Онлайн книга «Трансляция»
|
– Неужто, Дэвид? Алиса заходит в прихожую. Она приоделась и выглядит шикарно, что подчеркивает мой уродливый облик. До сих пор я видел Алису в джинсах и футболке, но сейчас на ней облегающее черное платье, высокие каблуки и сумка. Волосы распущены, а не собраны, как всегда, в хвост. Во вьющихся каштановых прядях сверкают бриллиантовые заколки. Есть и намек на макияж: зеленые глаза Алисы подведены карандашом. Она вырядилась как для красной ковровой дорожки. Какой уж тут вечер четверга! В другой руке Алиса держит бутылку красного вина. – Не будем ругаться, – говорит она, протягивая мне вино. – Забудь, я в порядке, – огрызаюсь я, но бутылку беру. Теперь никому из нас не нужно приложение, чтобы распознать ноту раздражения в моем голосе. Я решаю сменить тему. – А что у тебя сегодня была за встреча? Ты какая-то… другая. – Не надо сердиться, Дэвид, – отвечает она, обхватывая плечи руками в защитном жесте. – Я встречалась с новым клиентом и подумала, что хотя бы на сей раз должна выглядеть профессионально. – Вот как? Забавно! – Забавно. – Ладно, я правда шучу. Ну как? Ты получила работу? Лицо Алисы вытягивается. – Если честно, сейчас я даже не могу сказать, нужен ли мне этот контракт. Платит он хорошо, но мысль проводить целые месяцы в его компании не очень привлекательна. Он – дурак. – Я его знаю? – Наверняка. Но больше – ни слова о нем. Конфиденциальность клиента и тому подобное. Излишне говорить, что это обычный случай – огромное эго и никакого таланта. Впрочем, я не хочу грузить тебя своими проблемами. Как твои дела? МайндКаст. Звучит так волнующе. Ты не должен о нем распространяться? Я молча пожимаю плечами. – В первые дни. – Да, но ведь проект потрясающий. МайндКаст! Я думала, что это какое-то реалити-шоу, но программа оказалась совершенно другой. Смахивает на художественную инсталляцию или экспрессионистскую картину! В то же время проект неотразимый. Я не могу оторвать от него глаз. – И тебе… не скучно? – Издеваешься? Неограниченный доступ к чувствам двадцать четыре часа в сутки! Я уже знаю о тебе в тысячу раз больше, чем раньше! Если бы каждый из моих клиентов был подключен к шоу, я бы только радовалась! Это бы упростило мою работу. Я не имею личной заинтересованности в проекте, но уже, как бы ты выразился, «залипла» на него! Например, если замечаешь, что по утрам ты всегда тревожишься. Как ты думаешь, почему? – Я думаю, МайндКаст пока плохо откалиброван, – бормочу я и смотрю в сторону. – Я в полном порядке. Пойду переоденусь во что-нибудь посимпатичней. Устраивайся поудобнее. Буду через пару минут. Вернувшись, застываю пораженный: свет выключен, а комната погружена в мерцание свечей. Свернув за угол, вижу: это не свечи отбрасывают тени на стены, а приложение МайндКаст заполнило мой телевизионный экран. – Не возражаешь? – спрашивает Алиса и передает мне бокал вина. – Не возражаешь, если мы оставим приложение на заднем плане? Там – гораздо проще, чем тыкаться в телефон. – Как скажешь. Я сажусь напротив Алисы, расположившись спиной к экрану. Алиса шарит в сумочке, извлекая оттуда старый диктофон, блокнот и ручку. Она аккуратно выстраивает их в ряд возле бокала. Прямо как хирург, раскладывающий скальпели. Девушка поднимает глаза, и ее палец парит над кнопкой записи. – Ты готов? – спрашивает она. Я хочу быть любезным в этот вечер. Моя семья, ранняя карьера, моя биография теперь в руках Алисы. Я пытаюсь открыто отвечать на ее вопросы и не ною. И, надо признать, меня все же немного смущает, что Алиса продолжает смотреть на экран позади меня. Она как будто сверяет ответы с приложением, прежде чем сделать запись своим неразборчивым почерком. Тем не менее, через некоторое время я расслабляюсь. Возможно, из-за энтузиазма Алисы по отношению к МайндКасту или из-за ее сегодняшней доступности: молодая женщина свернулась на диване в маленьком черном платье. Почти красавица. В комнате царит полумрак, и я понимаю, что Алиса мне действительно нравится. Я пробую вино. В какой-то момент я вновь дотягиваюсь до бокала – он пуст. Когда же предлагаю распить следующую бутылку, Алиса не возражает. Иду на кухню. Возвращаюсь и кое-что вспоминаю. – Эй, а как там наша сделка? Алиса безучастно смотрит на меня. – Помнишь, на каждый твой вопрос я задаю свой? В течение последнего часа я трепался про себя. Ты должна ответить мне на дюжину вопросов. Алиса смеется, покачивает головой и откладывает диктофон. – Давай. Итак, что ты хочешь узнать? – Я не уверен, но… Как прошли твои прошлые выходные? Свадьба брата, верно? – Я впечатлена! Не думала, что тебя интересуют вещи, напрямую с тобой не связанные. – Мне больно это слышать. – Неправда, – говорит Алиса, показывая на шар с оттенком лилового – цветом безразличия. – Свадьба… Прошла хорошо. – Хорошо? – Да. В смысле, я должна радоваться, что мой брат женился после всех этих идиотских проделок. Он похудел в больнице. Но такие торжества – не совсем мое. – Ты никогда не думала о свадьбе? Безвкусное платье? Гигантский торт? – Пощади меня. Если я каким-то чудом когда-нибудь встречу парня или девушку – в общем, человека, с которым захочу провести остаток жизни, то не буду цементировать наши отношения с помощью стереотипов. – А розы и голуби? – Забери их себе. Если я и решусь на такой шаг, мне бы хотелось без суеты сбежать в укромное место. Только мы двое. – Ты и остальные хипстеры, да? Позволь мне угадать: ты бы взяла пару свидетелей с улицы, надела повседневную одежду и отправилась бы в местный паб за сосисками и пинтами дрянного пива. – Иди ты! – смеется Алиса. – Да. Вроде того. По крайней мере, не такая мерзость, как у брата. – Мерзость? – Ладно, «мерзость» – не тот термин. Для гостей все было идеальным. – Конечно. Для них свадьба твоего брата – особенный день, и они хотели поучаствовать в торжестве. Что здесь плохого? – Все казалось мне таким… неискренним. Больше походило на флешмоб в социальных сетях, чем на праздник их любви. Боже мой, они даже завели свой хэштег! – И в чем проблема? – Не знаю. Но меня возмущает, что стержневые моменты нашей жизни сводятся к сотням фотографий, к проклятой информации. Вроде лайкнуть и перейти на страницу. Все фильтруется и смягчается, понимаешь? По-моему, бесконечный рост популярности призван отвлечь от того факта, что теперь наша жизнь лишена глубины. Вот что меня угнетает. |