Книга Умрешь, если не сделаешь, страница 32 – Питер Джеймс

Грейс прекрасно понимал, что его действия на стадионе дали Пью долгожданный повод отчитать его. Правда, сейчас ему было все равно, поэтому Рой ответил:

– Да, сэр.

А сам подумал: «Да иди ты».

Суббота, 12 августа

22:30–23:30

– Так почему ты пошла в полицию? – поинтересовался Норман Поттинг, сидевший за рулем «Форда» без опознавательных знаков, у своей коллеги. Они ехали вверх по холму к восточной части города.

– Отец служил полицейским в Белфасте, – ответила Вельвета Уайльд с североирландским акцентом. От одежды Поттинга пахло трубкой, что тоже напомнило о папе. – Погиб от взрыва бомбы в машине во время Смуты ^[5]. Я решила, что вырасту и буду бороться против жестокости и запугивания.

– Мне нравятся женщины с характером, – ответил Поттинг. – Молодец.

Вельвета промолчала.

За окном мелькали уличные огни, ненадолго подсвечивая их лица.

– Да, – после паузы повторил Норман, – мне нравятся женщины с характером.

– В Брайтоне таких полно; ждут не дождутся, чтобы ты их оприходовал.

Поттинг улыбнулся.

– Разве можно такое говорить на работе? Политкорректность! Все обвиняют друг друга в домогательствах.

– Знаешь, Норман, мне кажется, что по большей части это полная чушь.

– Согласен с тобой, Вельвета. Позволишь сказать, что ты очень привлекательная женщина?

– Так мне и говорит мой партнер, – отозвалась Уайльд.

– Ясно, – Поттинг кивнул. – И как зовут счастливчика?

– Джулия.

За ее ответом последовало долгое молчание.

– Понятно, – пробормотал Поттинг.

– Твоя невеста ведь тоже служила в полиции? И погибла в пожаре, насколько мне известно…

Норман мрачно кивнул.

– Белла. Любовь всей моей жизни.

– Сочувствую.

– Спасибо. – Он пожал плечами. – Ты счастлива с Джулией?

– Она – любовь всей моей жизни. Да, очень счастлива.

– Повезло тебе.

– Точно.

Система спутниковой навигации показывала, что до места назначения осталось полмили. Они забрались на вершины Восточного Брайтона, с которых в дневное время открываются захватывающие виды на Ла-Манш. Сейчас по правую сторону тянулась лишь чернильная темнота.

– Говорят, детектив-суперинтендант Грейс тоже потерял любимую, – вдруг добавила Уайльд.

– Ну, теперь-то он счастлив в браке, – настороженно ответил Поттинг. – Он потерял первую жену, но я не знаю, была ли она любовью всей его жизни.

– Ее звали Сэнди, верно? Что с ней случилось?

– Он редко о ней говорит. Как я понимаю, поженились они совсем молодыми. Однажды, в свой тридцатый день рождения, Грейс пришел вечером домой, а она исчезла. После десяти лет супружества.

– Просто исчезла?

– Испарилась. Ни записки, ничего. Машину потом вроде бы нашли у аэропорта Гатуик, хотя по кредиткам не было никаких операций. Грейс искал ее десять лет – ходят слухи, что даже к ясновидящим обращался. – Поттинг повел плечами. – В итоге ее официально признали мертвой, а он женился на чудесной женщине по имени Клио, которая заведует моргом в Брайтон-энд-Хоув. У них маленький сын, Ной.

– Да, Клио очень милая, я с ней общалась. А что случилось с первой женой, он так и не узнал?

– Совсем недавно стало известно, что Сэнди сбило такси в Мюнхене. Она лежала в коме, а потом умерла. У нее остался десятилетний сын, о существовании которого Грейс даже не подозревал.

– Его сын?

– Видимо, да.

– Боже, – сказала Вельвета. – И как он с этим справляется? Как отреагировала Клио?

– Он почти не говорит о личной жизни. На работе по крайней мере. Я знаю Грейса давно, он что-нибудь придумает.

Уайльд покачала головой.

– Никогда не угадаешь, что ждет дальше.

– Поэтому у нас есть эта работа.

– Потому что мы не знаем, что ждет дальше? – удивилась Вельвета.

– Именно.

– В каком смысле?

Поттинг достал свое удостоверение.

– Поживешь с мое, тогда поймешь. Это удостоверение, эта работа – они помогают нам обходить «слепые зоны». Независимо от того, нравится нам открывшийся вид или нет.

– Сегодня нам вид не понравится?

Норман покачал головой.

– Не нам решать. Мы не выбираем, любить или не любить что-то. По словам Роя Грейса, полицейские могут лишь сажать злодеев за решетку и делать мир чуточку лучше.

– И нам это удается?

– Что именно – сажать злодеев или делать мир лучше? – переспросил Поттинг.

– Второе.

– Думаю, мы не даем ему стать хуже.

Суббота, 12 августа

22:30–23:30

Джентиан Ллупа провел целый час, сидя с диетической колой в дальнем углу паба неподалеку от Королевской окружной больницы Сассекса и наблюдая за соревнованием по дартсу – местная команда играла против «Разящих гадюк» из Ипсвича, одетых в строгие черно-оранжевые рубашки. Один игрок из команды гостей, весь в татуировках и с бородой, как у Линкольна, оказался невероятно метким. Ллупа с улыбкой подумал, что «Гадюки» и впрямь соответствуют своему названию. Местным ребятам грозило поражение.

Джентиан вышел из паба в темноту улиц. Учась на медицинском, он успел понять, что в больницах часто царит хаос. Кто угодно может ходить по коридорам и отделениям, а сотрудники даже не заметят чужака. И все же под кожаный мотоциклетный костюм, который теперь был сложен в кофр байка, Ллупа на всякий случай надел медицинскую форму – синие штаны и рубашку с коротким рукавом, – на шею повесил стетоскоп, а к рубахе прицепил бейджик с именем «Д-р Тоджо Мелвилл», полученный от его босса, мистера Дервиши.

В длинном коридоре пахло дезинфицирующим средством и мятой картошкой; по пути Ллупе попался автомат с антисептическим гелем для рук, тележка с сеткой, пустое инвалидное кресло, лифт, туалеты и цветная табличка с названиями разных отделений, расположенных на этом этаже. Он прошел мимо пластиковых корзин синего и зеленого цветов, двух розовых мешков с мусором, мимо досок с информационными буклетами и желтого треугольника, предупреждающего о том, что пол мокрый. Вот молодые супруги обнялись, утешая друг друга. Санитар, шедший навстречу, приветливо кивнул.