Книга Побежденный. Hammered, страница 50 – Кевин Хирн

«Ты мечтаешь о могуществе? – спросила она. – Ты призвал меня, чтобы уничтожить своих врагов?»

– Нет, конечно нет. Я лишь рад нашей встрече и тому, что мы сумели обменяться знаниями о наших мирах. У нас есть возможность многому научить друг друга, прежде чем ты заработаешь имя, отправившись на промысел синих китов. Чему я могу тебя научить? Что ты хочешь знать?

Мы долго разговаривали, наступила ночь, и темноту фьорда разгонял лишь мой единственный костер. Отблески молний играли на развевающихся рубашках облаков, и их вспышки изредка освещали берег. Голова огромного существа приподнялась к низкому потолку неба после одной из особенно ярких вспышек.

«Что является причиной этих вспышек на небе?»

Я рассмеялся.

– Тому есть много объяснений. Обычно считается, что это делает кто-то из богов.

«И как выглядят боги?»

– Бог норвежцев носит имя Тор. Он ездит на колеснице, запряженной двумя козлами – это рогатые животные с четырьмя ногами, – и носит широкий пояс, который удваивает его силу.

«Так это он там сейчас?»

– Где?

Я повернулся, чтобы посмотреть через плечо, и увидел яркую сферическую молнию, летевшую по небу. Она окружала головку молота в поднятой руке и хмурое лицо, окруженное светлыми волосами. Края колесницы и рога двух козлов ярко сияли в ночи. Все остальное было невозможно разглядеть, не вызывало сомнений лишь одно: к нам быстро приближался бог грома.

Испугавшись его намерений, я начал отчаянно размахивать руками.

– Нет! – закричал я. – Подожди!

Однако Тор выбросил вперед руку, клубок молний описал дугу и ударил прямо в глаз великолепного существа. Она закричала и взвилась от боли, и тут же нырнула в воды фьорда, но Тор метал в нее все новые и новые молнии, пробивавшие дыры в чешуйчатой шкуре всякий раз, когда она появлялась на поверхности.

Я бросил свое кантеле и продолжал прыгать и махать руками, называя Тора безмозглым порождением тупого пастуха, но все мои попытки были тщетны. Он продолжал атаковать бедное существо всякий раз, когда она пыталась выбраться из мелкого фьорда в открытое море. Я побежал в хижину, взял копье из своих скромных запасов оружия, быстро наложил на него заклятие для меткого броска и метнул копье в ближайшего из козлов Тора. Оно пронзило козла насквозь, колесница накренились, и бог грома рухнул в море.

Так мне удалось привлечь его внимание.

И у той, что пела мне, появилась возможность избавиться от молний, а я взял свое кантеле, чтобы снова говорить с ней.

– Ныряй как можно глубже и никогда не возвращайся, – сказал я ей. – Мне очень жаль.

Я не получил внятного ответа, лишь ощутил боль и удивление от предательства. Я выбранил себя за то, что не скрыл нас при помощи обманных образов и не действовал более решительно, чтобы остановить Тора прежде, чем он обрушил на нее свои ужасные молнии. Оказалось, что наше взаимное любопытство имело огромную и жестокую цену. Однако она еще была жива, и я подумал, что, быть может, она уцелеет, если я помешаю богу грома снова ее атаковать.

Тор бултыхался на поверхности воды, собирая новые молнии на поднятый над волнами молот. Я направил на него свой голос и запел песню, чтобы умерить его ярость. Оставшийся козел попытался вытащить колесницу вместе со своим мертвым напарником на берег.

Я больше не видел левиафана, но Тор каким-то образом определил ее местонахождение и нанес удар молнией в волну рядом с выходом из фьорда, не обращая внимания на мое пение и магию.

Вспышка боли обрушилась на мой разум со стороны моря, и меня отбросило назад. А потом осталась пустота. Полная пустота.

После этого мне понадобилась песня, чтобы остановить собственную ярость. Ее поток едва не обрушился на бога грома, оставалась лишь плотина моей воли; однако я знал, что Тор сумеет выстоять, а я сам не готов к схватке с ним. У меня не имелось защиты против молний. Вместо этого я сделал то, что следовало сделать сразу, и наложил заклинание, позволившее мне скрыться от его глаз. Когда Тор мощными гребками поплыл к берегу, я спрятал от него свою хижину, а также замаскировал голос, чтобы он не знал, где я нахожусь.

Бог грома выбрался на берег не менее рассерженный, чем был я, вытащил из-за пояса молот – он засунул его туда, пока плыл, – и угрожающе потряс им в моем направлении.

– Трус! Покажись! Ты убил моего козла! Ты за него ответишь!

– А ты ответишь за убийство левиафана? – спросил я.

Мой голос доносился со всех сторон, и бог грома резко повернулся, пытаясь меня отыскать.

– Мне не за что отвечать! – закричал он. – Я оказал миру услугу.

– Так окажи еще одну и убей себя. Это существо никому не причинило вреда.

– Глупый смертный! Оно собиралось тебя сожрать!

– Мы мирно беседовали, а ты убил левиафана, даже не попытавшись выяснить его истинные намерения. И я не смертный.

Сначала лицо Тора исказила гримаса удивления, потом он презрительно усмехнулся.

– Кто ты – волшебник, который любит возиться со змеями?

– Кто ты – тупоголовый надменный бог, который думает, что бессмертие искупает все его грехи? – ответил я в таком же стиле.

Усмешка исчезла с его покрасневшего лица, и он закричал, медленно поворачиваясь на месте, чтобы я его наверняка услышал:

– Это существо было порождением морского змея, моей законной жертвой! Я всего лишь тренируюсь перед Рагнарёком. А какова твоя цель? Ёрмунганд не будет ждать разрешения простого смертного, чтобы атаковать Асгард, поэтому я не стану удерживать свою руку против тех, кто пытается ускорить его приход.

Он решительно подошел к своей колеснице, вырвал копье из тела мертвого козла, швырнул его во фьорд и оживил животное прикосновением молота. Козел выглядел слегка удивленным, но в остальном совсем не пострадал после того, как восстал из мертвых.

– Будь свидетелем могущества, которым я обладаю, кем бы ты ни был, – сказал он. – Я есть жизнь, и я есть смерть. И, если ты будешь и дальше мне досаждать, тебя ждет гибель.

Он ждал моего ответа, но я молчал. Время досадить Тору пришло только сейчас; тогда было слишком рано.

Удовлетворенный тем, что напугал меня в достаточной степени, Тор вскочил на колесницу, щелкнул поводьями, взлетел в небо и вскоре скрылся за темными тучами.

С того дня и до сих пор я скорблю о гибели безымянного друга и проклинаю Тора. Он уничтожил удивительное океанское существо; бог грома украл знание, которое мир уже никогда не получит. Возможно, финнам больше не нужен старый волшебник, который их охранял, но Тор должен ответить за бессердечное убийство.

Я засолил ненависть и хранил ее в темном подвале своего разума до того дня, когда она сможет стать моей главной пищей. Этот день наконец пришел, и я с радостью буду наслаждаться ее вкусом.