Онлайн книга «Тайный притон Белоснежки»
|
Получив такое напутствие, девушки полагали, что особых проблем с Аверьяновыми не будет. После того как самого буйного из них – Сергея задержали, остальные члены семейства заметно присмирели. Их больше не было ни видно, ни слышно. И свой поход за провиантом подруги организовали именно к этим соседям отчасти из любопытства. Интересно же узнать, что там еще затеяли эти неспокойные личности? Уже подходя к соседским воротам, подруги насторожились. Вроде бы все было тихо и спокойно, но откуда-то доносился сдавленный писк. – Ты слышишь? Что это? Девушки остановились и прислушались. Возле забора дядя Степан сложил мешки с мусором. Некоторые лежали тут с прошлого года, другие были посвежее. Некоторые разодрали бездомные собаки и прожорливые вороны, которым все годилось в дело. Вид у этих мешков был неприглядный, но дядя Степан категорически отказывался их убирать, утверждая, что это работа мусорщиков. Однако за уборку мусора он платить отказывался, заявляя, что и так платит огромные членские взносы, которые должны гарантировать чистоту и порядок без всяких дополнительных условий. Такой спор длился между дядей Степаном и членами правления дачного товарищества уже не один год. И весь сезон мусоровоз проезжал мимо дома дяди Степана, а мусорщики с презрительным свистом окидывали взглядом кучу у ворот, которая все росла и множилась. Уже и соседи приходили к дяде Степану ругаться. – Крыс разведешь. – И выглядит-то как все неопрятно. – Тошно смотреть! – А вонь какая! Самому не противно? Одно время дядя Степан пытался подкидывать свой мусор к соседским заборам, что могло бы отчасти решить проблему. Но беда была в том, что мусора накопилось уже слишком много, и мусорщики просекли взаимосвязь между увеличившимся потоком мусора со всей улицы и уменьшающейся кучей перед домом дяди Степана. Возник новый скандал, и соседи перестали принимать чужой мусор. Периодически кто-то говорил о крысах, которых вроде бы видел у мешков с мусором. Но Аверьяновы оставались глухи как к воплям общественности, так и к голосу здравого смысла. И даже меняя ворота, Аверьяновы не стали ликвидировать мусорку у себя перед домом. Как выразился Андрей, это было дело принципа. И вот сейчас Катя первой заметила новый непорядок: – Мешок! Он двигается! – И застыла на месте. – Разрази меня гром, если это не крыса! После этих слов Марина с Жанной тоже притормозили. Крыс они не любили. Тем более таких огромных и в таком количестве, чтобы они могли двигать мешки. – Где? – Вон там! И Катя показала на большой мешок, который вроде и впрямь шевельнулся. – Ой! – вскрикнула Жанна. – Если там крысы, то их там немерено! – Девчонки, я боюсь! Идите дальше без меня! – Ага! Как же! И девушки затоптались на месте. Никто не желал быть первым. Злополучный мешок лежал таким образом, что миновать его было никак нельзя. Он скатился почти к самой калитке. И чтобы пройти к Аверьяновым, до этого мешка нужно было обязательно дотронуться. При мысли, что случится, если от этого толчка в разные стороны разбежится стая пасюков, подругам стало совсем дурно. – Крысы – они ведь кусаются. – И переносят кучу разных болячек. – Совсем не хочу трогать этот мешок. И все же подруги не видели другого выхода, кроме как его пошевелить. Катя раздобыла длинную ветку, все три девушки взялись за нее и тихонько ткнули пакет. Ничего не произошло. Только писк вроде бы стал потише. – Испугались! Давай еще разок! На сей раз толчок был сильнее. Но вместо того чтобы совсем затихнуть, крысы вдруг заревели. Да так громко! И так отчаянно! И самое пугающее, что издаваемые ими звуки до жути напоминали детский плач. – Там совсем не крыса! Там ребенок! Теперь уже без всяких колебаний девушки подбежали ближе, развязали мешок и обнаружили в нем сжавшуюся в комок бледную девочку. Ночи были еще очень прохладными, а девочка провела на холодной земле невесть сколько времени. Конечно, она вся закоченела. – Катюша! Нашлась! Девочку взяли на руки, начали согревать и теребить. Как ни странно, она не была такой уж холодной, как можно было ожидать. Носик немножко замерз, и пальчики на руках были прохладными. А так все тельце было равномерно теплым. – Откуда она тут появилась? Но сама Катюша, когда ее спрашивали, лишь плакала и твердила: – Дядя Ганс! Дядя Ганс! На шум открылась калитка. И дядя Степан застыл, сердито глядя на подруг. – Что за девчонку сюда притащили? – И вдруг замер. – Это что же, Катюшка? – Да! Ваша внучка! – Где вы ее взяли? – Тут! У вас перед домом была. Вот в этом мусорном мешке. Дядя Степан с недоумением уставился на пустой мешок. – Что же это? Как она туда попала? Катюшка, ты что же это, хулиганка такая, мы тебя ищем, а ты все эти дни тут в мешке просидела? – Не валяйте дурака! – возмутилась Жанна. – Не мог ребенок столько времени в мешке проторчать. Только после этого дядя Степан опомнился: – Дайте! Дайте ее мне! И, схватив Катюшу, прижал ее к себе и побежал к дому, крича: – Андрей! Андрюха! Радость-то какая! Нашлась Катюшка! Тут она! Живая! Андрей проснулся не сразу. И когда он выглянул в окно, вид у него был заспанный. Но он быстро пришел в себя, очухался и пулей вылетел из дома. Вдвоем они начали обнимать и гладить девочку, которая от этих ласк лишь еще больше сжималась. Было ясно, что ни дядя, ни дед не пользуются у девочки особым доверием. Она продолжала твердить про дядю Ганса, и, наконец, Андрей обратил на это внимание. – Катюшка, а что ты все Ганс да Ганс? – спросил он у девочки, и глаза у него нехорошо сверкнули. – Где он сейчас? Где-то поблизости? Катюша затрясла головой, повторяя, что хочет к дяде Гансу. Что дядя Ганс хороший и она его любит. – Зачем тебе сдался дядя Ганс? – пытался улестить девочку дед. – У тебя я есть. Я твой дед. Мы с тобой на рыбалку ходить будем. И в лес за грибами. Но Катюша не хотела в лес за грибами. Она хотела к дяде Гансу. – А дядя Андрей тебя на машине покатает. Это Катюшу тоже не сильно порадовало. Плакать она, правда, перестала, но объяснить, как очутилась в мешке, не могла. – Ясно, что девочку подкинул тот, кто ее и увез, – заявил Андрей. – Не знаю, почему Ганс так поступил, может быть, совесть проснулась. Но девочку я беру себе! – Почему ты? – удивилась Марина. – Я ее ближайший родственник. – Разве? А ее отец? |