Онлайн книга «Ричард Длинные Руки - курфюрст»
|
— Ваша светлость, хорошо бы хотя бы небольшой привал… люди и кони едва передвигают ноги… Я сказал с болью: — Продержитесь… Продержитесь еще миль пять… — А потом? — спросил он с надеждой. — Отдых? — Увидим Савуази, — сказал я. — Наша цель. Он произнес с беспокойством: — Ваша светлость… люди валятся с седел. Никто не сможет даже меч вытащить из ножен, какой там штурм… Я посмотрел на него с укором. — Совсем за дурака считаете? Как только приблизимся к Савуази, сразу привал, отдых коням и людям, крепкий сон… Он просветлел измученным лицом, с силой потащил коня в сторону своих рыцарей. Последние пять миль дались нам тяжелее, чем первые сорок. Затем в страшное зарево заката поднялись высокие остроконечные башни огромного города-крепости, таким Савуази видится каждому путешественнику. На прочном скальном основании, приподнятом над землей на три-четыре роста, окруженная массивными каменными стенами толщиной в пять-шесть футов, высится необъятная крепость, размером с иное королевство, десятки башен с остроконечными крышами, несокрушимые с виду здания, массивные и тяжелые, идеально приспособленные для обороны. Чем ближе мы подъезжали, тем тише переговаривались рыцари, потрясенные огромностью и несокрушимым величием города-крепости. Сэр Вайтхолд вскрикнул устрашенно: — Сэр Ричард! Этот город не взять и целой армии!.. — Гиллеберд умеет воевать, — пробормотал за нашими спинами сэр Клемент. — Такой город можно вообще оставлять без охраны… — Охрана там есть, — угрюмо сказал граф Эдгар. — А еще отсюда в двух конных переходах со стороны севера расположено лагерем элитное войско герцога Кристофера Беркширского, коннетабля Его Величества короля Гиллеберда. Герцог начал разворачивать его против наступающей армии короля Фальстронга, однако может повернуть и в нашу сторону. — Может, — согласился я. — Тогда Фальстронг ударит ему в спину. Вообще, герцогу я не завидую. Он еще ничего не знает о нашем… не побоюсь этого высокого слова, героическом переходе, но когда ему доложат… — Что будет? — У него голова лопнет, — сказал я злорадно. — Ну как он может понять, чего я вдруг приперся с малым для большой войны отрядом? Сэр Вайтхолд сказал с легким сарказмом: — Да, действительно, как он может понять?.. — Это же так ясно, — сказал ему в тон барон Саммерсет. — Куда уж яснее, — поддакнул виконт Волсингейн. — А что, кому-то непонятно? — Остряки, — сказал я с чувством, — значит, еще не устали, на вас еще можно воду возить… Сэр Вайтхолд сказал просительным голосом: — Ваша светлость, у меня трещит не только голова! Тоже от попыток понять непонимаемое. — Не такое уж и непонимаемое, — сказал я утешающе. — Скорее недоперепонимаемое. Но это и неважно. А извозчики… в смысле, ваш лорд и сюзерен зачем? — Чтобы думать? — подсказал барон Саммерсет с неуверенностью. — Чтобы вести вперед! — сказал виконт Волсингейн. — Чтобы обеспечить победу, — воскликнул сэр Клемент и потер широкие ладони с сухим стуком деревянных дощечек. — Себе славу, нам добычу. — Все верно, — заверил я. — Все правы! И все будет. Сэр Клемент перекрестился. — Слава Господу, наконец-то. Я тоже перекрестился и сказал благочестиво: — Я долго молился, взывал к Господу и наконец-то услышал ответ, что надо верить в Его милосердие и благосклонность. Вон Христос по воде ходил, как водомерка какая, даже Петр пошел, да не поверил глазам своим и ушел в воду с головой, прорвав пленку поверстного натяжения… В общем, Господь заверил, что поможет. Я же как-никак паладин Господа, а не хто-нибудь! Они переглянулись, померкли на глазах, сэр Вайтхолд вздохнул и сказал тусклым голосом: — Ну да, ага, если сам Господь сказал… — Вот так взял и сказал, — поддакнул барон Саммерсет. Я изумился: — Вы что, не верите Господу? — Верим-верим, — ответил виконт Волсингейн поспешно за всех, — но говорят же, неисповедимы пути Господа. Сейчас мог пообещать, а потом передумать… Я надменно улыбнулся. — У Господа все продумано на века вперед тютелька в тютельку, как у лилипутов!.. Это мы, бывало, не так понимаем по гордыне и самомнению. А теперь, други мои, встречайте наше войско и устраивайте его на ночь. Все повернулись в приближающейся колонне усталых людей и коней, заспешили встречать свои отряды, только сэр Клемент поинтересовался деловито: — Ваша светлость, что насчет лагеря? — А что вас интересует? — спросил я. — Как оборудовать? — уточнил он деловито. — Только палисад с кольями в сторону противника или и глубокий ров? — Люди устали, — сказал я, — какой там лагерь… да и зачем? Он ответил неуверенно: — Но если мы надолго… — Очень, — сообщил я. — Очень надолго. Думаю, до утра. Потому постарайтесь успеть поспать хоть немного. Он кивнул, но лицо напряглось, спросил деревянным голосом: — А… потом? — Следующую ночь будем спать в роскошных постелях Савуази, — заверил я, хотя у самого при таких наглых словах тут же до боли стиснулось сердце, вдруг да все рухнет. — Разве мы не заслужили? Он подумал, кивнул. — Вам виднее, ваша светлость. Значит, спим до утра? — Лучше проснуться до рассвета, — уточнил я. Он поклонился, не сводя с меня испытующего взора, и удалился принимать и размещать своих людей. Когда при высадке на африканский берег Цезарь оступился, сходя с корабля, и упал на руки, все замерли в ужасе от этого недоброго предзнаменования, а он поднялся, отряхнул руки и крикнул весело: «Ты в моих руках, Африка!» Небо все залито ярко-красной лавой, изредка в нем проступают оранжевые реки расплавленного металла, с востока наползают темно-сизые полосы шлака, трепет пробегает по нервам, когда смотришь в эту жуть, сердце сжимается в страхе при виде исполинской мощи, человек перед нею так мал, и я раскинул руки и сказал громко и торжественно: — Господь, ты указываешь жестокую судьбу Турнедо… Я бы по милосердию своему пощадил, но ты говоришь устами своего сына, что не мир принес, но меч… И да зальется этот нечестивый город кровью, и да погибнут отринувшие Тебя, Господи! Мои военачальники стоят за моей спиной, до того галдели, как гуси, сейчас затихли, сопят и переступают с ноги на ногу, наконец сэр Вайтхолд сказал с облегчением в голосе: |