Книга Короли Жути, страница 55 – Николас Имс

– Я так рад с вами познакомиться, – торопливо жуя, заявил Подсвинок. – Папаша всегда о вас говорил, и Баррет вот тоже. Мол, вы – самая лучшая банда на свете. Ну, кроме «Авангарда».

– Вообще-то, мы уже не банда, – сказал Клэй.

– А так с виду и не скажешь. Вы сегодня отличились на арене, – заметил Тиамакс из-за барной стойки, где смешивал для всех коктейли; в каждой руке он держал стакан, бутылку или ступку с пестиком. – Как-то раз в Жути мы тоже столкнулись с химерой.

– И как, убили? – спросил Ганелон, растянувшийся на диване.

Прозвучали быстрые щелчки – Тиамакс рассмеялся:

– Убили? Нет, что ты!

– Мы задали драпака, – сказала Аша, сидевшая на стуле рядом с Матриком; как и Ганелон, она родилась на юге, и голос ее звучал медленно и протяжно. – Помнится, тогда наш яйцеклад всех обогнал.

Тиамакс снова защелкал, на этот раз с явной укоризной, хотя Клэй не очень понимал, чем и как отличаются щелчки.

– Эй, попрошу без оскорблений, Аша. Лучше скажи, почему ты до сих пор со мной не переспала? Боишься яйцо выродить? Между прочим, это легче, чем вытолкнуть на свет ребенка, – во всяком случае, знающие люди так говорят. Никто за тебя не цепляется руками-ногами, никто не пихает, а просто – плюх! И вот тебе очаровательное яичко.

– Я с тобой спать не собираюсь, потому что ты – букашка.

– Пусть букашка, зато с шестью руками. Ты подумай хорошенько. – Тиамакс открыл блестящий коктейльный шейкер и налил Матрику чего-то вишневого.

Матрик благодарно улыбнулся. Тиамакс дал ему обезболивающего, и сейчас изжеванная химерой рука покоилась на перевязи.

– Вы очень вовремя появились, – сказал Матрик. – А то там какая-то хрень началась.

По мнению Клэя, слово «хрень» весьма расплывчато описывало случившееся. «Макситон» разбился в щепки об арку ворот восточного шлюза, и перепуганные зрители полетели в воду, как пчелы из расколоченного улья.

Баррет, до этого развалившийся на диване, сел, расставил ноги и, посерьезнев, обратился к Клэю:

– Слушай, а это ваше дельце в Кастии… Через Жуть туда добираться несколько месяцев, и даже если вы не сгинете, то… – Он развел руками и покосился на Гэбриеля, который сидел с отсутствующим видом и молчал. – Ну, предположим, вы все-таки уцелеете. А потом что? Одной банде там не справиться.

Клэй пожал плечами – а что еще оставалось делать? От Гэбриеля сейчас мало толку, а значит, объяснять причины воссоединения «Саги» придется ему, Клэю.

– Ну и что? – сказал он.

Аша со стуком опустила кружку на барную стойку:

– Когда Кастийская республика обратилась за помощью к наемникам, мы тоже туда собирались. Ну, почти. Конечно, Баррет прямо загорелся, да и Подсвинок, даром что еще сопливый, а туда же. Даже Эдвик не стал возражать, – фыркнула она. – По-моему, старый хрен уже почти сочинил нашу поминальную песнь.

– Тебе понравится, – полуобернувшись, заметил бард.

– Так вот, раз в кои-то веки мы с яйцекладом рассудили одинаково. Нам сразу стало ясно, что дело дрянь. А тут подвернулся заказ от какого-то храма в Беконшире – у них то ли горгульи пошаливали, то ли еще какая фигня. В общем, мы никуда не пошли, и хвала всем богам, что остались, иначе бы… – Аша покосилась на Гэбриеля. – Иначе бы нас здесь не было.

– Значит, вы нас не подбросите до Кастии? – криво улыбнулся Матрик.

Баррет вздохнул:

– Нет, уж простите. Я бы с радостью, но у меня семья, сыновья только-только подросли, да и Авери рассердится. Она уже который год талдычит, что, мол, пора мне бросать это занятие. А лететь над Жутью так же опасно, как идти через лес пешком. Там грозы, искровирмы…

– Чумные ястребы, – добавил Тиамакс.

– Мантикоры, – сказала Аша.

– Ламии и акриды-кровососы, – продолжил Баррет.

– Виверны, – неосмотрительно напомнил Матрик.

– Ага, и виверны повсюду, – кивнул Баррет. – А еще такие чудища, которые на вид и на слух – ну чисто драконы… как они там называются? – шутливо осведомился он.

– Так и называются – драконы, – фыркнула Аша.

– Спасибо за подсказку. – Баррет тяжело вздохнул и взъерошил косматую шевелюру. – Нет, простите, ребята. Правда, простите. Заигрывать с Морозной Матерью может всякий, но только конченый дурак ей в рот засунет свой елдак.

– Ха, складно сказано, – заметил Эдвик, настраивая мандолину. – Не возражаешь, если я это позаимствую для новой песни?

– Всегда пожалуйста, – ответил Баррет.

– Жаль, что вы торопитесь, – сказал Тиамакс, почесывая глаз под кожаной повязкой. – Через месяц начнется Праздник Брани, туда приедут банды со всего Грандуаля, соберется целая армия молодых, здоровых наемников, и все жаждут славы.

– Ну, Праздник Брани уже не тот, что раньше, – возразила Аша. – Раньше в Каладаре собирались только настоящие бойцы, а теперь любой прыщавый молокосос раздобудет меч и воображает, что стал наемником. Только и думают, как бы бабла срубить и бабу снять.

– Это точно! – согласился Тиамакс и приветственно поднял сразу четыре стакана.

Хоть Клэй и считал, что в жизни наемника хорошего мало, на Празднике Брани всегда – во всяком случае, раньше – было весело. Сам Клэй трижды побывал в Каладаре, где три дня не происходило ничего, кроме буйных пьянок, гулянок и драк, ну и парочки оргий в придачу. Даже поговорку придумали: «Что происходит в Каладаре, остается в…»

– Между прочим, я не шучу, – не унималась Аша. – Раньше жизнь была полна опасностей, а все мы старались сделать ее лучше. Ну, почти все.

– И нам это удалось, – сказал Муг, который, как ни странно, весь вечер молчал.

Матрик осушил свою кружку:

– Еще как удалось.

Ганелон закрыл глаза, заложил руки за голову, потянулся и лениво произнес:

– А по-моему, ничего не изменилось.

После этого умолкли все. Солнце закатилось, лететь в темноте было опасно, но Эдвик заверил, что еще чуть-чуть протянет. Подсвинок слопал все коврижки и отправился к бару за пивом. Аша уступила ему место, а сама села рядом с Гэбриелем и положила руку ему на плечо. Гэб вздрогнул, и тогда Аша заговорила с ним ласково и неторопливо, как конюх с пугливой лошадью.

– Подсвинок, а расскажи мне про отца, – попросил Муг.

Парень шумно хлебнул пива и уточнил:

– В смысле, как он умер?

– Да. Ты уж прости, но…

– А что там рассказывать? Черногниль… – отозвался Подсвинок.

Волшебник закрыл глаза и кивнул, будто догадывался о таком ответе:

– Вот же ж хрень.

– Мы даже не думали, что он так долго продержится, – сказал Подсвинок. – А он здоровый был, ну, ты знаешь. И сильный. Очень сильный. А потом… Черногниль ему отъела пальцы на руках и на ногах. Он не мог ходить, мы его кормили с ложки. А как все пальцы отвалились, мы решили, что есть надежда… – Он умолк, задумчиво крутя кружку на стойке. – Только черногниль снова появилась у него на руке и на лице тоже. Нос и уши вроде как отсохли… А сам он ослабел, даже говорить не мог, только временами нес какую-то околесицу. Ему очень страшно было… Он…