Книга Пираты сибирской тайги, страница 34 – Татьяна Луганцева

– Татьяна. Таня.

– А меня Зинаида Гавриловна. Сейчас, Танечка, чайничек вскипит, чайку горяченького попьём. – А кавалер твой не зайдёт к нам?

– Какой кавалер? – не поняла Таня.

– Так у меня тут камера наблюдения есть, вот я за всеми и наблюдаю. Мимо меня муха не пролетит. Смотри, – ткнула она пальцем в монитор, – вот он, мужик твой, в джипе. Зови и его на чашку чая.

Татьяна позвонила Фёдору, и он зашёл в каморку.

Зинаида Гавриловна любезно пригласила:

– Садитесь, устраивайтесь. Пожалуйста, сахар, печенюшки, чай. А вы муж и жена?

– Нет, – смутилась Таня.

– Значит, влюбленные. Ну да ладно! Не смущайтесь. Давайте к делу. Много лет назад я работала здесь воспитательницей. Вела секцию по гимнастике. Хорошие тогда ребятки были – пионеры и октябрята. Дисциплина была, порядок.

– Дети-то разные бывают, – заметила Татьяна.

– Совершенно верно. Я к этому и веду. Пришла к нам в Дом пионеров устраиваться дама одна. Звали ее Елена Анатольевна. Сказала, что готова организовать секцию, в которой занимались бы девочки из проблемных семей. Объяснила, что дело это трудное, но благородное, игра стоит свеч. Девочки из неблагополучных семей всё своё время проводят на улице в ужасных компаниях и годам к семнадцати опускаются на самое дно социального болота. А девчонкам надо помочь встать на правильный жизненный путь, научить трудиться, выявить их таланты, разбудить в душе тепло и тягу к образованию. Дело хорошее, благородное. Руководство Дворца, правда, сначала попыталось ей отказать под предлогом, что у нас Дворец пионеров, а не воспитательная колония, но Елена Анатольевна стояла на своём как кремень и дожала начальство. Секцию организовали. И девочек в этой секции было человек семнадцать-двадцать. Обычные девчонки, только сразу было видно, что не домашние. Угрюмые, неразговорчивые и грубые. Наши пионеры обходили их стороной, а те это чувствовали и еще больше обособлялись. Но занятия у них шли, и Елена Анатольевна была очень довольна. Правда, через год секция прекратила своё существование, и девочки пропали. Не знаю, что с ними дальше было, не у кого спросить. Елена Анатольевна тоже ушла. Она, оказывается, бесплатно работала, на общественных началах. Святая женщина.

– Скажите, Зинаида Гавриловна, а где сейчас Елена Анатольевна, не знаете? Уехала?

– Нет, что ты! Здесь живёт. Я в гостях у неё не бывала, номер квартиры не знаю, но дом на Гороховой, красный такой, трёхэтажный, по чётной стороне.

– Спасибо вам, Зинаида Гавриловна, за чай и интересный рассказ, – встала Татьяна. – Мы пойдем. До свидания!

– Может, свидимся еще, – ответила словоохотливая вахтёрша. – Жизнь – она разные коленца выкидывает…

Татьяна и Фёдор вышли на улицу.

– Знаешь, где этот дом? – спросила Таня.

– Найдем. – Фёдор распахнул перед ней дверцу джипа.

Машина плавно двинулась по улице, густо заросшей отцветающим шиповником.

– Детство вспомнила, – вздохнула Таня. – Я тоже ходила в Дом пионеров. В то время много секций было, и все бесплатные. Я занималась в хоровой студии и в рисовальном кружке. Мои картины даже имели награды, честное слово.

– А я разгружал вагоны, потому что семье денег не хватало. А потом, лет с шестнадцати, принимал участие в подпольных боях без правил по той же самой причине, – ответил Фёдор и рассмеялся, заметив недоумение Тани. – У нас с тобой было разное детство, но я на свои юные годы не жалуюсь – они были прекрасны.

Машина выехала на тенистую улочку с деревянными домами. На одном Таня прочитала название улицы – Гороховая.

– Мы у цели, – сказала она. – Ищем красный трёхэтажный дом… А вот и он! Видишь, за прудом?

– Я с тобой пойду, – ответил Фёдор.

Они вышли у обшарпанного подъезда с покосившейся дверью. Кодового замка, конечно, не было. У подъезда на лавочке сидели две женщины неопределённого возраста. У одной на руках жмурилась серая кошка помоечной породы.

– Добрый день, – поздоровалась Татьяна. – Какая у вас милая кошечка. Это сибирская, да?

Женщина в платке подняла на нее глаза.

– Это майкун, – нелюбезно ответила она. – Купи, недорого отдам. Сегодня у меня скидычный день.

Фёдор улыбнулся, оценив шутку женщины.

– Простите, сказал он, – не в этом ли доме живёт некая Елена Анатольевна? Не подскажете номер квартирки?

Вторая женщина перестала щёлкать семечки.

– Квартира четыре, – сказала она и поинтересовалась: – А вам зачем?

– Из собеса, – ответила Татьяна. – Деловой визит. Спасибо.

Они поднялись на второй этаж. В подъезде нестерпимо воняло кошачьей мочой и пахло бедностью. Облезлые стены украшали надписи эротического содержания, выполненные рукой гормонально воспламенённых подростков.

Фёдор нажал кнопку звонка. Когда-то обитая дерматином дверь распахнулась.

– Я уже ухожу, мне на работу, я разработала новинку, надо внести туда вишенку, сегодня вишенку… – сказала худенькая девушка, без всякого интереса взглянувшая на гостей.

– Рита? Маргарита? – обрадовалась Татьяна. – Помнишь меня? Мы познакомились у Анны. А это Фёдор – мой друг. – Она тихонько сжала руку Фёдора, словно пыталась предупредить, что эта девушка особенная.

– Я честно хотела отдать ему все пирожки! Честно! Я не виновата! – выкрикнула Рита и бросилась бегом по ступенькам вниз.

– Что ты, доча? – В коридор вышла женщина лет пятидесяти пяти в домашнем платье. – Рита?..

– Она убежала, – ответила Татьяна. – Здравствуйте. Рита – ваша дочь?

– Да. А вы кто?

– Я знакомая Анны, у которой работает Рита, а это Фёдор. Мы пришли кое-что у вас узнать.

Лицо женщины несколько расслабилось.

– Друзья Анны – мои друзья, проходите. Меня зовут Елена Анатольевна.

– Спасибо, – улыбнулся Фёдор, проходя вслед за женщинами в небогато убранную комнату.

– Что вас интересует? – спросила хозяйка. – Пожалуйста, присаживайтесь.

Фёдор и Татьяна сели на мягкий диван с вышитыми подушками.

– У нас к вам дело, Елена Анатольевна. Я не знала, что вы мама Маргариты. Нам сказали, что много лет назад вы вели кружок для трудных девочек-подростков, – пояснила Татьяна.

– А-а, вы про это. Господи, столько лет прошло. Чай? Кофе?

– Нет, спасибо, только что пили, – отказалась Таня.

– Что именно вы хотите узнать?

– Нам интересно всё от начала и до конца. Расскажите, почему вы вообще решили этим заниматься? И почему кружок просуществовал только год?

– Вы спрашиваете, почему я этим занималась? Это трудно объяснить, но я попробую. У меня тоже девочка не простая. Вы уже заметили. Аутизм. Расстройство, возникающее вследствие нарушения развития головного мозга. Проявляется, прежде всего, в задержке развития и нежелании идти на контакт с окружающими. Я ее растила одна, без мужа. Я пенсионерка по заболеванию. У меня болезнь крови. Жили мы с дочкой трудно, денег мало, питались с огорода, есть у меня земельный участок в восемь соток. Сама, как говорится, и пахала, и сеяла – помощи ждать было неоткуда. С работой трудно – куда с больным ребёнком на руках устроишься. Работала по домам – убиралась, ухаживала за больными, детишек в школу водила-приводила. Вот тогда у меня и возникла идея организовать для девочек из неблагополучных семей что-то вроде кружка. Насмотрелась я за это время всякого, вот и пришла мне в голову такая идея. Набрала девочек, договорилась с Домом пионером о помещении и стала с девочками заниматься. Мы читали книжки, рисовали, я учила их шить, готовить. Девчонкам нравилось…