Книга Аргументы в обойме, страница 8 – Александр Тамоников

— Хотел бы, Тома, но это невозможно.

— А если бы они вернулись, ты стал бы опять поступать в военное училище?

— Да.

Она вновь вздохнула и заявила:

— Ну тогда и возвращать нечего. А жаль.

— Я что-то плохо понимаю тебя!

— И не надо понимать.

К ним подошел Гарин и осведомился:

— Поговорили? А теперь немного в сторону. Посредине у микрофонов встанет глава администрации, рядом депутат областной думы и прочие известные люди. Мы отойдем немного левее. Сейчас уже начнется.

Уланов с семьей Гарина встали на новое место. Сотрудники полиции пустили на площадь народ, который заполнил половину ее.

Тут Уланов вдруг почувствовал тревогу. Так бывало всегда, когда где-то рядом таилась опасность.

К главе администрации подошла супруга с мальчиком лет четырех, что-то сказала ему.

Роман посмотрел влево, вправо, на площадь, оцепление.

Гарин заметил это и спросил:

— Ты что вертишься, Рома?

— Если интуиция меня не подводит, где-то рядом угроза, причем серьезная.

Начальник РОВД махнул рукой и заявил:

— Да откуда здесь может быть угроза? Район тихий, спокойный, тяжких преступлений почти не бывает. Так, единичные случаи.

— Я не о том.

Уланов перевел взгляд на дом, строящийся напротив памятника и трибуны. Поднято три этажа, сзади кран. Естественно сегодня никто не работал, но это не означало, что там никого не было.

— Что за стройка, Боря? — спросил Уланов, указав на здание.

— Многоквартирный дом. Это гордость главы администрации. Первый такой в городе поднимают.

— Там охрана выставлена?

Гарин взглянул на друга и спросил:

— Ты не видишь полицейского у ограждения?

— У ограждения вижу, — ответил Уланов, — меня интересует, на территории стройки твои люди есть?

— Считаешь, что у меня батальон сотрудников? Внутри территории находится охрана строительной организации. По крайней мере, она должна там быть.

— Это не проверялось?

— Прекрати, Рома. У тебя навязчивая идея.

— У меня, Боря, предчувствие беды. Ты вооружен?

— По привычке ношу пистолет.

— Смотрим дом. Внимание на окна и плиты верхнего этажа, а также на кран.

— Да ну тебя, перестраховщик. Это надо же так запрограммировать вас, спецназовцев, что вы повсюду видите опасность.

Уланов сблизился с главой администрации района, встал рядом с его женой и сыном.

Леонид Владимирович Абрамов постучал по микрофону, убедился в том, что он включен, и заговорил:

— Дорогие горожане, уважаемые гости…

В это время из центрального окна третьего этажа хлестнул выстрел. Уланов сначала увидел вспышку и только потом различил звук.

Речь главы района оборвалась. Пуля попала ему в лоб и отбросила его на людей, стоявших позади.

Грянул второй выстрел. На этот раз рухнул председатель районной думы.

Раздался визг жены главы администрации, крики сбоку и снизу.

— Всем на пол, — крикнул Уланов.

Он сбил с ног жену Абрамова и мальчишку, который тут же зашелся криком.

Третий выстрел был направлен просто в толпу. Пуля попала в шею какого-то мужчины, пришедшего на это мероприятие. Уж его-то убивать, скорее всего, было не за что.

Гарин укрыл спиной жену и дочь.

На площади началась паника, люди ринулись за трибуну, давили друг друга и сминали посты оцепления. Полицейские слышали выстрелы, но ничего не могли понять, поэтому и бездействовали.

Уланов же сказал Абрамовой:

— Хотите жить, лежите и держите пацана рядом с собой. Никому не вставать! Боря!

— Да, — откликнулся Гарин.

— Посылай своих к стройке, прикажи им оцепить ее. Сам за мной, быстро!

Начальник РОВД бросился за Улановым. Они скатились к памятнику Ленина.

— Черт! — выкрикнул Гарин.

— Ранен? — спросил Уланов.

— Хуже! Твоя чертова интуиция. Абрамов убит, Старин, председатель думы, тоже. Ты представляешь, что теперь будет?

— Мне по фигу, какие выводы сделает твое начальство и руководство области. Стрелял один человек из центрального окна третьего этажа, судя по поражению и звуку — из «СВД». Его надо взять.

— Как?

— Каком кверху! За мной, подполковник!

Уланов перепрыгнул через перила. Он держал в поле зрения все здание, выходящее на площадь, особенно третий этаж и плиты верхнего перекрытия, кинулся к дощатому забору, окружавшему стройплощадку и увешанному различными плакатами.

За двадцать минут до этого к воротам стройки подъехал самосвал «КамАЗ». Водитель посигналил. Из будки вышел охранник, мужчина лет шестидесяти. Владелец строительной компании, изъявивший желание возводить этот дом, экономил, на чем только мог, хотя и получил довольно солидные деньги по договору подряда. Поэтому сторожей он набрал из пенсионеров. Да и те нужны были в основном для того, чтобы открывать и закрывать ворота. Строительство шло в три смены, и на стройке постоянно были рабочие. Кроме, естественно, сегодняшнего праздничного дня.

Пенсионер-охранник спросил у водителя, молодого парня:

— Ты чего? Сегодня стройка закрыта.

— Твою мать, — выругался парень, — какого хрена меня сюда с песком послали?

Охранник пожал плечами.

— Это ты, милок, у своего начальства спрашивай, а мы закрыты.

— Может, пропустишь? Свалю песок и уеду.

— Нет, я из-за тебя место терять не хочу. Вот доживешь до моих лет, получишь мою пенсию и поймешь, что без приработка не проживешь. Хотя, когда ты…

Парень прервал охранника:

— Тебя как зовут-то?

— Михалычем называй.

— Слушай, Михалыч, но в наряде-то хоть можешь отметить, что не пропустил меня на объект?

— Кто я такой, чтобы в документах отметки ставить?

— Какие отметки? Напишешь от руки, мол, объект закрыт, «КамАЗ» номер такой-то не пропущен. Я и уеду. А начальника заставлю рассчитаться со мной за рейс. Ведь у меня же зарплата не депутатская. Терять деньги за работу в выходной тоже не хочу. У меня жена молодая и ребенок полутора лет.

— Да написать-то не трудно, конечно, а поможет оно тебе?

— Иначе не стал бы просить.

— А мне ничего не будет?

— Что тебе может быть? Ты же напишешь, как есть. Объект был закрыт.