Онлайн книга «Алтарный маг»
Александр понял, что поспать ему не удастся, и начал одеваться. Он по привычке сунул револьвер под мышку, пистоли за пояс и направился к двери. – Здрав будь, Данила-купец! – Добрый день. – Как поживаешь, Данила? Со всех сторон доносились приветствия. Еремеев шел к дому старосты и кивал местным. Впрочем, он уже и сам считал себя местным. По крайней мере, его именно так воспринимали деревенские. – Здоров будь, земляк! – Навстречу попался Фрол. – Тебе вещички когда передать? – Приветствую тебя, уважаемый. Как устроился? – Угол дали люди добрые. Уж попросторней моей прежней каморки будет. – Скоро мне должны избу построить, пойдешь сторожем? – Знамо дело – пойду, а заодно могу и садовником, я смотрю, тут плодовых деревьев негусто. Ты яблоки любишь? «Особенно свежие, с которыми на сосну хорошо лазить, – припомнил историю, которой развлекал кикимору. – И варенье люблю, и сок. Только пока дождешься этих яблочек…» Вслух Александр сказал: – Что там за вещички? – И этого не помнишь? Вроде сдавал опосля того, как по голове настучали. – Там вроде кинжал был, какой-то жезл… – Точно! И кое-что по мелочи. Могу прямо сейчас занести. – Не к спеху. Хотя, слушай, я чего-нибудь не давал на хранение до потери памяти, не помнишь? – Как не помнить! Ключик ты мне передал, аккурат перед тем увольнением, – сообщил Фрол. – Тогда давай зайдем, – предложил Еремеев. Он чувствовал, что наконец напал на нужный след. Теперь бы только его не потерять! – Здесь все твои пожитки. – Старик вытащил мешок из-под кровати. Когда Александр извлек жезл, то сразу почувствовал, как тот завибрировал. Такое же дребезжание перекинулось и на малахитовую пластину. Еремеев вытащил из нагрудного кармана амулет. – Ни фига себе! – воскликнул Еремеев, когда обе вещицы засияли ярким светом и потянулись друг к другу. Сначала Александр пытался их удержать и развести дальше. «Сашка! И чего ты этим хочешь добиться? Если кого-то тянет друг к другу, то зачем препятствовать? Может, у них любовь? – Он расслабил мышцы, жезл своим навершием устремился к вновь возникшему знакомому знаку на пластинке и буквально впитался в малахит. При этом сияние растеклось по всему телу Еремеева. Его резко встряхнуло, а поскольку рот от удивления был открыт, зубы громко клацнули. – Ну да, они тут меж собой отношения выясняют, а мне страдать? Вот это лязгнул, похлеще Щелкунчика!» – А говоришь, колдун из тебя никакой. Так пыхнуло, аж в глазах потемнело. – Это амулеты, – отмахнулся Александр. – Никогда не знаешь, чего от них ждать. О как! – Энергомаг заметил, что пластина превратилась в тончайший лист светло-бежевого цвета. Положил его опять в нагрудный карман рубахи. – Теперь давай поищем ключ. – А вот и он. – Старик извлек маленькую отмычку и передал хозяину. – Спасибо, Фрол, ты мне сильно помог. Только прошу: не рассказывай никому о том, что мы с тобой сейчас увидели. Лады? – Я про чужие тайны говорить не приучен. – Вот и здорово. Ежели какие проблемы, ты подходи, решим. – Да много ли мне, старику, надо? Благодарствую, что с собой взял. – Мы же земляки. – Еремеев покинул избу и отправился на подворье старосты. – Хорошо, что ты пришел. – Тот встретил гостя на пороге дома. – Мы как раз обсуждаем план ближайшей застройки Троицкого. Судя по выступлениям местных плотников, речь шла о закладке сразу дюжины изб, которые собирались возвести к середине осени. «Быстро они тут работают. Это сколько же деревьев повалить нужно, обтесать… – Он поймал себя на мысли, что собирается рассчитывать количество материалов… – Какого лешего, Сашка? Тебе больше заняться нечем?! Ты еще поучи мастера топор держать. Раз записался в командиры, то решай глобальные задачи, а деталями пусть занимаются специалисты». – Господа, все здесь замечательно, токмо я не вижу основного объекта. Не пора ли нам подумать о возведении церкви? Еремеев никогда не был особо набожным, но успел заметить, что служители храмов всецело поддерживали русские настроения. Именно в них он видел союзников в борьбе с Тадеушем и теми, кто за ним стоял. Все присутствующие в комнате разом посмотрели на молодого человека. Похоже, желание выстроить в деревне церковь было у всех. – Храм божий требует больших затрат, – осторожно произнес староста. – Здесь и строение возвести непростое надобно, и стены расписать, и иконы… – Но мы ведь все одно будем его возводить? Почему не сейчас? Заготавливать материалы сподручнее для нескольких зданий сразу, а лучшие – для храма отбирать. Или я не прав? – Ты и так шибко потратился на деревню, мы боялись предложить… – Ладно тебе, Зван. Хорошему делу Бог в помощь. – Лады, уважаемый. Не прошло и получаса, как на Александра накатила страшная сонливость. Он не знал, что повлияло больше, – то ли близость с Гориславой, то ли разряд, полученный от слияния пластинки с жезлом, но глаза буквально закрывались сами собой. Еремеев извинился и отправился домой. Однако на выходе столкнулся с черноокой красавицей. «А сказала, что встречаться опасно! Вот и пойми их!» – успела проскочить мысль, прежде чем на него фурией налетела Горислава. – Что ты сделал с моей сестрой?! Почему она, никому ничего не сказав, ускакала из деревни?! – Сестрой? Погоди, разве это была не ты? – Где? Когда? – Ну, там, в постели… – Еремеев буквально валился с ног и при других обстоятельствах вряд ли бы был столь откровенен. – Она?! Тебя?! Вот же гадина! На них стали обращать внимание. Александр только сейчас осознал, кто действительно был в его постели, но не мог понять причины обмана. – Она же сестра, зачем ты так? – Значит, ей можно у меня отбирать все, а я и не смей слова поперек сказать?! Мало того, что ее всю жизнь обхаживали, а меня сторонились как чумную, так еще и шанс получить настоящий дар она у меня из-под носа умыкнула! И кто она после этого?! – Все равно твоя сестра. А что еще за дар? – Это не твое дело, Данила. Ты хоть понял, что грудь у нее меньше моей? – Неожиданным вопросом девушка окончательно сбила его с толку. Ответ едва не сорвался с губ, но Еремеев посчитал его пошловатым, да и, если честно, опасался, что Горислава может потребовать провести сравнение, не сходя с места. – Был не прав, – поднял он обе руки. – Р-р-р, – прорычала фурия и пошла прочь. «Все-таки это была Мирослава? И какое из моих многочисленных желаний является сокровенным? Завтрашний день покажет». |