Онлайн книга «Аэрофобия 7А»
|
Ротх специально резал правду в глаза. Было важно, чтобы пациента занимала не собственная ужасная судьба, а исключительно судьба его дочери. – На вашем телефоне мы обнаружили фото с пытками вашей дочери, которое сделали похитители. Официальные поиски Неле пока не увенчались успехом. До недавнего времени мы также не знали, что происшествие на борту и возможное похищение как-то связаны. Это стало понятно лишь после заявлений профессора Клопштока, который добровольно связался с полицией после установления личности его жены. Он рассказал нам все, что знает. Теперь вы единственный свидетель, для допроса которого мы готовы на любые издержки, расходы и хлопоты, потому что хотим спасти вашу дочь, вы это понимаете? Ротх с удовлетворением зарегистрировал моргание. – Хорошо. Я сейчас попытаюсь с помощью вопросов «да/нет» выяснить, что вы пережили и что нам, возможно, поможет в поисках вашей дочери. О’кей? Матс просигнализировал свое согласие, и Ротх пожал пациенту руку, хотя тот уже не мог этого почувствовать. Такая эмоциональная форма контакта стала у главврача Парк-клиники неосознанной привычкой. Он считал, что должен помогать не только словами и таблетками, но и проявлять человеческую симпатию. – Вы знаете, где находится ваша дочь? – Сначала Ротх задал самый прямой и важный вопрос. Матс моргнул. К удивлению Ротха, не один или два раза, а сразу шесть раз подряд. – Что он делает? – спросил Клопшток. Ротх понятия не имел и сначала подождал, будет ли Крюгер снова моргать после небольшой паузы. Когда ничего не произошло, он как можно громче и четче спросил своего пациента: – Вы специально моргнули шесть раз? Матс моргнул один раз. Значит – да. Потом Матс моргнул пять раз и снова сделал паузу, после чего его веки дернулись двенадцать раз. – Момент, дайте нам немного времени, – попросил Ротх и взял планшет с зажимом для бумаги, лежавший в изножье кровати. – Он использует азбуку Морзе? – предположил Клопшток. – Нет, для этого моргание недостаточно ритмично. Ротх сделал поспешные записи, перепроверил свое подозрение, пересчитав кое-что на пальцах, и наконец решил, что разгадал загадку. – Это буквы? Он зафиксировал взглядом глаза Крюгера. – Алфавит. Вы моргаете буквы алфавита? Слабое, едва заметное движение век. – Да! – взволнованно воскликнул Клопшток у него за спиной. Ротх, не менее возбужденный, попросил Матса начать сначала. Тот снова моргнул шесть раз. F Потом пять. E – Двенадцать, – громко считал Клопшток, а Ротх записал: L Наконец, Крюгер моргнул девять раз. I – Кто такая Фели? – спросил доктор Ротх у Клопштока. – Фелиситас Хайльман. Одна коллега. Ротх отключил микрофон. – Вы имеете в виду подругу доктора Крюгера? Клопшток кивнул: – Она приходила вчера ко мне и рассказала, что у Неле проблемы. И что Матс летит в самолете из Буэнос-Айреса в Берлин. В тот момент меня впервые посетила догадка. Я знал, что Амели находится в том самолете с Зуцой, якобы возвращаясь из отпуска. Когда Фели пришла ко мне в клинику на Кудамме, у меня появилось плохое предчувствие, что Амели могла реализовать свой план. Ротх потрясенно опустил планшет с записями. – И вы ничего не предприняли?! – возмутился он. – Почему вы тут же не отправились с этой информацией в полицию, а дали о себе знать, когда трагедия на борту уже произошла? Клопшток, немного оживившись после вербальных нападок Ротха, перешел в контрнаступление: – Что я должен был сказать полиции? «Знаете, наверное, одну мою пациентку похитили? И ее отец, возможно, собирается устроить авиакатастрофу? И возможно, на борту моя жена-зачинщица?» – Он покачал головой. – У меня не было ничего, кроме предположений. А тот факт, что доктор Крюгер решил вести расследование самостоятельно, вместо того чтобы проинформировать полицию, подтвердило, что я тем более не должен предпринимать ничего, что могло бы навредить Неле. Ротх пренебрежительно махнул рукой, не сумев скрыть гнева. – Я не верю ни одному вашему слову. Вы хотели, чтобы инцидент произошел, доктор Клопшток, – сказал он открыто. – Нет. – Или, по крайней мере, хотели спасти свою шкуру. Чтобы вас никак не связали с этим происшествием. Если бы ваша жена не погибла, вероятно, вы никогда бы не пришли к нам и не предложили свою помощь. Сейчас вы делаете это, чтобы выгородить себя. Тут рассвирепел Клопшток. – Это неправда! – возмутился он. – Я даже дал подсказку Фелиситас Хайльман, когда она пришла ко мне. Я попросил свою ассистентку сообщить ей контакты Уландта, которого, как вы знаете, до сих пор не нашли. – Тогда я не понимаю, почему вы не рассказали мне о фрау докторе Хайльман. – А почему я должен был рассказывать? Да, она искала Неле, но мы все этим занимаемся, если я не ошибаюсь. Однако Ротх уже не слушал его и с телефоном возле уха подошел к окну, выходящему в парк. Был солнечный осенний день, посетители и пациенты прогуливались по усыпанной листвой аллее или беседовали на скамейках парка. Казалось, никто снаружи даже близко не представлял того горя и ужаса, которые разыгрывались всего в нескольких метрах за стенами клиники. – Хирш? – услышал Ротх голос полицейского, которому позвонил напрямую. На заднем плане раздавался уличный шум. – Это доктор Ротх из Парк-клиники. – Я скоро буду у вас. – Хорошо. Но сначала вопрос: в ходе расследования вам встречалось имя Фелиситас Хайльман? – Нет, а должно было? – Пациент дал нам подсказку. – О’кей. Подождите. Ротх услышал, как полицейский переключился, какое-то время в трубке стояла тишина, потом Хирш снова объявился. Он или делал запрос, или сам через сотовый получил доступ к следственным документам. – Фелиситас Хайльман, сорок один год, психиатр из Пренцлауэр-Берга? – спросил он. – Это должна быть она. – Странно. Ротх переложил телефон от одного уха к другому. – Почему? – До сих пор мы не видели никакой взаимосвязи. Но ее партнер заявил, что она пропала без вести. – Как вы сказали? |