Книга Клинок мертвеца, страница 77 – Люк Скалл

– Я слышал об этом «Безымянном», – вставил Коул. – В Тарбонне я наткнулся на компанию его почитателей. Ребята оказались не очень приятные.

Ожившее воспоминание исчезло, и его сменило другое. На земле лежал разбившийся корабль, походивший на «Искатель», из его обломков, объятых пламенем, валил дым.

– Пилигримы открыли эту землю вскоре после первого контакта с Безымянным, – продолжил Обрахим. – Их поиски нового дома длились тысячелетиями. Земли были и похожи, и все же не похожи на те, откуда бежали Пилигримы, но на лучшее и надеяться не приходилось. «Спасение» не перенесло посадки. В течение нескольких лет после поселения Пустота забрала выживших Пилигримов.

– Пустота? – эхом отозвался Коул.

Даже мы не способны противостоять старению среди звезд, – объяснил прими, – Тела и умы Пилигримов постепенно перестали функционировать. Прежде чем окончательно покинуть нас, они произвели на свет пятьдесят детей. Чистокровных. Я был первым, Савериан – вторым. Мы – урожденные Фехдманны, отсюда – и название нашей расы.

Ожившее воспоминание снова изменилось. Исчезнувшие сражались бок о бок с остроухими представителями человекоподобного народа против кошмарной орды. Там были и Савериан, и сам Обрахим, его скипетр испускал ослепляющие лучи, которые, попадая в монстров, превращали их в тучи вздымавшегося пепла.

– Это же демоны, – заметил Кейн. – Как давно происходили события?

Три тысячи лет назад, – ответил Обрахим. – Безымянному кошмару понадобилось два тысячелетия, чтобы найти нас. Отыскать среди звезд. Те, кого вы называете демонами, – меньшие существа из той же реальности, что и Безымянное. Они появляются в этом мире в формах, имитирующих кошмары Пилигримов, которых впервые встретило Безымянное. Их принес сюда не ваш создатель. Их принесли мы.

– Вы? – эхом отозвался Танатес.

На лице принца Обрахима, вспоминавшего события, которые предшествовали началу истории человечества, было отсутствующее выражение.

– Понадобились объединенные усилия фехдов и эльфов, чтобы изолировать Безымянное. Наше передовое оружие и их магия. Семь величайших эльфийских чародеек отдали за победу свои жизни.

– Но мы победили, – сказал Савериан. – Я привел нас к победе.

К победе, которую затем погубили, поскольку человечество уничтожило богов. – Обрахим повернулся к Танатесу. – Ваши лорды-маги разрушили Структуру. Великое сдерживавшее заклинание эльфов перестало действовать, и теперь Безымянное вот-вот вернется. В тех местах, где стены между реальностями слабее всего, – в самых высоких горах и в глубочайших океанах – затворы слабеют. Скоро Межзвездный Ужас сможет войти в этот мир.

– В самых высоких горах, – повторил Кейн. – Нет гор выше Клыков.

Принц Обрахим покачал головой.

– Холмы Демонических Огней некогда назывались Огненными горами, и они вздымались выше всех остальных на Терре или в Руне. Именно там мы бились в отчаянном сражении с Безымянным. Гору сотрясло, и она разрушилась, перед тем как Безымянное было изолировано.

Насупившись, Коул смотрел на остроухих эльфов, похожих на людей. Почти столь же высокие, как Древние, но бронзовокожие, вместо ручных пушек и прозрачных мечей они сжимали деревянные луки и железные клинки.

– Вы их поубивали, – с осуждением заметил Коул. – Эльфов. Я видел, как это произошло, в развалинах к северу от Телассы. В амфитеатре. Ожившие воспоминания показывали на стене.

– Зал образования, – пробормотал Айзек. – Мы отказались от подобной практики, когда покинули этот континент.

– Эльфы стали высокомерными, – заявил Савериан. – Они угрожали будущему нашего народа. В конце концов для них наступила Расплата.

«Они стали высокомерными?» Саша чуть не рассмеялась, услышав такое обвинение из уст до жути надменного беловолосого генерала, но благоразумно сдержалась.

– По вашим стандартам эльфы были долгожителями, – сообщил принц Обрахим. – Но все же не бессмертными. Они совершали те же ошибки, что и наши предки. В конечном счете нам пришлось выступить против них. – В голосе принца звучало сожаление. – Теперь в этом мире больше не осталось высокой эльфийской магии. Больше не осталось богов, способных противостоять Безымянному, если оно вырвется. Его необходимо остановить, пока не поздно. В противном случае этот мир, как и Старая Терра, обречен.

– Как мы его убьем? – пролязгал Джерек, перейдя, по обыкновению, к сути дела.

– Его невозможно убить в нашем понимании, поскольку жизнь и смерть для него ничего не означают. Прежде чем Безымянное сможет войти в этот мир, оно сначала посылает своего герольда.

– Я знаю о Герольде, – сказал Карн. – Кошмар во плоти. Его не смог убить круг чародеек Сердечного Камня. Не смог убить Шаман.

– Мы почти покончили с ним, – с горечью проговорил Савериан. С горечью и страшной яростью. – Он удрал. Моя величайшая неудача.

– Брат, – произнес Обрахим голосом, полным печали. – Ты должен простить себя.

На платформе возникло ожившее воспоминание: огромный демон, чудовищный ящероподобный монстр с тремя злобными глазами и целым рядом крыльев, как у гигантской летучей мыши, сложенных вокруг тела.

– Трехглазый демон, – пробормотал Коул. – Один из приверженцев культа, с которым я столкнулся в Тарбонне, сказал, что он посещал его во снах.

Обрахим кивнул.

– Он стремится подчинить смертных своей воле, раздавая порочные обещания. Моя раса невосприимчива к его коварству.

Лорд демонов был окружен Исчезнувшими, которые стреляли в него из ручных пушек. Монстр схватил одну из Древних когтистыми лапами, разорвал надвое, отшвырнул в стороны останки, и тут ураган крошечных металлических снарядов уложил его наземь.

– Я подумал, что с ним покончено, – прогремел Савериан.

Сжав челюсти, он заскрипел зубами.

В ожившем воспоминании Исчезнувшие опустили ручные пушки, очевидно, по какому-то неслышимому приказу. Они расступились, и к павшему демону подошел сам Савериан, подняв прозрачный меч. Однако, прежде чем он успел нанести смертельный удар, огромные крылья Герольда неожиданно развернулись, и демон взлетел, цепляясь за жизнь, несмотря на бессчетные раны. Савериан прыгнул к нему, но Герольд оказался быстрее и взвился в воздух прежде, чем генерал успел его прикончить. Взмахнув могучими крыльями, он очутился вне пределов досягаемости оружия Исчезнувших, которые разрядили ручные пушки в пустое небо.

Обрахим стукнул скипетром по палубе «Искателя», и свет из бриллианта погас, ожившие воспоминания исчезли с платформы.

– Я потерпел неудачу, – проскрежетал Савериан в наступившей тишине. – Я подвел наш парод. Если бы я не приказал своим солдатам прекратить огонь, Герольд бы погиб, и Безымянное оказалось бы отрезанным от этого мира. Последовавшая затем война стоила тысяч жизней.

– Ты допустил ошибку, брат, – мягко сказал Обрахим. Одну ошибку за пять тысяч лет.