Онлайн книга «Осада Лондона»
— Конечно, если вы захотите чего-нибудь, вы этого добьетесь, — сказал он в ответ на ее последнее замечание. — Вы всегда добивались того, чего хотели. — Но я еще никогда не хотела того, чего я хочу сейчас… Ваша сестра постоянно живет в Лондоне? — Сударыня, ну что вам моя сестра? — спросил Литлмор. — Такие женщины, как она, не в вашем вкусе. Наступило короткое молчание. — Вы не уважаете меня! — вдруг воскликнула миссис Хедуэй громким, почти веселым голосом. Если Литлмор хотел, как я сказал, сохранить былую простоту их отношений, она, по всей очевидности, была готова пойти ему навстречу. — Ах, дорогая миссис Бек!.. — вскричал он протестующе, хотя и не очень уверенно, случайно употребив ее прежнее имя. В Сан-Диего он никогда не задумывался над тем, уважает он ее или нет, вопрос об этом просто не возникал. — Вот вам и доказательство — назвать меня этим противным именем!.. Вы разве не верите, что мистер Хедуэй был мой муж? Мне не слишком везло на имена, — добавила она с грустной задумчивостью. — Я чувствую себя крайне неловко, когда вы так говорите. Это дико. Моя сестра почти круглый год живет за городом, она недалекая, скучноватая и, пожалуй, грешит кое-какими предрассудками. А у вас живой ум, широкий взгляд на вещи. Вот почему я думаю, что она вам не понравится. — Как вам не стыдно так плохо отзываться о своей сестре! — воскликнула миссис Хедуэй. — Вы как-то говорили мне в Сан-Диего, что она очень милая женщина. Как видите, я не забыла этого. Вы сказали еще, что мы с ней одних лет. И вам не совестно будет не познакомить меня с ней? Посмотрим, как вы из этого выпутаетесь. — И хозяйка дома рассмеялась без всякой жалости к Литлмору. — Меня ничуть не пугает, что она скучна. Быть скучной — так изысканно. Во мне уж слишком много живости. — И слава богу! Но нет ничего легче, чем познакомиться с моей сестрой, — сказал Литлмор, прекрасно зная, что говорит неправду. И, желая отвлечь миссис Хедуэй от этой щекотливой темы, неожиданно спросил: — Вы собираетесь замуж за сэра Артура? — Вам не кажется, что с меня хватит мужей? — Возможно, но это откроет перед вами новое поприще, все будет по-иному. Англичан у вас еще не было. — Если я и выйду замуж, так только за европейца, — невозмутимо произнесла миссис Хедуэй. — У вас есть на это все шансы: сейчас многие женятся на американках. — Но уж теперь — шалишь! Иначе как за джентльмена я замуж не пойду. У меня и так много упущено. Вот это я и хочу узнать насчет сэра Артура, а вы за весь вечер так ничего мне и не рассказали. — Право же, мне нечего сказать… я даже не слышал о нем. Разве он сам ничего вам о себе не рассказывал? — Ни слова, он очень скромный. Он не хвастает, никого из себя не корчит. Тем он мне и нравится. Это такой хороший тон. Мне нравится хороший тон! — воскликнула миссис Хедуэй. — Но вы так и не сказали, — добавила она, — что поможете мне. — Как я могу вам помочь? Я — никто, я не имею никакого веса. — Вы поможете мне, если не станете мешать. Обещайте не мешать мне. Она снова устремила на него пристальный блестящий взгляд; казалось, он проникает в самую глубину его глаз. — Боже милостивый, как бы я мог вам помешать? — Не думаю, чтобы вы это смогли, но вдруг вы попытаетесь. — Я слишком ленив, слишком глуп, — шутливо сказал Литлмор. — Да-а, — раздумчиво протянула миссис Хедуэй, все еще глядя на него. Наверное, вы для этого слишком глупы. Но вы для этого и слишком добры, добавила она более любезно. Когда она говорила подобные вещи, перед ней невозможно было устоять. Они болтали так еще с четверть часа, наконец — словно раньше она не решалась упомянуть об этом — миссис Хедуэй заговорила с ним о его женитьбе и смерти жены, проявив больше такта (как отметил про себя Литлмор), чем при упоминании о других предметах… — Вы должны быть счастливы, что у вас есть дочь; я всегда мечтала о дочери. Господи, я бы сделала из нее настоящую леди! Не такую, как я… в другом стиле! Когда Литлмор поднялся, намереваясь уйти, она сказала, что он должен почаще ее навещать; она пробудет в Париже еще несколько недель; и пусть он приведет с собой мистера Уотервила. — Вашему англичанину это придется не по вкусу — наши частые визиты, сказал Литлмор, стоя в дверях. — Не понимаю, при чем тут он, — отвечала миссис Хедуэй, изумленно взглянув на него. — Ни при чем. А только, вероятно, он в вас влюблен. — Это не дает ему никаких прав. Еще не хватало, чтобы я стала поступать в угоду всем мужчинам, которые были в меня влюблены! — Да, конечно, ваша жизнь превратилась бы просто в ад. Даже делая лишь то, что вам угодно, вы не обошлись без треволнений. Но чувства нашего молодого друга, по-видимому, дают ему право сидеть здесь, когда к вам приходят гости, с надутым и хмурым видом. Это может надоесть. — Как только он мне надоедает, я прогоняю его. Можете не сомневаться. — Впрочем, — продолжал, спохватившись, Литлмор, — это не так уж важно. — Он вовремя подумал, что если он получит миссис Хедуэй в свое безраздельное владение, это сильно обременит его досуг. Миссис Хедуэй вышла в переднюю его проводить. Мистер Макс, фактотум, к счастью, отсутствовал. Миссис Хедуэй замешкалась — видимо, она еще что-то хотела ему сказать. — Но вы ошибаетесь, сэр Артур рад, что вы пришли, — проговорила она. Он хочет поближе познакомиться с моими друзьями. — Поближе познакомиться? Зачем? — Он хочет разузнать обо мне и надеется, что они что-нибудь ему расскажут: Как-нибудь он спросит вас напрямик: «Что она за женщина, в конце концов?» — Неужели он сам этого еще не выяснил? — Он не понимает меня, — сказала миссис Хедуэй, разглядывая подол платья. — Таких, как я, он никогда не видел. — Еще бы! — Оттого он и спросит вас. — Я отвечу, что вы самая очаровательная женщина в Европе. — Это не ответ на его вопрос. Да он и сам это знает. Его интересует, добропорядочна ли я. — Он чересчур любопытен! — вскричал Литлмор со смехом. Миссис Хедуэй слегка побледнела; казалось, она пытается прочесть его мысли по губам. — Так вы уж и скажите ему, — продолжала она с улыбкой, не вернувшей, однако, румянца ее щекам. — Что вы добропорядочная? Я скажу ему, что вы — обворожительная. Несколько мгновений миссис Хедуэй не двигалась с места. — Ах, от вас никакого проку! — вполголоса произнесла она и, внезапно повернувшись, пошла обратно в гостиную, волоча за собой длинный шлейф. |