Онлайн книга «Ричард Длинные Руки - гроссфюрст»
|
— Такие декреты надо подкреплять большой королевской печатью. — А где она? — У личного секретаря короля Фальстронга, — произнес он с непроницаемым лицом. — У Клифтона Джонса? — Да, ваша светлость. Я спросило нетерпеливо: — Где он? Я его видел мельком при взятии дворца, а потом он исчез. Нет ни среди живых, ни среди трупов. Он ответил ровным голосом, но я уловил гордость за секретаря Фальстронга: — Когда произошел переворот и король был убит, сэр Клифтон поспешно захватил печати и все важные бумаги и успел унести их из дворца… — Ого, — сказал я с удовлетворением. — То-то послание принца Эразма не было скреплено большой королевской… И где сейчас Клифтон? Он посмотрел на меня внимательно и произнес с расстановкой: — Думаю, я могу послать за ним. Вы были другом покойного короля и наверняка продолжите его политику. Вечером я вышел из кабинета и почти наткнулся на одетого в оранжевое немолодого человека с почтительно склоненной головой и толстой книгой в руках. Он стоял перед сэром Бальдфастом Бредли и что-то смиренно ему объяснял. Сэр Бредли покачивал перед ним обнаженным мечом. — Сэр Клифтон! — вскрикнул я. Оба повернули в мою сторону головы. Клифтон Джонс, доверенный слуга Его Величества, его личный секретарь, поклонился со всем уважением. — Ваша светлость… — Давно здесь? — спросил я в нетерпении. — Сэр Бредли, наконец-то явилась ваша смена!.. Теперь он будет докладывать мне и вести личные дела правителя, а вы сосредоточитесь только на охране дворца… плюс особые поручения. Сэр Бредли чуть поклонился, на личного секретаря Фальстронга взглянул с недоверием, но в голосе прозвучало явное облегчение: — Спасибо, ваша светлость. Слава Господу, что сэр Клифтон на нашей стороне! А то я чувствовал, что не успеваю. Я обратился к сэру Клифтону: — А ну быстро ко мне в кабинет, бить буду! Часовой, наблюдающий за нами с другой от сэра Бредли стороны, с облегчением вздохнул и, не вкладывая меч в ножны, пошел вдоль коридора. Клифтон переступил за мной порог, очень сдержанный и не делающий лишних движений. — Только что подошел, — ответил он. — Сэр Геббель передал мне ваше пожелание… Я отмахнулся. — При чем тут сэр Геббель, вы сами понимаете, что я без вас, как без рук. Нужно быстро наладить дело так, чтобы Фальстронг был доволен и не вертелся в гробу. Я хочу отбыть в Савуази, твердо зная, что Варт Генц не откажется от союзнических обязательств, кто бы ни был избран королем, понимаете? Он кивнул, лицо очень серьезное. — Понимаю, ваша светлость. — И поддерживаете? — Всецело. — Всецело потому, — спросил я въедливо, — что я зверь, или потому, что я прав? Он хмуро улыбнулся. — Вы сами ответили, ваша светлость. Потому что продолжаете политику покойного короля, которому я был всецело предан. А я был предан не потому, что я вот такой, а потому что его политика была единственно правильная и выверенная. Из всех возможных в его положении. Я вздохнул, провел ладонью по глазам. — Знаете ли, при такой власти начинаешь не доверять самым доверяемым… Представляю, в каком мире живут короли. Бр-р-р-р… В общем, начинайте готовить все необходимые бумаги. Печать при вас? — Да. Передавать вам сейчас? Я отмахнулся. — Потом-потом. Да и зачем мне? Я становиться королем здесь не собираюсь. Он посмотрел на меня остро, что-то вертится на языке, но смолчал, только поклонился еще раз и вышел. Страж заглянул в кабинет и сказал грубым пропитым голосом: — Ваша светлость, тут к вам жена принца Марсала просится, но мы пока задержали на всякий случай… Я поинтересовался: — А где мой личный секретарь… такой, весь в оранжевом? — Вот тоже пришел, — объяснил он, — и говорит, что можно пропустить. — Хорошо, — ответил я, — значит, пропустите. И еще… отныне это сэр Клифтон решает, кого пропустить или нет. Спрашивайте у него. Он сказал с облегчением: — Слушаюсь, ваша светлость! Ежели верный человек, то нам легше… Отодвинув его в сторону, а то еще речь закатит о трудной жизни стражей, вошел сэр Клифтон, поклонился и сказал строго: — Ее высочество Вирландина Самондская, ваша светлость. Он отступил, а из коридора в кабинет шагнула теперь уже вдова Марсала, хотя я не увидел даже внешних признаков скорби. Платье все такое же строго-торжественное, сдержанно-нарядное, волосы красиво убраны под сеточку с множеством жемчужин, вырез достаточно глубокий, чтобы заметить полушария грудей, но не слишком, как позволяют себе большинство модниц. Я поднялся навстречу, произнес тепло: — Ваше высочество… — Сэр Ричард, — произнесла она с некоторой заминкой. Я понял, что хотела сказать «ваша светлость», но такое может прозвучать как намек на ее более высокое положение, а это может показаться оскорбительным для мужчины, военной силой захватившего столицу, в то же время «сэр Ричард» звучит теплее и намекает на менее формальные отношения. — Прошу присесть, ваше высочество, — сказал я и церемонно придвинул ей кресло. — Буду счастлив помочь вам во всем, что пожелаете. Она села, прямоспинная, красивая и величественная, лицо строгое, но взгляд дружественный. — Мне хотелось бы узнать одну вещь… Голос ее прервался, я выждал, сказал негромко и дружественно: — Все, что угодно, ваше высочество. Она прямо взглянула мне в глаза, в ее строгом голосе прозвучало сдерживаемое нетерпение: — Он… точно погиб? Она не сказала ни «мой муж», ни «принц Марсал», я ощутил, как ей неприятно произносить то и другое, как же столько лет выносила этого мерзавца, поклонился с почтением. — Ваше высочество, он погиб. Как и подобает, в бою и с мечом в руке, смертью мужчины… Она резко покачала головой, глаза дико сверкнули. — Уж в это не поверю! Но… это неважно. Сведения точные? Я вздохнул, развел руками. — Простите, ваше высочество, но судьбе было угодно свести в поединке именно нас двоих. Она вздрогнула. — И?.. — Как видите, — сказал я скромно, — я жив. — А он… |