Онлайн книга «Никогда не верь пирату»
|
– Мадемуазель? – пробормотала Мэри, возвращая ее к действительности. Даньелл улыбнулась девушке: – Можете называть меня по имени. Мэри радостно улыбнулась очаровательной улыбкой, показывая редкие зубы: – Спасибо, мадам… то есть Даньелл. Большое спасибо. – Совсем ни к чему благодарить меня, Мэри. Лучше скажите, о чем вы хотели поговорить? Мэри залилась прелестным розовым румянцем, отчего мелкие веснушки на ее щеках стали еще ярче. – Скажите… Даньелл подобрала под себя ноги и подалась к Мэри, сгорая от нетерпения узнать причину смущения девушки. Мэри сжала руки и глубоко вздохнула: – О, Даньелл, вы такая сдержанная, и волосы так красиво причесаны, и вы так прелестны, и… Даньелл тоже покраснела бы, если бы умела краснеть. – Вы очень добры, но я не думаю, что… – Не отрицайте! Я видела, как лакеи смотрят на вас, и как мистер Кавендиш смотрит на вас, и… – О, нет-нет-нет! Вы наверняка ошиблись. Что? Мистер Кавендиш смотрит на меня? Боже! Почему она не сумела удержаться от вопроса? – Словно не может оторвать глаз, – вздохнула Мэри с мечтательным выражением на личике. Даньелл открыла рот от удивления. Могут ли эти поразительные новости быть правдой?! – О, но я… – Вы так добры, умеете хорошо говорить, у вас такие прекрасные манеры и… В горле Даньелл застрял комок. Ей впервые в жизни говорили подобное. Добра? Она никогда не пыталась выглядеть доброй. Хорошее обращение с людьми – ее вторая натура. Кроме того, разве с ее стороны такая большая доброта – лгать порядочным людям, что она камеристка, и втайне шпионить за братом хозяина?! Умеет хорошо говорить? Это, возможно, правда. И все благодаря полученным от папы знаниям. Он научил ее безупречному французскому, а мама – идеальному английскому, на котором говорят люди культурные. Сама она выучила жаргон низов. Что же до хороших манер, за них остается поблагодарить маму. И поблагодарить тетушку Мадлен за то, что показала, как делать прически и выбирать модные наряды, хотя у Даньелл почти не оставалось времени на моды и прически. Служба у леди Дафны открыла ей новый мир, которым она, к собственному удивлению, немало наслаждалась. Но все равно со стороны Мэри очень любезно наговорить ей таких милых комплиментов. – Вы… вы само совершенство, – продолжала Мэри. Даньелл замахала руками, чтобы прекратить поток похвал. – О чем вы… погодите… я далека от совершенства! Даньелл усмехнулась. Знала бы Мэри, насколько она неидеальна! Ее снова терзали угрызения совести. Она прикусила губу. – Мне вы кажетесь совершенством, – настаивала Мэри. – Я хотела спросить вас, может, вы… согласитесь… Она снова покраснела, и, казалось, колеблется, стоит ли продолжать. – Да? – поспешно вставила Даньелл с ободряющим кивком. – Согласитесь дать мне кое-какие наставления, – выпалила наконец Мэри. Даньелл прижала руку к груди и ахнула: – Наставления? Мэри расправила юбки. – Да. Видите ли, я заглядываюсь на одного парня… – Парня? – улыбнулась Даньелл, вскинув брови. Мэри хихикнула и кивнула. Даньелл подтолкнула Мэри плечом: – Я его знаю? Мэри покраснела еще гуще: – Это… Тревор. – Тревор? Лакей?! Мэри заломила руки и кивнула. – Так вам нравится Тревор, – уточнила Даньелл. – Он такой высокий и красивый, и так мил со мной!.. Мэри снова вздохнула. Глаза ее ярко блестели. Даньелл вспомнила долговязого лакея. Он очень высок, ростом более шести футов, с гривой белых волос, светло-голубыми глазами и такой же веснушчатый, как Мэри. Весьма трогательно, что горничная влюбилась. – Какого рода совет вам нужен? Даньелл не представляла, что может сделать для Мэри. Когда речь шла о влюбленных, она вряд ли могла дать совет, поскольку имела слишком мало опыта в этой области. – Я подумала, что вы можете помочь мне уложить волосы, – пискнула Мэри. Даньелл облегченно вздохнула. – Ну, разумеется, буду счастлива сделать вам прическу. У вас чудесные волосы. Девушка смущенно коснулась обвивавшей ее головы косы: – Я… я заметила у вас флакон духов. Она кивнула в сторону туалетного столика. Взгляд Даньелл тоже упал на флакон, подаренный ей ее французской бабушкой. Духи пахли лавандой. – Я могу помочь вам с волосами и буду счастлива поделиться духами, но… – О нет. – Мэри покачала головой и побледнела. – Я бы никогда не набралась дерзости просить у вас духи. Но надеялась, что вы пойдете со мной и поможете выбрать какие-нибудь для меня. Я долго копила жалованье и наконец смогу купить маленький флакончик. Хочу такие духи, чтобы свели Тревора с ума. – Свели с ума? Даньелл всмотрелась в лицо девушки. Она была абсолютно серьезна. – Да. Мисс Хаклберри говорит, что духами можно свести мужчину с ума. Особенно французскими. Даньелл обдумала сказанное. Да, разбитная экономка вполне способна сказать что-то в этом роде. Почти все француженки пользуются духами. А англичанки, должно быть, решили, что можно привлечь мужчину только этим. По крайней мере, эта англичанка уверена, что нашла секрет успеха у Тревора. – Я могу помочь вам с волосами и, возможно, с духами, но почему вы считаете, что я много знаю… о мужчинах? – А вам раньше нравился какой-нибудь парень? Парень? Перед глазами снова замелькали видения, о которых она не вспоминала почти десять лет. Видение парня. И ночи. И неприятного свидания, которым она не наслаждалась: шарящие по телу руки, пот и стоны… Даньелл содрогнулась: – Не могу этого сказать. – Разве вам не нравится мистер Кавендиш? Скверные воспоминания сменились образом Кейда Кавендиша. – Но мистер Кавендиш – не парень. Он настоящий мужчина. Едва слова слетели с ее языка, Даньелл пожалела о своей несдержанности. – То есть… я хотела сказать… – Вам не нужно ничего объяснять, – понимающе кивнула Мэри. – Я вполне согласна. – Но не могу сказать, нравится ли он мне, – поспешила добавить Даньелл. – Он уж точно красив, – заметила Мэри. |