Онлайн книга «Мартини для горничной»
|
Вот вам и прелесть. Что сказать Михаилу Ивановичу? Всё так хорошо начиналось, получила от шефа столько комплиментов, но в конце разговора угодила в засаду… Если прямо сейчас не признаюсь, что нет у меня никаких племянников, потом увязну ещё глубже. – Тут возникло небольшое недоразумение, Михаил Иванович. В тот день ко мне забежала подруга с детьми, а пацаны называют меня тётей Ритой. Поэтому все и решили, что это мои племянники, – смущённо улыбнулась я. – Подруга? Забежала? Хм… Странно. А мне сказали, что дети довольно долго просидели в офисе… Какой-то дятел стучит генеральному! – Ну что ж, Маргарита Андреевна, не буду вас задерживать, вам ведь надо ехать на радио. Я вырвалась на свободу из цепких клешней босса со вздохом облегчения. Покоя нет от этого начальства! Лучше бы меня доставал другой начальник – тот, который сейчас в Израиле. Пусть бы даже нашёл какой-то недочёт в моей работе, поругал, поорал… Всё лучше, чем его отсутствие… Нервы уже на пределе. Я не думала, что будет так трудно обходиться без Виктора. Мне нужно видеть его каждый день. *** Во вторник с самого утра принялась ждать вечерней видео-конференции – скорее бы! Достала из стола Виктора поролоновый «бублик», подняла волосы наверх и смастерила элегантную причёску. Подготовила отчёт за прошедшие дни – что сделано, что запланировано. Но на почту скидывать не стала. Вдруг тут же ответит – а, всё вижу, хорошо, тогда скайп отменяется. Ну уж нет! Я выжила только потому, что мечтала о нашей скайп-сессии. Как сейчас мы посмотрим друг другу в глаза? Что в них прочитаем? Как будем разговаривать? Какой тон выберет Виктор? Последний раз мы виделись в клубе. Мой любимый босс в тот момент клокотал, как вулкан. А я была готова подарить ему себя прямо на плиточном полу раздевалки… Потом – цветы, письмо. Это письмо связывает нас. Мы уже не обычные начальник и подчинённая, между нами пролегла высоковольтная линия электропередач. Но вдруг это всего лишь мои фантазии? А письмо было изящным жестом молодого джентльмена, воспитанного в закрытом английском пансионе. Он просто принёс извинения даме, застигнутой врасплох голышом… А я насочиняла. Невероятно трудно иметь дело с мужчиной, ледяным и неприступным, как снежная вершина в Гималаях! Догадывайся, предполагай, фантазируй – что там у него внутри. Волнуется, страдает, насмехается, испытывает восторг? Ничего не понятно, ведь на лице всегда непроницаемая маска… Но вот, наконец, я увидела, что Виктор появился в сети, и следом сразу же раздался сигнал вызова. Сердце понеслось галопом, стартовало бешено и неудержимо, я чувствовала, как в висках стучит кровь… Через мгновение на экране появилось лицо любимого начальника. Я впилась в него взглядом, едва ли не теряя сознание от счастья. Как же я по нему соскучилась! А он? Виктор был в футболке – весьма непривычно. Выглядел не очень, глаза измученные, под ними – тёмные круги. – Привет, – сказал он и улыбнулся. Но тут же поставил локти на стол и спрятал улыбку за сцепленными в замок руками. – Привет, – нерешительно ответила я. Он долго смотрел на меня, и я понимала, что сейчас перед его глазами не только моё лицо, но и вся картина, увиденная в раздевалке бассейна. – Красивая причёска, – опять улыбнулся Виктор. – Очень эффектная. Я подняла руку и дотронулась до «бублика»: – Тут такая штучка из чёрного поролона. На ней всё держится. – Вот как! Удивительно! – Виктор снова улыбнулся. – Что только не придумают! Вам очень идёт. – Спасибо за цветы. – Не благодарите… Я вам уже написал в письме… Кстати, вы его уничтожили, как я просил? – Вот ещё! Оно висит у меня в спальне в рамочке. – Маргарита! – возмутился Виктор. – Почему же вы такая непослушная?! Я же дал вам чёткие указания! Ура, свершилось! Из Маргариты Андреевны я превратилась в просто Маргариту. Сразу помолодела на десять лет. – А в письме вы написали, что я – само совершенство! – торжествующе напомнила я. – Поэтому и просил уничтожить, чтобы вы не цитировали его каждые пять минут. – Но ведь оно искреннее? – Безусловно. Всё по-честному. – Значит, я – совершенство! Виктор демонстративно вздохнул. – А теперь, моё строптивое совершенство, давайте-ка поговорим о работе. Чем вы там без меня занимаетесь? На сердце неспокойно, боюсь вернуться к пепелищу. Маркетологам я разослал задания, загрузил их по полной программе. А в вашем рекламном хозяйстве что происходит? – Всё прекрасно, не переживайте. Я подготовила отчёт. Могу скинуть на почту… Вот, уже скинула… Виктор… Николаевич… Я знаю про вашего племянника. Все уже знают. Михаил Иванович рассказал. – Вот как, – Виктор тут же нахмурился, отвёл взгляд в сторону. Наверное, он не хотел, чтобы информация о его беде распространилась по «Армаде». Однако так получилось. – Я очень вам сочувствую! Где вы сейчас, в Израиле? Вы уже перевезли ребёнка? – В Израиле нам отказали, – мрачно выдавил Виктор. – Как?! Но вы же нашли какую-то продвинутую больницу! – Нашёл. Но когда привёз им последние анализы и показатели, дали задний ход. Я сейчас в Швейцарии. – О! – Нашёл одну клинику. Находится тут рядом, в Лозанне. У них потрясающие результаты. Жду ответа, вечером они позвонят – берут нас или нет. Сейчас совещаются, созвали консилиум. – О-о, только бы взяли! Я буду молиться! – горячо воскликнула я и прижала руки к груди. Швейцарцы добрые, они не откажут. Вон, Светку с двумя детьми взяли на содержание. И Виктора тоже просто так не отфутболят. Несчастный шеф минуту смотрел на меня с болью и непониманием. Наверное, он настолько привык всё держать в себе, что проявление сочувствия вызывало у него недоумение. – Будете молиться… Но ведь вы ведь его ни разу не видели… Вы его не знаете… – Ну и что? Как же иначе? И бабуля моя тоже страшно переживает за Гришу. – Вот как… Это я виноват, – он опустил голову. – Виноваты? В чём? – В том, что не верю. Я ни одной минуты не верил, что Гриша вылечится. Как только впервые прозвучал диагноз, я сразу подумал – это конец. Потом видел в больницах матерей и отцов, он излучали какую-то невероятную убеждённость, они верили, ни секунды не сомневались, что их дети поправятся, – горько покачал головой Виктор. – А я нет. У меня не получалось. Хоть тресни, никак не могу поверить. – О-о… – моё сердце разрывалось от сочувствия. – Что же… Да просто вы пессимист, вот и всё! Ничего тут не поделаешь. Но черты вашего характера не могут повлиять на лечение. Наверняка, рядом с Гришей вы ведёте себя правильно. Улыбаетесь, шутите. Из последних сил. |