Книга Предчувствия ее не обманули, страница 39 – Татьяна Полякова

– Какая записка? – удивился он.

– Которую мы на крыльце нашли.

– Хорошо, давайте записку.

Я бросилась на кухню, записку я убрала в верхний ящик стола. Сергея к тому времени на кухне уже не было, так же как милиционера и записки в столе. Я бросилась в гостиную, чтобы узнать у Женьки, не видела ли она записку. Подруга с отрешенным видом пялилась в пространство, напротив нее сидел мужчина в штатском и то ли уже был без сознания, то ли готовился лишиться его с минуты на минуту. Записка, кстати, лежала на столе. Рядом с Женькой замер Михалыч, он вдруг коснулся ее плеча и сказал проникновенно:

– Вам отдохнуть надо. Я бывалый человек, но трупы, знаете ли, не люблю. А тут девушка молодая… впечатлительная. С шутниками я разберусь, обязательно. Вот только убийцу найдем, и разберусь.

– Нам этот дом нельзя покидать? – подняв на него взгляд, спросила Женька.

– Почему же нельзя? Покидайте на здоровье. Если понадобится, мы вас вызовем.

– Ага, – вяло кивнула Женька.

В этот момент в комнате появился Игорь Витальевич, ему, должно быть, надоело ждать меня на веранде.

– Записка, – сказала я ему, ткнув пальцем в направлении стола. Они с Михалычем быстро переглянулись, тот кивнул на Женьку и вздохнул, после чего спросил заботливо:

– Может, вам врача вызвать? У нас хороший врач. – Женька покачала головой, а он вздохнул: – Ну, нет так нет. Поехали, Николай, – потрепал по плечу сидевшего в кресле товарища, тот мгновенно ожил, взглянул на Женьку с испугом и быстро направился к выходу.

– А записка? – с опозданием бросилась я за ними, схватив листок со стола. Когда я выскочила из дома, мужчины уже садились в машину, до меня донеслись слова одного из них:

– Девки, по-моему, с придурью.

– Им местные нарассказывали сказок об этом доме, – ответил Михалыч. – Вот у них крыша и поехала. Хотя, если честно, место и впрямь дурное. Я бы здесь ночевать ни за что не остался.

Машина тронулась и быстро скрылась за ближайшими деревьями, а я вернулась в дом.

– Женя, – позвала громко. Подруга не ответила. Заглянув в гостиную, я обнаружила ее все в том же кресле в глубокой задумчивости. – Давай я тебе валерьянки накапаю, – предложила я заботливо.

– Ты лучше скажи, зачем нам труп подменили? – грозно вопросила она. Я-то думала, Женька еще долго будет пребывать в ступоре, но, оказалось, напрасно. Ее переполняли эмоции, в основном возмущение. – Ну, менты… им что говори, что нет, ничего слушать не хотят.

– А что ты им сказала? – забеспокоилась я.

– Все. Про теткино наследство, про покупателей, которые под чужими именами прячутся, про кресты по всему дому… А они переглядываются и пальцем у виска крутят. Михалыча послушать, так записку дети подбросили, из озорства. Труп в подвал тоже дети сунули?

– Ты им и про труп рассказала?

– Нет, конечно. Какой в этом толк, если его у нас из-под носа увели?

– Женечка, что ты говоришь? Кому он мог понадобиться? – всерьез обеспокоилась я душевным состоянием подруги, хотя и самой было не лучше.

– Но ведь понадобился. Не сам же он ушел… хотя, может, и сам…

– Глупости не болтай. – Я плюхнулась в кресло напротив и задумалась. – Смотри, что получается, – заговорила я минут через пять. – Мы нашли его в подвале, так? Кто-то об этом узнал. Не спрашивай, кто, я понятия не имею. Но этот кто-то очень не хотел, чтобы труп оказался в милиции, то есть не хотел, чтобы там узнали, чей это труп. Соображаешь?

– Не очень, – вздохнула Женька. – Извини, Анфиса, но у меня от всех этих трупов…

– Ладно, не соображай, просто послушай. Я уверена, что за нами все это время следили. И то, что мы сразу о своей находке в милицию не сообщили, оказалось им на руку.

– Кому «им»? – встрепенулась Женька.

– Хорошо, ему или ей. И ночью труп убрали. Перепрятали. Точно. Не зря я видела свет в окне.

– Про свет ты мне ничего не рассказывала, – заволновалась она.

– Не рассказывала, чтобы ты опять не принялась болтать всякую чушь о привидениях. А на самом деле все просто. Когда-то здесь произошло убийство, труп спрятали в подвале, но после смерти хозяйки возникла опасность, что его обнаружат. Оттого дом и решили купить. Теперь понимаешь? Нет никаких сокровищ, а есть преступление, до сих пор не раскрытое, и убийца пытается замести следы. Дом продавать ты отказалась, да еще сюда приехала. Вот за нами и стали следить. А когда мы ночевали у Сергея, труп перепрятали.

– Гениально, – хмыкнула Женька. – Тот, кто за нами следил, он что, сквозь стены видит? Как он узнал, что мы мертвеца нашли?

– А он не знал. Просто воспользовался ситуацией. Не зря у меня вчера было чувство, что за нами кто-то наблюдает, когда мы у Сергея на веранде чай пили. Злодей понял, что мы остаемся ночевать у соседа, и спокойненько отправился в дом. А мы еще двери открытыми оставили. Заходи и бери что хочешь.

Женька потерла нос, готовясь возразить. Я считала, что рассуждения мои были безупречны и возражать что-либо можно только из вредности.

– Сергей, кстати, ночью слышал, как кто-то возле его дома бродит, даже выходил свою машину проверить.

– Допустим, все так и есть, – кивнула Женька. – Остается главный вопрос: чей это труп? Почему его надо прятать?

– А вот это нам и предстоит выяснить, – наставительно изрекла я.

– Что-то тут не так, – покачала головой Женька. – Спрятать труп в доме без ведома хозяйки совершенно невозможно. С этим ты спорить не будешь. Вчера мы решили, что мертвец – тетушкин муж, которого она по неведомой причине укокошила. Допустим, он просто попал ей под горячую руку. Она его тяжелым по голове хвать… а потом с перепугу в подвал. Но тетушка уже на кладбище, ее братец тоже, так кому какое дело до убиенного? Найдут его, и что?

– Выходит, убила его вовсе не тетушка. Убийца жив-здоров и боится, что о его злодействе узнают.

– О злодействе тетушке бы догадаться надо. Муж пропал, а ей и горя нет. И зачем, по-твоему, дверь в комнату заколотили? Нет, Анфиса, все она знала, оттого в дверь гвоздей набила и крестами весь дом украсила. Дверь мы открыли, и он… того.

– Давай я тебе все-таки валерьянки накапаю.

– Не надо мне валерьянки.

– Тогда глупости не болтай.