Онлайн книга «Помор»
|
— Понимаю… — проворчал Чуга. Они проехали ещё с полверсты и оказались на перепутье. Навстречу катила коляска-бакборд, [125] запряжённая сивой кобылой в яблоках. На козлах сидел представительный мужчина в годах, одетый в чёрный суконный костюм. Того же цвета ковбойская шляпа бросала тень на его брыластые щёки. — Мистер, — обратился к нему Туренин, — не подскажете ли, куда ведёт эта дорога? Мужчина осадил кобылу и кончиком кнута приподнял шляпу, открывая благообразное лицо с широковатым носом и бледно-голубыми глазами. — Налево поедете, — указал он кнутом, — попадёте в Севастополь… — В Севастополь?! — воскликнул князь. — Представьте себе! Однажды там случилась грандиозная драка, дня три по всем салунам шёл мордобой и перестрелки. Вот и назвали то место Севастополем — есть такой город у русских, они там дали жизни англичанам с лягушатниками! А если прямо поедете, то к Форт-Россу выедете. — Вот нам туда и надо! — Дядя Джубал! — прозвенел радостный голос миссис Турениной. — Марион?! — охнул мужчина на бакборде, роняя кнут от волнения. — Это ты? — Я, я! Подхватив свои юбки, племянница живенько добежала до дяди. — Девочка моя! — растрогался Джубал, закалачивая руки вокруг Марион. — Радость-то какая! — А это мой муж, — продолжала звенеть женщина, — Павел Туренин, русский князь! А это друзья! Его сиятельство и «свита» поклонились. — Миста-ар Купер! — засверкал улыбкой Зебони. — Привет, Зеб. И ты здесь? — Мы все вместе сюда добирались, — болтала Марион, — от самого Абилина! — Рад, рад, очень рад! — повторял дядя, пожимая протянутые руки. — Джубал Купер, очень приятно! Ну тогда я поворачиваю оглобли. Едем ко мне, Марион, пусть и тётя твоя порадуется! Тебя я не отпущу, садись рядом… Павел, вы не против? — Я — за! — рассмеялся князь. — Тогда езжайте следом! Фёдор помахал отъезжающим рукой и влез на козлы. — И шо вы себе думаете? — философически проговорил Фима. — Люди таки имеют счастье… Форт-Росс открылся с пологого холма. Сосны на опушке расступились, будто пропуская дорогу, и вот она, «Русская крепость»! [126] Форт занимал небольшое безлесое плато у самого синего моря. Бревенчатые стены и частоколы, квадратные и восьмигранные башни-блокгаузы, укрытые остроконечными шатрами, большие дома под высокими тесовыми крышами, приземистые казармы, ветряная мельница, церковь о двух куполах — глазом ухватывалось всё разом, и лишь потом разбирались подробности, угадывалось движение. По глади залива скользили байдары, [127] направляясь к Фараллонам — Фараллонским островам. На пастбище за стенами форта паслись лошади. Пара грузовых фургонов с сеном медленно катилась по дороге — лошади еле плелись. А над конторой начальника крепости полоскался звёздно-полосатый флаг… — Это красиво, — сказал Семён, — это имеет вид. Чуга насупился и подбодрил чалого: шевелись, коняка ретивая! В это самое время послышался топот копыт. Фёдор резко обернулся. Обгоняя его «конестоги», скакали мексиканцы-вакеро. Усачи и бородачи, они щеголяли в цветастых серапе [128] и сомбреро, в замшевых с бисером курточках, в бархатных штанах, расклешённых книзу и разрезанных так, что открывали сапоги ручной работы с тиснением. У всех через плечо навешаны патронташи, сёдла блестят серебряными заклёпками, на шпорах сверкают зубчатые колёсики величиной с песо и даже позвякивают колокольчики… Классика! Предводитель вакеро, густо обволошенный верзила в давно не стиранном пончо, придержал коня и рявкнул зычным голосом: — Кто такие? Его грозный вид должен был, по идее, вогнать в дрожь Фёдора со товарищи, да вот только не вогнал. — Чего надо? — резко спросил помор. — Это ты мне?! — вылупил глаза обволошенный. — А что, тут ещё кто-то есть? — хладнокровно заметил Чуга. — Vete tomar por culo, cabron de los cojones! [129] — выразился вакеро. Он сорвал с плеча винтовку и замер — на него холодно глядело дуло «смит-вессона». — Начинай, — мягко сказал Чуга, — а я закончу. Молодой стрелок, гневно сверкавший глазами рядом с лохматым грубияном, прокричал, срываясь на фальцет: — Ты говоришь с доном Антонио Сунолем, [130] грязный гринго! Он служит у самого сеньора Гонта! — А мне насрать, кому ваш дон жопу лижет, — вежливо ответил Фёдор, похолодев в душе: неужто тот самый миллионщик? Опять? Здесь?.. Мексиканцы залопотали на своём, гневно, испуганно, нервно, хватаясь за винтовки и переглядываясь — проявлять героизм не спешил никто. Тут из-за «конестоги» выехал Фима с «винчестером» и резко скомандовал: — Всем назад и дышать носом! Красноречиво защёлкали курки — братья Гирины, Ларедо и Полужид сжимали в руках по два ствола каждый, Дон Суноль резко побледнел, по лбу его стекла струйка пота. Медленно убрав винтовку в седельную кобуру, он пришпорил лошадь. — Мы ещё встретимся! — пригрозил он. — В любое время, — ответил Фёдор. Вакерос, часто оглядываясь, поспешили за своим предводителем. Не приближаясь к Форт-Россу, вся кавалькада поспешила прочь, ускользая по дороге к Порту Румянцева, что располагался на берегу залива. — От когда я вас знаю, — проговорил Исаев, с усмешечкой поглядывая на Чугу, — ви бекицер наживаете врагов. |