Онлайн книга «Красная угроза»
– И челам это нравится? – изумился Майно. – Они обожают такие истории. – Ифиоты, – высказался великий фюрер. – Спорить не буду. В действительности у Кувалды была ещё одна, куда более веская причина не любить шоу, чем банальная забота о поддержании у ржавых семейных скреп хотя бы видимости приличия. Дело в том, что Кувалду в шоу не взяли. Главу семьи. Великого фюрера. Не взяли. Точнее, послали. Когда одноглазый понял… в смысле, когда ему рассказали, что «Отверженные» получили превосходные рейтинги на человском телевидении, и сколько денег это может принести, великий фюрер немедленно двинул к Жуцию, чтобы выудить у конца свою долю, но был жестоко разочарован. Ясно высказанная угроза «отрезать что-нибудь лишнее», с демонстрацией ятагана и бешеным вращением единственного глаза, не произвела на знаменитого продюсера ожидаемого впечатления, и груды наличных, о которых грезил Кувалда, не появились. Жуций брезгливо оглядел плохо почищенный ятаган великого фюрера и осведомился, знает ли одноглазый, как легко и просто умеют убивать ведьмы Зелёного Дома, после чего показал ошарашенному Кувалде фотографии трёх своих любовниц, младшая из которых была десятником дружины Дочерей Журавля, и осведомился, кому из них позвонить. Кувалда ответил, что никому, и позорно ретировался. И с тех пор даже слышать об «Отверженных» не хотел. – А дочка твоя деньги лопатой гребёт, – продолжил Майно. – Жуций ей видеоблог открыл, она там болтает всякую чушь и рекламирует… – Она мне не фочь! – завопил одноглазый. – А Маманя говорит, что дочь, – растерялся Лебра. – У Сопли даже отчество твоё – Кувалдовна… Помнишь, она в преемники рвалась, как СопляК? В действительности шасы прекрасно знали, что великого фюрера приводит в бешенство любое упоминание Сопли, и периодически его поддевали. Но сегодня одноглазый быстро сообразил, что в очередной раз попался на удочку, и проскрипел: – Мля, заткнитесь, а то убью обоих, а потом скажу, что погибли при нападении и ограблении, защищая кассу, как герои, и ваши семьи получат компенсации от фирмы. – Кувалда поскрёб себя по красной бандане и с ухмылкой добавил: – Компенсацию буфет считать Урбек, так что на много не рассчитывайте. – А кто «ЭлектроБарыгой» управлять станет? – притворно удивился Лебра. – Урбек пришлёт клерка. – Он с нашей программой неделю разбираться будет, – хмыкнул Майно. – Урбек пришлёт умного клерка, – пообещал великий фюрер. – Это всё равно получится фешевле, чем вы фвое, потому что вы в фоле. Близнецы переглянулись, в глубине души признавая правоту дикаря, но при этом понимая, что поднять руку на подданных князя Тёмного Двора тот не осмелится, после чего Лебра передёрнул плечами: – Ладно тебе так говорить, будто ты нас уже убил. – И до твоих детей нам дела нет, – поддакнул Майно. – Хотя это и не твои дети. – Вроде… – добавил вредный Лебра. Кувалда оглядел компаньонов, вздохнул и зло буркнул: – Вы ещё не поняли, какие неприятности гряфут… Третья с утра бутылка виски почти опустела, и великий фюрер оказался под властью тягомотного философски-предсказательного состояния, во время которого он мог с одинаковой вероятностью впасть в истерику или увидеть элементы будущего. Второе – крайне редко. – Какие неприятности? – не понял Майно. – Гряфут… – с мрачной уверенностью сообщил Кувалда. – От Сопли? – И её мамаши. – Откуда неприятностям взяться? – От баб. Близнецы вновь помолчали, признавая неожиданную мудрость одноглазого, после чего осторожный Майно осведомился: – И какие неприятности ты видишь? Потому что от женщин, то есть «от баб», как их обозвал великий фюрер, проблем действительно хватало, но проблем самых разных, поэтому финансист желал конкретики. – Пока не знаю. Старший близнец посмотрел на брата, тот ответил пожатием плеч: Лебра в целом разделял позицию собеседников и полностью соглашался с тем, что женщины являются основным источником неприятностей в идеальном, выстроенном мужчинами мире, но в данном случае угрозы не видел. Майно поджал губы, беззвучно сообщив брату, что он идиот, услышал беззвучный, но столь же нелицеприятный ответ, и вновь обратился к одноглазому: – Слушай, Кувалда, я… И был грубо перебит: дверь в кабинет распахнулась, а появившийся на пороге боец Заморыш испуганно доложил: – Там эта… Твое великофюрерство, к тебе… к вам… эта… делегация. Пожаловала. После чего попытался вжаться в стену. – Какая фелегация?! – рявкнул Кувалда, машинально хватаясь за ятаган. И с горечью подумав, что Заморыш, конечно, не Копыто, который эту делегацию ещё в лифте перестрелял бы. – Делегация твоих самых лучших и самых перспективных подданных! – громогласно сообщила Маманя, отодвигая Заморыша с дороги. – Думаю, ты знал, что мы придём. И радовался. – Чему рафовался? – не понял великий фюрер, не выпуская оружие. – Что мы придём. – Пора в этой семье навести порядок! – пропищала из-за спины Мамани Сопля. – Здравствуй, папа. – Ты это кому? – Пора заглянуть в будущее и увидеть в нём нас! – Здесь свет плохой! Нужна «переноска». – Будем пудрить одноглазого? – Не надо, он так страшнее. – Может, вставим ему выпирающую челюсть? – Обойдётся. – Что происходит? – поинтересовался Майно. – Кувалда, гони их прочь! – распорядился Лебра, закрывая ноутбук. Но голоса шасов потонули в поднявшемся шуме. Вслед за здоровенной Маманей в кабинет ворвались Сопля Кувалдовна Дурич, ещё одна молодая Шапка, в которой одноглазый, после некоторых сомнений, опознал Штанину Гнилич, и оператор «Отверженных» с ассистентом, осветителем и гримёром. Кабинет великого фюрера был достаточно большим, в нём даже проходили совещания уйбуев, но семеро незваных гостей ухитрились занять его полностью и устроить такой шум, что даже прошедший день рождения показался Кувалде тихим, излишне сдержанным праздником. – Где будет перестрелка? – Наверное, у стола. – Лучше у сейфа, так драматичнее. – Что делать с шасами? – Случайные свидетели, обрызгайте их кровью, а потом возьмём интервью. – Дрон работает? – Да. – Какой ещё фрон? – не выдержал великий фюрер. – Мы снимаем с разных ракурсов, – не оборачиваясь, сообщил ассистент, распахивая окно. |