Книга Под маской любви, страница 68 – Фиона Пол

Кассандра вошла в дом через черный ход. На пустой кухне повар готовил пирожные с кремом. Увидев ее, он вытер руки о фартук и поклонился:

— Признайтесь, синьорина, ведь это мой куриный бульон поднял вас на ноги.

Кассандра рассмеялась:

— Думаю, что да. Лапке он тоже понравился.

Повар шутливо сдвинул брови:

— Для этой маленькой паршивки существует помойка.

Когда Кассандра вошла в столовую, Агнесса и Лука так заулыбались, что в мрачном, похожем на склеп помещении сделалось как будто светлее. Слуги в голубых с серебром парадных камзолах, застывшие у дальнего края стола, тоже как будто воспряли духом.

— Я сейчас вернусь.

Кассандра поспешила в свою комнату, чтобы спрятать дневник, в котором лежала записка.

Когда она вернулась, один из слуг пододвинул ей стул, а другой накрыл колени вышитой салфеткой. Поклонившись, они бесшумно отступили и замерли у стены, готовые в любой момент поменять тарелки или подлить в бокалы вина.

Кассандра робко покосилась на тетушку, гадая, ожидает ли ее очередная лекция о хороших манерах.

К ужину Агнесса надела расшитое жемчугом платье из аквамаринового шелка. Сиена даже слегка подрумянила ей щеки. Девушка не помнила, чтобы тетка когда-нибудь пребывала в таком веселом возбуждении.

— Я знала, что Мадалена тебя расшевелит, — заявила она вместо выговора.

Никто так и не напомнил Кассандре о ее странном поведении. Слуги разливали вино с обычными учтивыми улыбками. У вчерашней затворницы проснулся волчий аппетит, так что она отдала должное и тушеным овощам, и цыпленку с розмарином.

Сиена появилась в столовой лишь на миг, встретилась с хозяйкой взглядом и тут же отвернулась. Кассандре сделалось невыносимо стыдно, и она дала себе слово, что как можно скорее попросит прощения за свою грубость. Феличиана так и не объявилась, и Сиена еле держалась на ногах, измученная страхом за сестру. Неудивительно, что она посоветовала молодой госпоже ценить синицу в руках.

Агнесса всячески поощряла молодых людей к доверительной беседе, однако Кассандра чувствовала, что все самое важное уже сказано в саду. В дальнейших признаниях неизбежно всплыло бы имя Фалько. Девушка отрезала от своей порции цыпленка крошечные кусочки и подолгу жевала, чтобы не участвовать в разговоре. Лука ничуть не возражал против ее молчания, заполняя паузы рассказами о жизни за границей.

Наконец слуги убрали тарелки и подали десерт.

Агнесса в один присест проглотила половину своего пирожного.

— Ты слышал об убийстве? — спросила она Луку. — Бедную девочку нашли в канале.

Лука замер, не успев донести пирожное до рта. Положив угощение обратно на тарелку, он обеими руками вцепился в лежавшую на коленях салфетку. Видно было, как он напрягся. Кассандра отложила вилку и уставилась на жениха, ожидая, что он скажет.

— До меня доходили кое-какие слухи, — медленно проговорил Лука. — В городе только об этом и говорят. А еще о банде расхитителей могил, которые промышляют на кладбищах по ночам.

Жара в столовой стала поистине невыносимой.

Агнесса прикончила пирожное и запила его большим глотком вина.

— Если вам интересно мое мнение, это поклонники сатаны, — добавил молодой человек.

Агнесса согласно закивала.

— Бедняжку задушили и выпотрошили как цыпленка. Я уж не знаю, можно ли здесь, на Сан-Доменико, чувствовать себя в безопасности.

— Не вижу причин для беспокойства, — заявила Кассандра чересчур бодро. — Убийства в Венеции — обычное дело.

— Дуэли и пьяные потасовки — да, — возразил Лука. Теперь он смотрел невесте прямо в глаза. С вызовом, как ей показалось. — Но не убийства такого рода. Не расправы над ни в чем не повинными девицами.

У Кассандры перехватило дыхание, будто она подавилась костью.

— Откуда у вас интерес к таким вещам, Лука? Разве у человека вроде вас нет более важных дел?

Она залпом осушила бокал. Слова жениха ее пугали. Неужели он знает о Фалько? Неужели это он за ней следил?

— Я считаю дело очень важным, не только общим, но и личным, — сказал Лука с холодной улыбкой. — Я должен быть уверен, что моя будущая жена не подвергается угрозе со стороны человека… с преступными наклонностями. Женщины — ценнейшее достояние нашего города, если уж на то пошло. Беречь их — наш долг.

Кассандру охватил гнев. Она не могла поверить, что еще совсем недавно начала сочувствовать жениху и даже подумала, что может быть с ним счастлива.

— Венецианские женщины способны позаботиться о себе значительно лучше, чем мужчины могут предположить.

Атмосфера в столовой стала такой холодной, что девушка была готова отправить слугу за плащом.

Агнесса хотела что-то сказать, но, к удивлению Кассандры, Лука ее перебил. Он держал себя так, будто забыл о существовании хозяйки дома. Его голос возвысился и окреп, а лицо вновь сделалось красным, на этот раз не от смущения.

— Женщины нередко думают, что они сильнее, чем есть на самом деле. Они, к примеру, могут вообразить, что бродить по городу в ночные часы разумно и безопасно. Они вступают в игру, не имея понятия о величине ставок.

Кассандра никогда не видела своего жениха таким взволнованным. В гневе он был страшен — и восхитителен. Ее бил озноб. Как это понимать? Лука ей угрожает?

— Вы пока не мой муж, — произнесла она мирно, но твердо, глядя ему в глаза. — И я не обязана вам подчиняться.

Лука швырнул вилку на стол.

— Тогда вы еще глупее, чем мне казалось! — выпалил он. — И мне придется заставить вас соблюдать осторожность. Где вы проводите время, Кассандра?

— То же самое я могу спросить у вас! — парировала девушка. Мада и Сиена видели его на Риальто. Сразу двое не могли ошибиться. Кассандра решила идти напролом. — Когда вы в действительности вернулись в Венецию? Вы утверждаете, будто только что приехали, однако вас видели в городе неделю назад. Как вы это объясните?

— Я прибыл сюда, чтобы вас защитить. — Лука бросил скомканную салфетку на тарелку с нетронутым десертом. — Вы не знаете, во что ввязались, Кассандра. — Он вскочил, резко отодвинув стул.

Наступила тишина. Внезапная вспышка гостя лишила дара речи даже тетушку, которая ничего не поняла в столь эмоциональном диалоге. Кассандра чувствовала, что и слуги жадно ловят каждое их слово.

Опомнившись, Лука смущенно пригладил волосы.

— Прошу прощения. Сам не знаю, что на меня нашло. — Он смахнул с рукава камзола крошки. — Если не возражаете, я пойду к себе. Мне хотелось бы дочитать книгу.

Когда жених покинул портего, Кассандра повернулась к тете.

— Что это такое? — почти не скрывая раздражения, спросила она.