Книга Летний дракон. Первая книга Вечнолива, страница 63 – Тодд Локвуд

– Ты не помнишь, что было снаружи, когда мы спаслись от Ужасов? Ты за меня вступился.

Дариан покачал головой, но в его глазах мелькнуло осознание, и он кивнул.

– Да, точно… Кажется, я вспоминаю и про Храм тоже, – Дариан дотронулся до своей шеи. – Сколько я проспал?

Он оглядел зимнее стойло, как будто увидел его впервые.

– Больше недели. Я должна многое тебе рассказать, но только поклянись, что будешь молчать. У нас творятся странности. – Я не могла отвести от него взгляд.

Щеки впали, да, но когда Дариан улыбался, то сразу становился похож на прежнего себя, я не могла сдержать ответной улыбки.

– Запасы еды, надеюсь, не кончились? Умираю от голода.

Я рассмеялась.

– Еда никуда не делась, Дариан! Сиди… а я сбегаю за отцом.

Я бросилась к выходу, но Дариан успел поймать меня за рукав.

– Майя… спасибо, – голос брата сорвался.

– За что?

Дариан покачал головой с озадаченным выражением лица и вдруг расхохотался.

– Не знаю! Я ведь все проспал. Но спасибо тебе. Уверен, что ты обо мне заботилась.

Я улыбнулась и чмокнула Дариана в щеку.

– Ты даже не представляешь как.

С тех пор как Дариан очнулся, Мабир стал навещать нас чаще.

Он даже провел с нами в зимнем стойле две ночи. Впрочем, о таинственных речах Френа он ничего не рассказал, а я боялась о них упомянуть, ведь мы с Мабиром никогда не оставались наедине, да и Беллуа мог подслушать. Пару раз я ловила на себе пристальный, изучающий взгляд Мабира, но он сразу же отворачивался и делал вид, что занят чем-то совершенно другим.

Однажды я улучила момент и тихонько спросила его:

– Когда? Когда мы сможем поговорить?

– Скоро, – ответил Мабир. – Но не здесь. И не сейчас.

Для прогулок Дариан был слишком слаб, но ел он как здоровый дить, а щеки его начали вновь округляться. И раз уж состояние его улучшилось, я могла оставить дежурство у постели брата и начать работу с Кейрр.

Когда наши метки зажили, перед нами встала очередная задача: сделать в крыльях малышки прорези, которые позволят пропустить через них седельные ремни. Отец позвал меня во двор, и к нам присоединился Мабир с инструментами для насечек наготове – у его ног лежал мешок.

Отец стоял рядом с «режущим станком» – так называлось изобретение, напоминающее козлы для пилки дров, с деревянной основой, на которую ложилось крыло дитя. От мысли, что мою малышку будут резать, у меня внутри все сжалось, и Кейрр, ощутив мой страх, начала вырываться из моих рук. Я машинально прижала ее крепче, чтобы усмирить, но отец цокнул языком, подражая драконице.

– Хватит постоянно ее тискать и расцеловывать. Она быстро растет. Кейрр – прирожденный хищник. Пора тебе научиться обращаться с ней как со взрослым зверем, которым она очень, очень скоро станет.

Я кивнула.

– Знаю. Но… – я грустно посмотрела на отца.

Он усмехнулся.

– Не думай, что я не понимаю твоих чувств, Майя. Из-за метки связи они углубились, хотя казалось, дальше некуда… Но мы должны сделать то, что надлежит. Поэтому давай-ка выполним все как следует. Сперва разместим дитя, а потом ты ее придержишь. Прояви твердость.

Вдвоем мы поставили Кейрр рядом со станком и вытянули ее крылышко над деревянной частью. Мабир сжал мое плечо и ободряюще улыбнулся. Раскрыл мешок, извлек кусок льда и уложил его на крыло Кейрр – там, где оно соединяется с туловищем. Кейрр забилась, но мы ее успокоили.

Отец вытащил нож для свежевания с коротким изогнутым лезвием – остро заточенный и омытый спиртом – и принялся им указывать.

– Обрати внимание на вены за крылом и вот здесь – перед задней лапой. Они питают перепонки и чрезвычайно важны для молодого зверя, поскольку его крылья будут расти в течение долгого срока – по крайней мере, по сравнению с остальными частями тела. Всегда следи, чтобы между венами и надрезом оставалось как минимум два пальца. У Кейрр вены расположены превосходно, поэтому проблем возникнуть не должно. А когда крылья вырастут окончательно, вены утратят свою важность, – отец занес нож, и я вздрогнула. – Не переживай, у нее это место не такое чувствительное, как тебе кажется, а шкура из-за льда уже онемела. Мы справимся в мгновение ока.

Я, сама того не замечая, принялась напевать убаюкивающую мелодию Мабира. Он присоединился ко мне, а минуту спустя я услышала и голос отца.

Мабир убрал лед, и отец осторожным, но выверенным движением вонзил нож в мембрану крыла и вырезал тонкий кусочек в форме ромба. Кейрр почти не шевелилась, но задергалась, когда Мабир обработал рану вымоченной в спирту тряпицей. Впрочем, нам удалось мягко ее удержать и убаюкать, после чего Мабир нанес необходимые руны. Они окаймляли раны и уходили на несколько дюймов дальше на мембрану, словно наконечники стрел.

– Насечки сделают рубец упругим и крепким, – пояснил Мабир.

– Я чувствую! – воскликнула я. – В боку прямо покалывает!

Отец кивнул.

– Так работает твоя метка.

Мы повторили процедуру и со вторым крылом, а в конце пропустили через прорези чистую перевязку, чтобы они не затянулись. И, конечно, наложили компрессы, чтобы снять боль и предотвратить кровотечение. Процедура заняла максимум двадцать минут, но теперь моя Кейрр была готова к полетам в небесах со мной – мной! – на спине. Радость, которую я испытала от этой мысли, похоже, умиротворила малышку: внезапно Кейрр повернулась и лизнула мое лицо, а ее серебристые глазки засветились доверием.

Отец похлопал меня по плечу.

– Молодец, справилась! Отдохни немного, а затем сделаем прорези и Ару.

И они с Мабиром унесли станок в зимнее стойло.

Я обхватила головку Кейрр ладонями и чмокнула ее в нос.

– Не тревожься, маленькая. Какой бы большой ты ни стала, ты всегда останешься моей малышкой.

Кейрр моргнула.

– Моуп?

Следующие несколько дней я провела на седьмом небе от счастья: ведь Дариан выздоравливал, и Ару воспрянул духом. Моя связь с Кейрр оставалась неизведанной землей, которая, однако, росла и ширилась с каждой минутой, проведенной вместе с малышкой. Иногда в гнездовье заглядывал Мабир – в основном чтобы проверить состояние Дариана или переговорить с моим отцом. Обсуждать речи Френа он по-прежнему отказывался. Я рассказала Дариану почти все, что он пропустил, но умолчала и про Ашу, и про общую метку: отчасти из страха, что Дариан расстроится, отчасти потому, что я пришла к выводу: если брат чего-то не знает, то он не сможет случайно сболтнуть об этом недоброжелателям.

Беллуа и капитана Роува мы видели редко – бо́льшую часть дня они скрывались в пещерах или отсиживались в доме. Беллуа не покинул наше гнездовье, хотя говорил, что поступит так, когда Дариан поправится. Впрочем, хвала Авар, он попадался нам на глаза гораздо реже, чем раньше. Я редко задумывалась о капитане Роуве и о Беллуа, однако, когда последний порой шнырял по гнездовью, я старалась держаться от него подальше.