Онлайн книга «Надежда смертника»
|
Джаред еще не вернулся из школы. Я пошел к себе в комнату и разлегся на полу. Может, заняться йогой? Говорят, это успокаивает. Я делал дыхательные упражнения, когда чувствовал, что начинаю нервничать. Считалось, будто я не знаю о том, что по разным показателям приближаюсь к уровню гения, но догадаться об этом не составляло труда. Я не хотел спрашивать у отца, как с этим справиться, чтобы не беспокоить его, потому что однажды слышал, как мама говорила мистеру Тенеру, что отца легко вывести из душевного равновесия. 23 января 2223 года мы с ним рассматривали голографические снимки. Тогда мне было пять лет. Я часто сидел у него на коленях и называл его папочкой, хоть он и был генсеком. Мы рассматривали фотографию его отца, уже умершего. Папа объяснил, что его отец был хорошим человеком и любил его, но не умел выражать свою привязанность. Я спросил, как папа его называл, и он ответил «отец». Тогда я спросил, хочет ли он, чтобы я тоже так называл его. Он сказал: – Только если ты сам этого хочешь. Мне понадобилась неделя, чтобы отвыкнуть называть его папой. Теперь я звал его отцом. Да и на коленях у него сидел редко. По возрасту ближе всех мне был Джаред Тенер. Год и восемь месяцев тому назад он достиг половой зрелости, был гораздо выше и крупнее меня. Я старался его не задевать. Джаред думал, я не знаю, что он по ночам уходил из дома. Неужели он не слышал об инфракрасных приборах? Я не стал упоминать о них, иначе бы он решил, будто я за ним шпионю. В общем-то, так оно и было, только делал я это, оставаясь в комнате. Окно моей спальни выходило в сторону их бунгало. Когда у меня не горел свет, он бы и сам не сумел меня заметить без инфракрасного датчика. Джаред изо всех сил старался разузнать пароли мистера Тенера. Часто ему удавалось. Да, у него это ловко получалось. Но он так здорово разбирался в пьютерах, что приходил в бешенство от неудачи и тогда общаться с ним было невозможно. Пока мне не пришлось полностью избегать его, я время от времени кое-что подсказывал, но нужно было соблюдать осторожность, чтобы он не заметил. На то, чтобы сокрушить защиту мистера Тенера, у меня ушло пятнадцать минут. В его пьютере не оказалось ничего интересного, из-за чего Джареду стоило бы так стараться. Думаю, Джаред испытывал потребность брать надо мной верх. Как-то раз я заглянул в библиотеку Конгресса и загрузил оттуда гигамег книг по подростковой сексуальности, чтоб выяснить зачем. Я так понял, что его влечет ко мне, но он не может разобраться в этом и подавляет свое стремление тем, что старается обидеть меня. По-настоящему меня это не задевало: иногда Джаред заставлял есть траву, но такое настроение бывало у него не часто. В такие минуты я просто старался отключиться от действительности. Очень помогали иррациональные числа. Про себя я решил: если Джаред захочет заняться со мной сексом, я не позволю. Буду беречь себя на тот случай, если решу жениться. Я начал интересоваться девочками, в абстрактном смысле. Когда я старался, у меня уже начала получаться эрекция. Я еще мал, чтобы сделать ребенка, и не беспокоюсь на этот счет. Чтобы увидеть реакцию Джареда, я спросил его о сексуальных привычках. Он покраснел и заговорил на другую тему. По-моему, половое созревание сбивает его с толку. Надеюсь, со мной такого не случится. Стук в дверь. – Хочешь перекусить? Я вскочил на ноги, когда мама зашла в комнату. – Хочу, конечно. – Пойдем со мной на кухню. От ее улыбки мне стало тепло и радостно. – Да, мэм. Отец сказал, что я должен проявлять уважение, так я и поступал. Меня это нисколько не задевало, как Джареда. Нужно только произносить слова да вставать, когда в комнату входят взрослые. Ерунда. Когда я подумал о дисциплине, мне пришлось успокаивать себя. Мистер Скиар сказал, что у меня неустойчивые эмоции и я еще многого не понимаю. Не нужно быть психологом, чтоб сообразить. Когда я очень волнуюсь, отец говорит, что я «набираю обороты». Последний раз отец отшлепал меня два года назад. Я решил не делать домашнее задание по математике три дня подряд. Мне нужно было усвоить пройденное, но отец этого не понял. Он усадил меня у себя в кабинете и прочитал нотацию об ответственном отношении к делу. Когда он закончил, я сказал: – Нотации не помогают детям понять логику объяснений взрослых. Мы их просто не воспринимаем. – Значит, сейчас ты не воспринял мои слова? – Конечно. Как он не мог понять? – Нас нужно направлять, а не затевать обсуждение. Я рассчитывал, что он велит мне уйти к себе делать математику. Именно это мне и было нужно. Я откажусь, и исход будет ясен. – Прекрасно, – он взял меня за руку. – Я постараюсь направить тебя как следует. С этими словами он толкнул меня к себе на колени. Я знал, что он не причинит мне боли. Так оно и вышло. Но я не мог предвидеть, что каждый шлепок будет громогласно объявлять: я не люблю тебя, Я НЕ ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Я вопил и брыкался от растущего отчаянья, испытывая жгучую боль из-за его неодобрения. Когда он закончил, я бросился на ковер, захлебываясь от рыданий. Он подождал, но я не переставал. Тогда он взял меня на руки. Я обнял его за шею и прижался лицом к плечу, но успел заметить тревогу в его глазах. – Ф.Т.? Я крепко прижимался к нему и дал себя успокоить. Он спросил: – Что же я сделал? То есть он хотел понять, что для меня это означало? Я сказал ему. Позже он уложил меня спать, сел рядом и серьезно сказал: – Филип, слушай меня внимательно. С тобой нельзя действовать силой. Больше я так делать не стану. Вместо этого скажу тебе правду. Я твой отец. Я за тебя несу ответственность. Делай так, как я сказал. Какие бы странные и чудесные мысли ни рождались в твоей голове, помни, что ты не готов взять надо мной верх и я тебе этого не позволю. Он протянул руку и ласково сжал мое плечо: – Ф.Т., ты не правильно понял меня в кабинете. Я тебя люблю и всегда буду любить. Ты мой сын. Я подавил рыдание, схватил его руку. – Спокойной ночи, сын. – Спокойной ночи, сэр. Он вышел. Я родился у него не первым. Мой брат Нейт… умер задолго до моего рождения. Его погубили рыбы. Отец редко упоминал о нем. Меня назвали в честь замечательного героя, который служил с отцом на флоте. Жаль, что я его не знал. Отец говорит, я должен гордиться тем, что ношу его имя. Надеюсь, что вырасту похожим на тебя, Филип Таер. Джаред прикусил себе палец. – Сгинь, – снова повторил он мне. Я сдался: – Найдешь меня в доме, если передумаешь. |