Онлайн книга «Бронеходчики. Гренада моя»
|
Но прошло смутное время, структура здравоохранения начала восстанавливаться, и несмотря на большую практику, Геннадий Петрович так и не смог получить звания доктора. Потом они встретились с Климом, и тот уговорил фельдшера перейти на его станцию скорой медицинской помощи. Вот уж где ему поистине нет цены. И жалованье у него самое высокое – с учетом того, что он будет делиться своим опытом с остальными. – Я прячусь не от Катеньки, а от себя, – смущенно ответил молодой человек. – Что-то случилось? – тут же стал серьезным Крупицын. – Мне завтра предстоит дуэль. Катенька не знает, не хочу ее огорчать. Самому же находиться дома просто невыносимо. Признаться, мне страшно. Вот и решил поработать. Глядишь, за заботами и ночь пройдет. Так что, Геннадий Петрович, можете идти к семье. – И кто же вас задел настолько, что вы не удержались от вызова? – Не меня. Я задел. – Вы-ы? – изумился Крупицын. – Не хочу это обсуждать. – Н-да. Ну, домой я не пойду. Как не стану и донимать вас расспросами. Только, если позволите, все же посоветовал бы вам сто грамм коньяку и в постель. – К чему? Я все одно не умею обращаться с пистолетом. Да и боюсь до дрожи в коленях. – Но-о… – Иначе не могу. Сам себя перестану уважать, – упрямо сжав губы, перебил фельдшера молодой человек. – Секунданты у вас имеются? – Если вы не против, то я хотел бы просить вас присутствовать в качестве медика. – Можете на меня рассчитывать. Ну что ж, при таком раскладе работа всегда к месту. Надежды Клима и мнение Геннадия Петровича оправдались целиком и полностью. Ну и еще повезло в том, что дежурство выдалось суетным и беспокойным. Не успевали вернуться с одного вызова, как у станции их поджидал очередной посланец с вестью о новой беде. – Что тут у нас? – проходя в рабочую квартиру, поинтересовался Клим. Вызов был поздним. Ну или ранним, потому как случился уже в предрассветных сумерках. Не могла никак угомониться рабочая слободка. То одно, то другое. Вот и теперь неприятное происшествие. – Домой возвращался, не углядел канаву, и вот… – морщась от боли, поведал молодой парень крупного сложения. Несмотря на бледность и неверный свет керосиновой лампы, Клим сразу же его припомнил. Доводилось видеть рядом с переодетой Алиной, делавшей усиленные знаки другу, чтобы он ее «не узнавал». Но про ее нового товарища Кондратьев все же вызнал все, что только мог. Разве вот не познакомился лично. – Ну, давай посмотрим, Коля, что тут у тебя. – А откуда вам известно мое имя, доктор? – позабыв о боли, поразился Плотников. – Ты был дружен с Алиной. – Почему «был»? Мы и сейчас друзья. – Вот и я ее друг. Та форма студента реального училища – это я ее ей дал. – А-а, вспомнил. Клим… Кхм, простите, я это… – Нормально все. Откуда возвращался-то? – Да от зазнобы своей, – махнула рукой дородная женщина. – Мы его сюда к делу пристроить подтянули, а он вон по девицам шастает. – Тетя Галя… – Ты мне не тетькай. Дело-то молодое, но и под ноги смотреть надо. Вот что теперь с твоей сломанной ногой делать? Домой не отправить, там у мамки твоей мал-мала меньше. Здесь мы тоже не жируем. – Я все верну, – покраснев, заверил парень. – Я не про «вернуть» тебе тут толкую, а про то, что голову на плечах иметь надо. – Галина, хватит парня пилить. Небось тоже молодыми были и до зари гуляли. Поди вон чайку приготовь докторам, небось всю ночь катаются по таким делам. – За чай благодарствуем, – послышался голос задержавшегося у автомобиля Крупицына. – А с больным сейчас разберемся. Что тут у нас, Клим Сергеевич? – Да вот, похоже на перелом. Только я ничего такого прощупать не могу. Эх, если бы не Тесла! Нам в университете рассказывали, что незадолго до появления его установок начала набирать силу рентгенография. Все было куда проще: делался снимок, и по нему можно было определить, в каком состоянии кости. – На электричестве, поди, работало? – спросил фельдшер. – Именно. – Н-да. Подгадил этот Тесла. Я помню и электричество в домах, и освещенные улицы, не то что эти газовые фонари. Ну да чего теперь-то. Давайте так будем обходиться. Опытный фельдшер присел рядом с больным и принялся ощупывать его ступню. При этом Николай побледнел еще больше, часто задышал, на лбу выступили капельки пота, губы искривились, глаза слегка расширились. Доставалось парню, чего уж там. – Ну что ты как красна девица, – недовольно пробурчал Крупицын. – Тебе не больно. Я знаю, когда будет больно. Что диагностируете, Клим Сергеевич? – Я не уверен, – с сомнением произнес будущий доктор. – А вы не стесняйтесь. – Вполне возможен перелом сустава. А это очень плохо. – Тихо, паря. Не пугайся. Из Клима Сергеевича получится выдающийся доктор, ты не сомневайся. Просто практики у него пока маловато. Вот и пугает всех почем зря. Вы еще разок пощупайте хорошенько. А ты не косись и рожу не криви, как будто тебя пытает кто. Кондратьев выполнил распоряжение своего подчиненного и вновь ощупал сустав. Причем сделал это с еще большим прилежанием, чувствуя, что в чем-то сильно ошибается. – Хозяин, а ну-ка, поди сюда, – позвал он дядьку пациента. – Держи племяша. Да крепко держи. А ты, красота стоеросовая, закуси-ка вот ремень кожаный. Ай молодца. – Гхр-р-р-р-а-а!!! – Чего орешь, как роженица? – одернул его фельдшер, резким движением вправивший голень на место. – Ы-ы-ы! Хык-хык! – выдал в ответ пациент. – Все, успокойся, тебе уже и не больно. Вывих это, Клим Сергеевич. Сейчас наложим тугую повязку, и порядок. Полежит пару деньков. Походит к нам на станцию, понаблюдаем, а там и на работу двинет. Повезло тебе, паря. – Спасибо, доктор, – утирая невольно выступившие слезы, поблагодарил Плотников. – Не доктор, а фельдшер, – поправил Крупицын, быстро и ловко накладывая на ногу тугую повязку. – Хозяйка, ну так как, чаем-то попотчуешь? – закончив и поднимаясь, поинтересовался он. – Не переживай, Коля. Если Геннадий Петрович сказал, что вывих, значит, так оно и есть. Он, конечно, не всегда бывает прав, но, когда вот так уверен, никогда не ошибается, – ободряюще кивнул Кондратьев. – Спасибо, Клим… Простите, не знаю, как по батюшке. – Климом и зови. Тем более что у нас общая подруга имеется. Коей ты, по всему видать, изменил. – Ничего я не изменял, – вскинулся парень и тут же скривился от боли. – Кто я и кто она. Опять же, друзья мы. А Аня – это уж иное. |