Книга Банановое убийство, страница 12 – Галина Куликова

— Утром я готовила яичницу, — пискнула Ольга. — Даже без лука.

— Она вообще плохо готовит, — добавил ее муж.

После секундной паузы замок щелкнул, и дверь открылась, приглашая гостей войти. Они не заставили себя ждать и один за другим переступили порог. По традиции их провели на кухню — Сильвестр не любил, когда чужаки вторгались в его личное пространство. Кухня была наименьшим злом, потому что чаще всего здесь хозяйничала Майя.

Лешневский оказался высоким дряблым типом с лицом, к которому не приставал ни загар, ни хорошее настроение. Только легкий пух напоминал о том, что на его голове когда‑то росли волосы. Жена едва доставала ему до плеча и действительно была одета во все розовое, включая туфли с бантами. Рука об руку они подходили к пенсионному возрасту, причем каждый считал себя настоящим подарком для другого.

— Чепукин сказал, вы сотрудничаете с милицией, — с места в карьер начал Георгий.

— Почему вы не послали его подальше? Все знают, что он великий выдумщик.

— Но ведь вы ходили к Жабину, верно? И с вами советовались, не отпирайтесь. Оперативник говорил, что использует вас в качестве этого… консультанта.

— Вы были знакомы струпом? — не сдержала любопытства Майя, бросив опасливый взгляд на своего босса.

Сильвестр давным‑давно все расставил по своим местам. «Хоть я и есть тот больной, которому требуется уход, именно я плачу вам зарплату. Вы должны играть по моим правилам. Я — босс, вы — подчиненная». С тех пор она называла его боссом и обращалась на «вы», хотя он «тыкал» безо всякого стеснения, считая, вероятно, что это входит в контракт.

— Вы назвали его по фамилии, — продолжала Майя. — Я имею в виду Фофанова.

— Об этом мы и хотели поговорить. — Лешневский с такой силой заерзал на месте, как будто табуретка была горячей. — Мы кое‑что скрыли от милиции и теперь не знаем, как выкрутиться. Вдруг они узнают правду и что‑нибудь такое вообразят.

— Вы думаете, у оперативников есть воображение? — насмешливо спросил Сильвестр. — Единственное, на что хватит их воображения, забрать вас в ментовку и поколотить.

— Этого мы и боимся, — призналась Ольга, нервно облизав губы. — Пусть лучше вы все узнаете первым и как‑нибудь утрясете со своим знакомым оперативником.

— Слышишь, Майя? Половцев — мой знакомый оперативник.

— У нас взяли письменные показания, — продолжала просительница, вытаращив глаза. — Мы их, конечно, подписали: «С моих слов записано верно, мною прочитано» и все такое. Но мы утаили информацию. Они не могут нас за это судить?

— К сожалению, они могут практически все, что им взбредет в голову, — «ободрил» ее Сильвестр. — Давайте выкладывайте, что у вас там за правонарушение, и покончим с этим. Если я смогу что‑нибудь сделать, так и быть, сделаю.

С этим Фофановым нас познакомил мой брат, — торопливо заговорил Георгий. — Он сейчас за границей, поэтому связывал нас по телефону. Фофанов собирался жениться и хотел сделать невесте особенный подарок. Ее дядя что‑то такое коллекционирует и вроде как разбирается в старых вещах. Ну вот. А у нас с Ольгой есть старинное кольцо, которое досталось нам по наследству от бабушки.

— У меня есть кольцо, — вмешалась супруга, вытянув шею в направлении Сильвестра. — Досталось мне по наследству от моей бабушки.

— В общем, — недовольно зыркнув на нее, продолжил Георгий, — мы хотели продать кольцо, и Фофанов пришел посмотреть товар.

— Так. Дело начинает проясняться, — пробормотал внештатный консультант. — Возможно, Фофанов захватил с собой деньги, рассчитывая совершить сделку прямо на месте.

— Нет‑нет! Денег при нем не было! — горячо заверила Ольга. — Мы поэтому к вам и пришли. Ведь милиция может подумать страшное дело что!

— Что конкретно?

— Будто мы услышали, как Фофанов упал, спустились вниз и ограбили его.

— Или договорились с верным человеком, который подкараулил Фофанова на лестнице и удачно «уронил» на ступеньки, — вкрадчиво продолжил Сильвестр. — Это он забрал деньги и прятался в вашей квартире до тех пор, пока не утих шум.

Супруги Лешневские посмотрели друг на друга безумными глазами.

— Я тебе говорил! — фальцетом взвизгнул Лешневский. — Чертово кольцо приносит одни неприятности. А твоя бабка была ведьмой!

Клянусь, мы ни в чем не виноваты, — задребезжала Ольга, неожиданно потеряв голос. — Фофанову понравилось кольцо, и мы договорились совершить сделку в банке на следующей неделе. Он вышел из квартиры, муж закрыл за ним дверь, и больше мы его не видели. Даже тела его не видели. Потому что когда поднялся шум, у нас работал телевизор.

— Говори уж правду до конца, — рявкнул Георгий. — Никакой телевизор у нас не работал. — Он обернулся к Сильвестру и желчно добавил: — Она пела караоке. Этот страшный вой мог заглушить даже рев мамонта, а не только сирену «скорой помощи».

— К какому часу вы в тот день ждали Фофанова? — прервал его словоизвержение Сильвестр.

— К половине третьего. Он пришел вовремя, то есть тютелька в тютельку. И пробыл‑то совсем недолго. Надо же было ему наступить на эту идиотскую кожуру! Такая сделка сорвалась…

— Недолго — это сколько? — уточнил Сильвестр, подавшись вперед. — Вы не посмотрели на часы, когда выпроводили его на лестницу?

— Я могу назвать точное время, — ответил Георгий торопливо. — Как только за Фофановым захлопнулась дверь, мне позвонили с работы. У меня был отгул, но разве коллеги обращают на это внимание? Потом, когда мы с Олей обо всем узнали, я отследил время по звонку. Фофанов ушел без десяти три.

— И вы скрыли эту информацию от милиции, — констатировал Сильвестр.

— Вот именно поэтому мы здесь! — встрепенулась Ольга. — Скрыли, а теперь раскаиваемся. Если бы вы могли донести в удобоваримой форме… Убедить, что мы просто проявили слабость… Что мы ничего такого… Меня замучила бессонница. Это просто невыносимо!

Когда супругов удалось вытеснить из квартиры, Сильвестр вздохнул с облегчением:

— Люди с нечистой совестью загрязняют атмосферу не меньше, чем реактивные осадки. После них цветы вянут.

— У вас нет ни одного цветка, — напомнила Майя и спросила: — Вы им верите?

— Как это ни странно, да. И сколько раз просить тебя не вмешиваться? Ты постоянно суешься со своим любопытством!

Майя насупилась, потом обиженно проговорила:

— После того, как вы нашли у меня под подушкой фотографию Кевина Костнера, вы относитесь ко мне, как к дурочке.

— Я нашел случайно. Кроме того, я люблю Костнера. Особенно в тех фильмах, где он скачет на лошадях, а не разговаривает. И эта его улыбочка… Да, забавный тип.