Онлайн книга «Слава моего отца. Замок моей матери»
|
Отец и дядя раздвинули стол во всю длину, накрыли его мешковиной и на всей его поверхности разложили всевозможные чудеса. Сначала шло несколько рядов пустых патронов, причем у каждого ряда был свой цвет: красный, желтый, синий, зеленый. Потом шли мешочки из грубого холста, размером не больше кулака, но тяжелые, как камни. И на каждом мешочке была начертана крупная черная цифра: 2, 4, 5, 7, 9, 10. Было там еще нечто вроде маленьких весов, только с одной-единственной чашей, и прикрепленный к столу своеобразной прищепкой с винтом странный медный прибор с деревянной кнопкой на ручке. И наконец, в самом центре стола возвышалось блюдо с дядиной стряпней. – Вот то, что я готовил утром, это жирные пыжи, – пояснил он. – А зачем это? – спросил Поль. – Чтобы изготовить патроны, – ответил отец. – Ты собираешься на охоту? – спросил я. – Ну да! – С дядей Жюлем? – Ну да! – А разве у тебя есть ружье? – Ну да! – Где же оно? – Потом увидишь. А пока иди мой руки, потому что суп уже на столе! Разговор за ужином под смоковницей был захватывающим. Мой отец, дитя города и пленник школы, за всю свою жизнь никого не убил, ни пернатого, ни мохнатого. Дядя Жюль – другое дело, он охотился с детства и вовсе этого не скрывал. Уже за супом они заговорили о дичи. – На что, по-вашему, можно рассчитывать в здешних местах? – спросил отец. – Я кое-что разузнал в деревне, – ответил дядя. – Вам наверняка дали ложные сведения, – заметил отец, – потому как к дичи крестьяне относятся ревниво. – Разумеется, – лукаво улыбнулся дядя, – но я не признался, что мы собираемся охотиться, а просто поинтересовался, какою дичью они могли бы нас снабжать за деньги! – Хитро! – одобрил отец. Я был восхищен дядиной находчивостью, хоть мне и показалось, что это противоречит нашим нравственным принципам. – И что же они вам предложили? – Во-первых, мелких птиц. – Совсем маленьких? – спросила потрясенная мать. – Ну да! – ответил дядя. – Эти дикари убивают все, что летает. – Неужели и бабочек? – спросил Поль. – Нет, бабочки оставлены мальчишкам. Но они не жалеют даже малиновок! – Уж очень скудная тут земля, – заметил отец. – Какой может быть урожай без воды! В основном здесь живут очень бедные люди, и охота как-то поддерживает их. Крупных птиц они продают, а маленьких едят сами! – К тому же, – вставил дядя, – жаворонки на вертеле – это, я вам скажу… – Во всяком случае, – воскликнула тетя, – канареек убивать не смей! – Ни канареек, ни попугаев! Клянусь… А вот трясогузок и садовых овсянок… – Садовые овсянки – это так вкусно, – сказала тетя. – А певчих дроздов… – проговорил дядя, подмигнув нам, – певчих дроздов вы нам разрешаете убивать? – О да, – сказала мать. – Жозеф умеет их жарить на вертеле. Мы их ели в прошлом году на Рождество. – Когда я вижу дрозда, съедаю его целиком! Кроме клюва, конечно, – вставил Поль. – Затем, – продолжал дядя, – думаю, мы можем рассчитывать на кроликов. – О да, – подтвердил я, – они водятся даже около дома и у большого миндального дерева устроили себе уборную. Там полно их какашек! – Прошу без грубых слов! – сурово одернула меня мать. – Потом здесь наверняка водятся куропатки, и, может быть, даже красные! – Они что, совсем красные? – поинтересовался Поль. – Нет, сами они каштанового цвета, грудка у них черная, лапки красные, а на крыльях и на хвосте красивые красные перья. – То, что надо для индейских головных уборов! – Ну, что еще? Говорили они и о зайцах! – Но, – возразил отец, – Франсуа утверждал, что их тут нет. – Предложите ему шесть франков за штуку, и вы увидите, что он их вам притащит! Он продает их по пять франков хозяину постоялого двора в Пишорисе. Надеюсь, наши ружья избавят нас от необходимости выкладывать денежки. – Это было бы замечательно! – сказал отец. – Я согласен, что заяц стоит выстрела, мой дорогой Жозеф. Но есть кое-что и получше. В лощинах Ле-Тауме водится королева дичи. – Что именно? – Угадайте! – Слониха! – воскликнул Поль. – Нет, – сказал дядя, но, увидев огорчение моего братика, добавил: – Я не думаю, чтобы там водились слонихи, но и ручаться, что их нет, тоже не могу. Ну, Жозеф, напрягитесь! Какая дичь самая редкая, самая красивая, самая осторожная?! Мечта охотника?! – Какого она цвета? – поинтересовался я. – Коричневого, красного и золотого. – Фазан! – воскликнул отец. Но дядя отрицательно покачал головой: – Ха! Фазан довольно красив, согласен, но он глуп, и, когда он взлетает, попасть в него так же легко, как в бумажного змея. А гурман сказал бы, что мясо его жесткое и безвкусное: чтобы оно стало хоть сколько-нибудь съедобным, ему надо дать вылежаться, то есть протухнуть! Нет, фазан вряд ли король дичи! – Тогда кто же он, этот король? – спросил отец. Дядя встал и, воздев руки к небу, торжественно произнес: – Только это не король, а королева. Это бартавелла! Это слово он произнес, растягивая слоги и широко раскрыв глаза от восторга. Однако ожидаемого эффекта не получилось. – А что это такое? Дядя и тут не растерялся. – Вот видите, – воскликнул он удовлетворенно, – это такая редкостная дичь, что сам Жозеф о ней никогда не слыхал! Так вот, бартавелла – это королевская куропатка, и, пожалуй, в большей степени королева, чем куропатка, потому что она огромная и отливает пурпурным блеском. На самом деле это почти тетерев. Она водится в горных каменистых ложбинах и так же осторожна, как лиса: два дозорных всегда охраняют стаю, и подкрасться к ней чрезвычайно трудно. – А я знаю, – сказал Поль, – как надо действовать: я лягу на живот, подползу, как змея, и совсем не буду дышать! – Прекрасная идея, – сказал дядя, – как только мы выследим бартавелл, так сразу прибежим за тобой. – И часто вам приходилось убивать их? – поинтересовалась мать. – Нет, – ответил дядя скромно, – я не раз видел их в Нижних Пиренеях, но они были слишком далеко, и мне ни разу не удавалось выстрелить в них. – А кто вам сказал, что бартавеллы водятся здесь? – продолжала расспрашивать мать. |