксессуар! Катя расхохоталась: – Все-таки я очень живучая! – А что это? – увидев в руке у подруги небольшую рыжую статуэтку, Лена мигом завладела вещицей. – Так, собачатина. Медовая блондинка. Золота-бриллиантов в отделке, естественно, не наблюдается. Надпись «Made in China». Катя забрала фигурку, положила ее между ладонями и улыбнулась. Почему-то рядом с этой вещью ей было очень хорошо. От нее словно исходили тепло и свет… – Не понимаю, откуда она тут взялась. Может, из покупателей кто потерял? А я прихватила, когда в обморок шлепнулась. Лена щелкнула пальцами. – Обморок. Вот что существенно! Я жажду услышать все. В мельчайших деталях и подробностях! Катя непонимающе уставилась на подругу. Потом попыталась встать – и ухватилась за Ленину руку. Голова кружилась. Впрочем, снежинки не падают, сугробы дематериализовались – уже плюс. |