Онлайн книга «Надежда смертника»
|
Отец проворчал: – Они или никогда не отрывали своего зада от Земли, или не думают, что говорят. Любому известно, что катера не вооружены. Не стрелять, да неуже… – Не стреляйте! Господин Генеральный секретарь, как это – чувствов… – Филип, – голос отца был спокоен. – Пригнись к пульту. Не дай им увидеть твое лицо. – Да, сэр! – Я уставился на мигающие огни. – А, замечательно! Они, вероятно, не смогут узнать тебя через шлем. Это очень хорошо. Крошечное суденышко, даже меньше, чем наш катер, внезапно появилось недалеко от нашего левого борта. Через их иллюминатор я увидел мельком две фигуры, голографокамеры нацелились на нас. Пилот включил двигатели, и челнок медленно подплывал ближе. Он расположился в каких-то двухстах футах перед носом нашего катера и, казалось, больше не приближался. – Идиоты. Они будут идти перед нами к пушке. – Отец всплеснул руками. – Проклятые любители громких заголовков! Им нельзя было разрешать выходить из атмосферы! – Не сомневаюсь, что адмирал предупредит их. – Я пытался произносить слова успокаивающим тоном. – Я знаю. – Протянув руку, он включил телефон. – Да, Джефф? – Это – капитан Вилкес, – произнес чопорный холодный голос. – Подождите минуту: адмирал разговаривает с… одну минуту! – Прозвучал щелчок, и послышался голос Торна: – Ник? Не отключайся. Еще один щелчок. Мы ждали. Я осторожно поинтересовался: – Почему он называет тебя Ником, ведь он ненавидит тебя? – Что заставило тебя сделать такой вывод? – Он обманом заставил тебя взойти на борт «Галактики». Он принудил тебя вернуться во флот. Он… – О, Филип! – Отец пристально глядел вдаль. Через некоторое время он сказал: – Возможно, он немного ненавидит себя. – Он предал тебя. – Ты не следил за разговором. Помнишь нашу беседу в его офисе? – Да… – Я старался вспомнить слова. – Он сказал, что не может взять на себя ответственность за прекращение лазерного огня. – И я дал ему понять, что взял бы ее сам. – Как? Без «Галактики» что ты мог бы… – Вот что я сказал ему: мною будет захвачен какой бы то ни был корабль, на борт которого я взойду. Он предупредил меня, что это было бы преступлением, наказуемым смертной казнью. Я затаил дыхание. Не могу этого допустить… – Мы были очень близки, когда были юношами. – И таким образом он… – Отдал мне «Галактику», очень хорошо зная, что я был старше бедного Флореса. – Но… Он наклонился вперед, ко мне: – Бедный Джефф хочет быть циником, оппортунистом, но не может удержать себя от совершения правильных и справедливых поступков. Ф.Т., ты не должен никогда говорить об этом. Ничего из этого когда-либо не было сказано; это осталось внутри наших сердец. – Клянусь, отец. – Я гордо выпятил грудь. Он жестом изобразил так, как будто взъерошил мои волосы через шлем. – Видишь ли… – Ник? Капитан Сифорт? – раздался голос Торна. – Да, адмирал? – Со мной только что разговаривал сам Генеральный секретарь, требуя от меня гарантии того, что лазеры не прекратят огонь, когда ты пересечешь их путь. – Ясно. Его голос был печален. – Я дал ему их. – Понимаю. – Это было своего рода разрешение. – Вот ответ на мою настоятельную рекомендацию – уступить и остановить проклятые лазеры. Он сказал, открываю кавычки: «Авторитет, престиж целой Организации Объединенных Наций – под угрозой!» – закрываю кавычки. – Я предполагаю, что это так. – Я не хочу твоей смерти! – Это прозвучало как просьба. – Спасибо. – Я твой начальник и приказываю развернуться. – Я отказываюсь. – Ник, это – преступление, за которое вешают! Я приказываю тебе сложить с себя полномочия. – Я отказываюсь. Тон Торна был суровым: – Я попросил Кана, чтобы он поговорил с вами снова; он категорически отказался. Старый город должен быть очищен; амнистия не обсуждается; ты душевно болен, и твое самоубийство будут считать трагедией, хотя неизбежной, и т. д. Я ничего не могу сделать. Ты понимаешь, что я не стану прекращать огонь, если он этого не прикажет? – Ты ясно дал понять, если… Голос Торна стал еще более официальным: – От имени Адмиралтейства я приказываю, умоляю тебя – прерви вашу миссию. Ты сделал выбор. Заканчиваю связь, Эд только что передал мне список дел в порядке первоочередности. – Жаль, Джефф. Заканчиваю передачу. – Отец слегка толкнул меня локтем, я застучал по клавишам. – Ему так тяжело и трудно дается все это. Несчастный человек. – Несчастный? – Я ткнул пальцем в медленно приближавшуюся станцию. – Он уничтожит тебя. – Он позволит мне быть уничтоженным. Это не совсем… Наш иллюминатор осветился яркой вспышкой света. Я вздрогнул, ожидая вслед за ней обжигающей теплоты. – Это – те глупые журналисты и их камеры. Пригнись. Мое сердце сильно стучало в груди, я задыхался. – Я думал… – Давай послушаем новости. Разумеется, это была неуклюжая попытка переключить мое внимание, но тем не менее я был ему за это благодарен. – …после объявления ему вотума недоверия закончился его срок в Ротонде, и все же даже сегодня есть те… – …его слова были: «начну мое последнее путешествие домой». У катера судна нет теплозащитного фильтра, и он вряд ли уцелеет. Я не знаю, как вы можете предполагать, что он имел в виду, что пристыкуется к орбитальной станции и сделает пересадку… – Несмотря на то что мы не можем связаться с госпожой Сифорт, чтобы она прокомментировала ситуацию, источники, близкие к семье, утверждают… – …так что сомнения в его умственной стабильности не могут быть не приняты в расчет, вернемся к тебе. Внутри моего шлема замигал желтый свет. Пришло время для нового резервуара с кислородом. Я расстегнул застежку моего пояса. – Сообщают о намного превышающем норму количестве звонков, но Североамериканская телефонная компания объясняет этот шквал… Отец прищурился, смотря на яркий свет, включил телефон. – Сифорт передает на челнок «Голографического мира». Вы меня слышите? – Это звонит капитан! Да, мы слышим вас отчетливо. Сэр, можно ли точно утверждать что вы… – Я хочу, чтобы подача материала осуществилась непосредственно с места действия. Даю вам полминуты. |