Онлайн книга «Мортал комбат и другие 90-е (сборник)»
|
Я пропустила несколько минут рассказа, который слышала много раз в течение куда более скромной предпринимательской карьеры. Богатые люди сливали миллионы на разработку заведомо мертвого проекта. В такие игры мы не играли. – Постойте, Санжар… Санжар, у нас нет ресур… – Все другие студии отказались… Еще бы. – Евгения, вы знаете, я всю жизнь живу в Кокшетау. Это в Казахстане. – Знаю, я там выросла, – ответила я машинально и тут же пожалела. – Так мы земляки! – Санжар, похоже, обрадовался вполне искренне. «Теперь совсем не отстанет, – устало подумала я. – Привязался не вовремя». – Как хорошо встретить землячку в Питере! Это судьба! Я должен делать разработку в вашей студии. Когда, говорите, освободятся ваши люди? – Еще долго ждать. – Ничего, я подожду. Какой у вас порядок работы? Наверное, надо подписать договор и внести предоплату. А хотя, знаете что, приезжайте к нам в офис, и все сделаем на месте. Заодно побываете на родине. Мы оплатим перелет, поселим вас в «Достык». – Санжар, знаете что, давайте созвонимся чуть позже, например через пару месяцев. Я положила трубку, не попрощавшись. Дошла до туалета, закрылась и сползла по стенке. Мало того, что мы с семьей скоро пойдем по миру, так меня еще настигли тени детских воспоминаний. Оплатим перелет и проживание. Опять ноутбук и список задач. Санжар добавил меня в друзья на «Фейсбуке». К трем часам осталось только «Посмотреть „Реальную любовь“». И снова звонок, на этот раз на сотовый. Схватила трубку: – Евгения, снова здравствуйте! Я готов продолжить разговор. Вдох-выдох. Сделала последнюю попытку: – Санжар, я не уверена, что вы понимаете, сколько это может стоить. Такие проекты разрабатываются годами, и люди тратят на них миллионы. Это был обычный трюк, с надоедливыми клиентами он всегда срабатывал. – Как думаете, во сколько выйдет такой проект? – Думаю, миллионов в двадцать. Хотя в других случаях десяти было достаточно. – Вы берете предоплату? – Жизнерадостности не убавилось. Я взглянула на бумажку с ровным почерком Иры: итого – девять миллионов девятьсот восемьдесят две тысячи двести восемьдесят восемь рублей девяносто копеек. – Конечно. Пятьдесят процентов от суммы. – Хм-м… Придется поднапрячься, но к пятнице сумеем достать. Сейчас я переключу вас на своего секретаря Зарину. Продиктуете ей паспортные данные для билетов. Очень ждем вас! – Стойте! Но в трубке уже играла музыка. Обреченно продиктовала Зарине данные паспорта. Через пять минут пришла эсэмэска с номером билета на сегодняшний вечер. Дома собирала чемодан. Кидала все, что попадалось на глаза. Нина с Кириллом путались под ногами. – Я же говорил, говорил, что надо вернуться! – Все неправильно. – Все прям так, как нужно! Они заплатят – и никаких проблем! – Папа всегда говорил, что от шальных денег одни неприятности. – Ну-у-у… Это же было в девяностых. – Открой дверь. Кажется, бабушка пришла. В самом деле, появилась мама и с порога вручила мне исписанный лист: – Купи побольше чая «Пиала», обязательно гранулированного, в упаковке по двести пятьдесят. В пакетиках не покупай, хотя тоже можно. Коньяк «четыре звезды», чтоб с пробковой пробкой. Пару килограммов конфет. – И всего-то? – Там еще с обратной стороны. – Мам!!! – И еще зайди к Машиным родителям. И еще… – Пора в аэропорт. Все переместились в прихожую. Я крепко обняла Кирилла. – Завтра в шесть самолет, помнишь? – Да, сэр! – Почасовой план? – В три – готов чемодан. В три тридцать – обедаю. В четыре – вызываю «Убер» и в аэропорт. Там досмотр – и гоу хоум. – Молодец. Приезжай на следующий год. Я снова его обняла. Поцеловала маму и Нину и выбежала к такси. Все было не так. Я хотела вернуться в родной город с семьей. Есть мороженое «Гормолзавода», фотографироваться у памятника Абылаю, кататься на паровозике в парке. Но только не одинокой гостьей, над которой висит сияющая гильотина. «В настоящее время абонент не может ответить на ваш звонок». Летела через Астану. Оттуда на скоростной электричке в Кокчетав. Ночной перелет был ужасен, словно судьба решила одарить меня сразу всеми неприятностями. В самолете сломалась вентиляция. На соседнем кресле краснел от крика младенец. Пассажиры возмущались и просили отсадить мамашу в хвост самолета. В довершение – три раза заходили на посадку. И вот в четверг, в полдень, я после семнадцатилетнего отсутствия впервые оказалась в родном городе. Промаргивалась, глядя на узнаваемое здание вокзала. На перроне стоял, расставив ноги, мужчина в костюме и внимательно всматривался в толпу. В руках – лист с крупными буквами: «Евгения». Водитель – догадалась я. Он радостно вскинул руки, взял чемодан. Мы поехали прямо в офис – небольшое здание на улице Горького, которую, к моему удивлению, не переименовали, – новенькое, блиставшее синими зеркальными окнами. Дожидалась, пока Санжар закончит созвон с Алматой. Зарина с интересом рассматривала меня и поминутно предлагала чаю. Санжар вышел ко мне, широко улыбаясь, пожал руку. Низкорослый, полный, в джинсах в обтяжку и натянутой на животе дорогой рубашке. Этакий азиатский колобок. Он рассказывал о своем бизнесе, показывал кубки и медали. Я заученно и без всякой пользы бубнила: – Санжар, кроме разработки в любом проекте должно быть продвижение. Как правило, это аналогичные затраты или еще больше. Потом, должен быть кто-то опытный. Мы всего лишь обеспечиваем техническую часть разработки… – Сколько вам лет, Женя? – Тридцать два. – Мне сорок пять. Я, может быть, немного больной на голову. Самую малость, ага. – Я всю жизнь занимаюсь строительством. У меня даже хобби нет. Жена говорит: «Заведи себе хобби». И еще минут десять искренней болтовни ни о чем. Зарина принесла чай в пиалках и гору горячих баурсаков. На столе стояло фото семьи – красивая полная казашка и трое детей-пухликов. Двадцать миллионов. И ведь хороший, наверное, человек. – Я бы хотел приступить к разработке как можно быстрее. Мы можем сегодня согласовать договор? Окно кабинета выходило на зеленый забор, мимо которого я два раза в неделю ходила в музыкалку. |