Онлайн книга «Сотворение света»
|
Он отложил безделушки, достал из-под рубашки шнурок. На нем висели три монеты, по одной для каждого мира. Он развязал шнурок и снял крайнюю монету. Амулет из Серого Лондона. На лицевой стороне был высечен профиль Георга III, истертый бесчисленными пальцами. При каждом посещении Келл давал королю новый лин, но сам пользовался одним и тем же шиллингом, который Георг выдал ему в самый первый раз. Задолго до того, как его одолели старость и безумие, до того, как сын похоронил его в Виндзорском замке. Цена этой монетки была ничтожна, но для Келла она значила очень многое. – Извини, что отрываю от размышлений, – сказал Холланд, – но твой друг уже возвращается. – И кивком указал на окно. Келл обернулся, ожидая увидеть Лайлу, но по улице прошел Алукард. В руке он держал сосуд, мерцавший в свете фонаря. Внутри поблескивал то ли белый песок, то ли мелко толченое стекло. Капитан посмотрел в окно на своих спутников и взмахнул рукой, подзывая к себе. Жест получился грубоватый. Келл со вздохом поднялся. Двое антари вышли из таверны. Келл огляделся. – А где Лайла? – спросил он. – Бард? – удивленно спросил Алукард. – Она же оставалась с вами. Келла охватил ужас. – Она пошла за тобой. Алукард покачал головой, но Келл уже сорвался с места. Холланд и капитан помчались за ним по пятам. – Разделимся, – предложил Алукард и свернул в один из переулков. Холланд свернул в другой, но Келл поймал его за рукав. – Погоди. – У него в голове перемешались долг и паника, разум и страх. Одно дело – освободить белого антари из цепей. И совсем другое – упустить его из виду. Холланд посмотрел на его руку, вцепившуюся в ткань. – Ты хочешь ее найти или нет? В голове у Келла зазвучали предостережения Рая – о мире, лежащем за пределами столицы, о том, какую ценность представляет черноглазый принц. Антари. Он рассказывал Келлу, что думают о нем вескийцы и фароанцы, но ни словом не обмолвился об их собственном народе, и Келл по своей наивности даже не подумал, что его могут взять в заложники ради выкупа. А с Лайлой могло случиться что-нибудь и похуже. Келл застонал и разжал пальцы. – Только не заставляй меня жалеть об этом, – сказал он и пустился бежать. VIII Лайла привалилась к стене, судорожно хватая воздух ртом. Ножей у нее больше не было, кровь из раны на виске заливала глаз, дышать было больно, но она еще держалась на ногах. «Меня так просто не одолеть», – подумала она и перешагнула через тела шестерых на мостовой. В жилах была пустота – она выложилась без остатка. Земля покачнулась. Она схватилась за стену, оставив кровавое пятно. Она еле переставляла ноги, дышать было трудно, в ушах тяжело отдавалось биение сердца… Нет, погодите, не только сердце. Шаги. Сюда кто-то шел. Лайла с трудом подняла голову, выискивая в измученных мозгах нужное заклинание. Шаги звучали все громче. Ее кто-то окликнул, она обернулась – и еле успела разглядеть нож, вонзившийся ей под ребра. – Это тебе за Каснофа, – прошипел седьмой из «Воров», вгоняя кинжал по рукоять. Лезвие прошило грудь, вышло из спины, и в первый миг – всего один, краткий миг – она чувствовала лишь тепло льющейся крови. Но потом всё окутала боль. Не краткая и острая, как от царапин, а глубокая. Мучительная. Нож вышел, и ноги подкосились. Она попыталась вздохнуть, но кровь поднялась к горлу, промочила рубашку. Лайла рухнула наземь. «Вставай», – велела она себе, но тело не слушалось. «Нет, я не умру, не дождетесь», – говорила она себе. Сплюнула кровь. Что-то не так. Больно. «Нет». «Келл». «Вставай». Она попыталась подняться, поскользнулась в чем-то липком, теплом. «Нет». «Не дождетесь». Она закрыла глаза, из последних сил воззвала к магии. Не осталось ничего. Только лицо Келла. И Алукарда. И часы Бэррона. Корабль. Открытое море. Шанс на свободу. «Мне не конец». Перед глазами плыло. «Не дождетесь». В груди клокотало. «Вставай же». Она лежала на спине, и пират кружил над ней, как стервятник. Небо над ним наливалось цветами синяка. Как море перед… чем? Он подошел ближе, присел, вонзил нож в ее израненную грудь. Она не могла дышать, и этого не может быть, и… На краю зрения что-то мелькнуло, быстро, как нож, и нападавший исчез. Послышался и оборвался крик, вдалеке упало что-то тяжелое, но у Лайлы не было сил поднять голову и посмотреть, не было… Мир сузился, с неба спустился свет, потом его перекрыла еще чья-то тень, склонилась над ней, прижала руку к груди… – Держись, – произнес тихий голос, и мир погрузился во тьму. Потом: – Сюда! Скорей! И еще один голос: – Не покидай меня. До чего же холодно! – Не покидай… И больше она ничего не слышала. IX Холланд склонился над телом Лайлы. Ее лицо заливала смертельная бледность, но он успел вовремя: чары действовали не сразу. По другую сторону от Лайлы в полной растерянности стоял Келл и осматривал ее раны. Можно подумать, не доверял работе Холланда. Если бы он поспел первым, то сам бы исцелял ее. Но Холланд не стал ждать. Счел это неразумным. И к тому же появились более неотложные дела. Через стену в дальнем конце переулка перелезли чьи-то тени. Он встал. – Не покидай меня, – шепнул Келл окровавленной Лайле, как будто этим можно было что-то изменить. – Не покидай… – Сколько у тебя ножей? – вдруг перебил Холланд. Келл не сводил глаз с Лайлы. Но пальцы потянулись к ножнам на руке. – Один. Холланд тяжело вздохнул: – Прекрасно. – И свел ладони. В порезе на руке выступила свежая ниточка крови. – Ас нарахи, – проговорил он. «Ускорение». По его команде магия будто вспыхнула, и он заметался со скоростью, какой от него никто не ожидал. И, очевидно, он не собирался раскрывать Келлу свои способности, так уж вышло. Это заклятие в любых условиях осуществляется трудно и действует разрушительно на того, кто его произносит, но при необходимости очень полезно: весь мир вокруг тебя замедляет ход. |