Книга Письма на чердак, страница 36 – Питер Грю

Мирно текли мои ночи, химеры почти выросли. Из нескладных подростков они превратились в молодых животных. Мы много играли во внутреннем дворе, я каталась на Пуговке и Бусинке попеременно, а они изображали молодых бычков и пытались скинуть меня. Но места для игр нам катастрофически не хватало.

Хозяин запретил выходить за пределы территории замка, но, помнится, поощрял бродилки по замку. И я наконец решила, что почему бы и нет. Пора изучить это странное сооружение, оплетённое трубами и лестницами. Поэтому я побежала в высокую башню, которая называется Старшая. Химеры радостно устремились за мной.

У замка нет внутренних лестниц, на следующий этаж можно попасть только по наружной. По той самой, где я сторожила Хозяина. Мы поднялись на первый этаж и выпрыгнули через проём, похожий на окно, на другую воздушную лестницу. Я ловко поскакала по стальным серебристым ступеням, убегая от химер. Питомцы неуклюже стали подниматься за мной. Я добежала до конца лестницы, юркнула в окно и оказалась возле двери. Не раздумывая, я толкнула её и вошла в просторную комнату. На полу валялись разноцветные перья, какие-то пушинки парили в воздухе. Я двинулась на середину комнаты, подцепляя носками сапог перья и подбрасывая их.

Наконец и мои копытные долезли и ввалились в комнату, крутя хвостами-змеями. Я схватила с пола горсть лёгкого пуха, подбежала к ним и дунула Пуговке в нос. Она возмущённо зафыркала. Бусинка резво заскакала по пустой комнате, высоко забрасывая козлиные задние ноги.

Казалось, что здесь распотрошили гигантскую подушку. Пёрышки приятно касались лица и рук, щекотали в носу, и мы постоянно чихали. Я повалила Бусинку на пол и стала закапывать её в перья. Вдруг она поднялась, неуклюже трепеща крыльями!

Ого! Я удивлённо села на остатки перьевого сугроба, из которого вылетела химера. Потом оглянулась и увидела, что Пуговка тоже изучает свои красные, цвета её гривы, крылья. Мои питомцы уже вместе парят под потолком. Ещё одна метаморфоза?

Но не только химеры эволюционировали. Я с тревогой ощутила зуд под кожей на лопатках. Не успела я испугаться, а за спиной у меня уже расправились два ангельских крыла. Белые. Они крепились к моему телу, но оставались чужими. Я ощущала их не до конца.

Несколько первых взмахов подняли меня в воздух, и я, словно испуганная птица, забилась в нервных движениях. Нужна тренировка. Но летать – это здорово! Хотя в первый раз у меня мало что получилось.

Мы провели в Комнате Полётов почти целый день (вернее, ночь). Невероятное чувство воздуха! Время от времени приходили незнакомые призраки, отращивали крылья и улетали. Когда пришёл первый – мохнатый, поросший мхом леший, – я испугалась, словно меня застукали за чем-то непристойным: вечный мой страх, что я нарушу чьи-то запреты, для кого-то перестану быть хорошей. Но леший не обратил на меня внимания, отрастил перепончатые желтовато-коричневые крылья и упорхнул в окно.

Мне хотелось поделиться открытием с Германом, но его не было. По крайней мере, химеры о нём ничего не знали.

В то же время в мире людей я жила по расписанию: школа, поиски Волка, уроки, сон. Я почти перестала помогать по дому, так как возвращалась поздно, и злила этим маму. Но меня это мало заботило. Я стала равнодушной к повседневной жизни.

Грустно, что только в потустороннем мире я ощущаю связь с Моим Волком. В Задорожье я не могу найти его, следуя внутреннему компасу. Обидно.

Не люблю Задорожье. Тут и мысли сразу другие. Мне хочется угодить Моему Волку не делами, а внешностью. Мне хочется быть привлекательной. Для него. Для неожиданной встречи, которую я постоянно прокручиваю в голове.

И вот, краснея, бледнея, смущаясь, я озвучила Алексею своё желание.

– Шопинг? – переспросил он, подняв бровь.

Я кивнула.

– Хорошо. Тебе дать денег сейчас?

– Чуть позже, – выдавила я.

Но Алексей сходил в спальню (там у них в тумбочке хранится денежная заначка) и протянул мне новогодний подарок.

– Вот. Потратишь, когда захочешь.

– Спасибо, – я быстро удалилась в детскую.

В моей жизни наступала новая эра. Эра женщины.

Странно, но именно Алексей, а не мама, догадался, что я влюбилась.

Я подслушала их разговор ночью, когда встала в туалет. Мне не спалось. Эх.

На кухне звякали посудой – намечалось позднее чаепитие.

– Надо поговорить о твоей Анжеле, – голос Алексея.

– Что случилось? – это мама.

– Хм… У неё, кажется, появился мальчик.

– Вот так новость! – мама явно улыбалась. – С чего ты это взял?

– Она постоянно где-то пропадает. Начала краситься и попросила денег на одежду.

Мама хохотнула, а я покраснела. Было противно от этого бесцеремонного ворошения моего сокровенного.

– Ты бы с ней поговорила.

– О чём?

– Хм… Сама понимаешь.

Мама засмеялась. Я невольно тоже улыбнулась.

– Думаю, она уже обо всём знает. Молодёжь сама обогащается этими знаниями. Ведь это им всем интересно. Ты разве не помнишь себя подростком?

Пауза.

– Чего ты нахмурился?

Пауза.

– Думаешь о Джин? Не волнуйся, когда придёт её время, я с ней обязательно поговорю, если хочешь. Моя Анжела – девочка самостоятельная.

Ага, я такая. Мне надоело слушать этот бред, и я пошла по своим делам. Мама права. Я не хочу с ней говорить о своей личной жизни.

В Тёмном Уголке мы продолжали развлекаться полётами. Крылья на спинах химер прижились, а мои всё время отпадали, когда я возвращалась домой. Поэтому день в Тёмном Уголке начинался с посещения удивительной комнаты. Подниматься по сотням ступеней мне было лень, поэтому я охотилась на своих крылатых друзей, хватала кого-нибудь из них, взбиралась ему на спину и с комфортом летела за собственными крыльями.

Однажды мне даже удалось затащить туда Германа. Он как раз вошёл в двери замка.

– Пойдём, я тебе кое-что покажу! – Я схватила мальчика за руку и повлекла за собой.

Герман сначала сопротивлялся, но любопытство взяло верх. Его рука была шершавой от многочисленных маленьких ранок. Я удивилась, но не спросила о них, чтобы не разозлить его – вспыльчивого и обидчивого.

Мы ввалились в мою любимую комнату, и Герман разочарованно завертел головой.

– Ты решила показать мне кучу перьев?

Я засмеялась, повисла у него на шее и расправила за спиной белые крылья.

– Ну ты даёшь! – воскликнул Герман, вырываясь и отскакивая в сторону.

Я, хохоча, поднялась в воздух. Ежедневные тренировки положительно сказались на моей манёвренности.

А вот и Герман на серебристо-чёрных крыльях повис над полом. Он недоумённо морщил лоб и казался таким милым и смешным!