Книга Побежденный. Hammered, страница 30 – Кевин Хирн

– Да! – сказал он, со стуком поставив стакан на стойку, и слегка закашлялся. – Хорошая штука.

Я искренне согласился.

– Возьмем еще по одному? – спросил я.

– О, нет, – тихо ответил Иисус, глаза которого округлились. – Это ситуация, когда я должен остановиться и спросить у себя, что я делаю?

Я рассмеялся и хлопнул его по плечу, а после того, как мы обсудили идею получения новых впечатлений, мы отказались от мысли продолжать эксперименты с виски и решили, что будем бросать водяные бомбочки в машины, потому что он никогда ничего такого не делал.

Мы успели прилично набраться, когда принесли нашу рыбу с картошкой, и тут же принялись есть, надеясь, что потом сможем освоить еще немного алкоголя.

Попробовав рыбу и картошку, Иисус с довольным видом кивнул.

– Настоящая пища богов, – заявил он.

– Правда? Ты всерьез употребил множественное число.

Иисус поморщился.

– Неужели я такой очевидный? Прежде я умудрялся выдавать экспромтом замечательные притчи, и священникам приходилось столетиями их разгадывать для паствы, но стоит мне немного выпить, и я теряю изощренность мышления.

– Значит, ты хочешь поговорить со мной о богах.

– Об одном из богов, да, – сказал он, обмакнув ломтик картофеля в кетчуп. Потом он некоторое время жевал. – Потрясающе вкусно. Я думаю, это блюдо необходимо попробовать всем, согласен?

– Не стану отрицать, что мир стал бы более счастливым местом.

– Сделано, – сказал Иисус.

– Прошу прощения? Что сделано?

– Эй! – воскликнул мужчина через два столика слева от меня. – Откуда взялась рыба с картошкой? Я их не заказывал.

– И я тоже, – сказала молодая женщина, сидевшая в обеденном зале со своим приятелем. – Но оно стоит перед нами на столе.

В этот момент и другие посетители обнаружили рыбу с картошкой на своих столах, хотя они их не заказывали, и никто не помнил, чтобы к ним подходил официант. Обслуживающий персонал постепенно выяснил, что на столах появилась пища, которую никто не заказывал и которая не будет добавлена к счету. Они начали задавать друг другу вопросы, потом исчезли на кухне, чтобы потребовать объяснений у повара, а вскоре вернулись и послали за менеджером. Всё выглядело очень странно. Я повернулся к Иисусу, с губ которого не сходила улыбка.

– Мне кажется, ты выглядишь немного самодовольным, – с усмешкой заметил я.

– Чудеса доставляют гораздо больше удовольствия, когда люди их не ждут.

– Да, я часто развлекаюсь, связывая что-нибудь или кого-нибудь по той же самой причине.

Князь Мира рассмеялся.

– Я знаю, – сказал он. – Ну, так на чем я остановился? О, да! Я хочу поговорить с тобой о Торе. Ты в компании с несколькими сообщниками собираешься его убить, верно?

– Ну, хм-м-м, – сказал я. Иисус застал меня врасплох. – Да, – с трудом закончил я. Обычно я такие вещи не признаю, но Иисусу врать невозможно. – Однако я рассчитываю, что мое участие ограничится чем-то вроде улучшенного такси. Я сыграю роль машины, которая доставит их туда и обратно. Я не заинтересован в его убийстве.

– Истинно говорю тебе, это неразумный образ действий, и для тебя будет лучше, если ты останешься в стороне.

– Тебя беспокоит мое личное благополучие?

– Да, но это лишь часть. В большинстве вариантов будущего, которые я вижу, ты не выживаешь.

Это заявление почти меня отрезвило. Однако я постарался сохранить бравый вид.

– Ну, до сих пор у меня совсем неплохо получалось выживать. Думаю, со мной все будет в порядке.

– Ага. – Иисус кивнул, сделал паузу, чтобы немного пожевать рыбу, потом вытер рот салфеткой и продолжал: – Ты думаешь о своей сделке с Морриган.

– Так ты о ней слышал?

– Энгус Ог ревет в аду так, что его слышно даже в раю. Интересно, как, по твоему мнению, Морриган поможет тебе в Асгарде? Она может туда попасть, но не в силах узурпировать роль валькирий. Если ты будешь убит, едва ли они позволят тебе отправиться в Вальхаллу. Да и Фрейя не возьмет тебя в Фолькванг. В результате Хель заберет тебя в Хельхейм, где ты и останешься. И тебе не видать Тир на Ног.

– Ну, несомненно, тут есть над чем подумать, но скорее о тактике и стратегии, чем о том, чтобы отказаться от участия.

– Я вижу, тебя не убеждают доводы о самосохранении. Хм-м-м. Ладно, тогда подумай вот о чем: убийство Тора приведет к тому, что его пантеон захочет отомстить не только тебе, но и всем твоим друзьям и близким. А боги других пантеонов посчитают необходимым проявить солидарность со скандинавами и также выступят против вас.

– В самом деле? Но все ненавидят Тора – во всяком случае, те, кто его хорошо знает. Возможно, они пришлют мне в знак признательности пирожные или корзину с амброзией?

Иисус задумался.

– Пожалуй, в твоих словах есть смысл. Если ты простишь мою грубую манеру выражаться, то лучшее, что я слышал о нем из уст другого бога, было: суперублюдок.

– Да, я знаю, – кивнул я. – Он король ублюдков. Однако у него хорошо организованы связи с общественностью, если речь идет об обычных людях. Они думают, что он их защитник и настоящий герой, но его давно следовало отправить в море и поджечь, похоронив по обряду викингов.

Иисус вздохнул и прижал пальцы к вискам.

– Боги не станут это терпеть, Сиодахан, хотя они презирают Тора. Ты должен понимать, что подобная акция заставит их подумать о собственной уязвимости. Их реакция будет крайне неприятной.

– Это относится и к тебе?

– Я останусь над схваткой, – сказал Иисус, немного помолчал, потом изменил решение, слегка покачал головой и уточнил свои слова: – Никто не в силах на меня напасть. Но у меня есть друзья, которые могут пострадать. – Он со значением приподнял брови и кивнул в мою сторону: – Ты один из них.

– Серьезно, ты мой друг? Мой приятель Иисус?

Он рассмеялся.

– Ну, по меньшей мере собутыльник. Кроме того, ты уважаемый старейшина.

– Значит, старейшина? Ты заставил меня почувствовать себя дряхлым.

– Так ты не примешь мой совет? Забудь историю с Тором. Она отвратительна и ниже твоего достоинства.

– Я бы с удовольствием, – ответил я. – Но мне не по силам отказаться от клятвы, данной другу. Это еще в большей степени ниже моего достоинства. Он очень сильно рисковал самим фактом своего существования, помогая мне избавиться от ковена ведьм, дружившего с адом. Я не могу его предать.

Наступило молчание, Иисус погрузился в размышления, сделал несколько глотков «Гиннеса» и вытер пену салфеткой с усов.

– Это весомый довод. Я не могу советовать тебе нарушить слово. Я надеялся, что ты сможешь каким-то образом избавиться от обязательств.