Книга Страж Вьюги и я, страница 44 – Лана Ежова

Мужчины… ох уж эти мужчины. Припасы никто не проверял с осени. Загнившие овощи, поточенная жучками крупа, часть мяса, как будто века пролежала в леднике и принадлежала еще доисторическим монстрам…

Взяв ошеек и более-менее годную крупу, поставила вариться ведерную кастрюлю каши для Свина. Ему сойдет. Нам на завтрак пойдут калачи, яичница, отбивные и кофе – Фрост мясо любит, Клим, когда вернется, уверена, тоже возражать не будет.

Испорченные овощи, накрыв щитами-колпаками, я бахнула боевым заклинанием. Пепел смела на совок и высыпала в мусорное ведро. Радикальная уборка, но что поделать, если времени мало? Крупу с жучками скормим птицам – вроде бы на террасе висели кормушки, а мясо постепенно поварю Свину.

На кухне скворчало, истекало соком, кипело. Вкусные ароматы заполнили комнату и кружили голову. И я не выдержала – сняла пробу, да так увлеклась, что полноценно позавтракала.

Мясо вышло хорошо прожаренным и в то же время безупречно нежным, как я люблю.

Калачи получились пышными, душистыми, с золотистой корочкой, посыпанной зернышками и орешками. Обычно я еще добавляла в тесто вяленые ягоды, но в шкафах целителя их не отыскала.

Так, надо добавить в список еще специи и всевозможные вкусные добавки, а то нашла только жгучий перец, который тоже не мешало бы выкинуть, но, увы, нельзя.

Не думаю, что Фросту понравится мой произвол – такое даже настоящим женам не позволено.

Перечитав список, добавила свежую рыбу и конфеты «Ольрионская ночь», о которых едва не забыла, хотя заказывала торговцу в прошлую ярмарку. На Севере давелийский шоколад пользовался особым спросом и не успевал появиться на прилавках, как его сметали. После столицы, где его можно купить в любой лавке сладостей, это казалось мне дикостью.

И хотя именно в «Ольрионскую ночь» отчим напихал зелья, чтобы выдать меня замуж за Кастаноса, я не перестала их любить.

Фрост появился на кухне, когда выбивала на отрез льняного полотна хлеб из формы.

– Доброе утро! – Я улыбнулась ему приветливо и поставила вариться кофе. – Раз ты пришел, проследи, пожалуйста, за нашим напитком и позавтракай. Я уже поела, только кофе выпью и поедем на ярмарку.

Кромешник кивком ответил на приветствие и так же молча пообещал выполнить просьбу. При этом смотрел он как-то странно.

И лишь когда поднималась по лестнице на второй этаж, до меня дошло. Я же фактически полуголая. Вещей у меня здесь почти нет, довелось готовить в черной безрукавке, позаимствованной у Фроста, и босиком. Наверное, повариха в подобном наряде поразила бы любого.

Почистив заклинанием форму, я надела ее скрепя сердце. Нужно будет улучить свободную минуту и сходить за вещами домой.

Вернувшись на кухню, оторопела: кроме яичницы и мяса, кромешник ел кашу. Кашу для ньйора!..

– Эйден, ты что делаешь? – Выдернув из-под его ложки миску, объяснила: – Это еда для Свина!

– Он не будет. – Фрост невозмутимо забрал кашу назад.

– Она из старой крупы и залежавшегося мяса. Вы не проверяли кладовую – многое испортилось, нужно пополнить запасы.

– Я читал список.

Бросив взгляд на забытый на столе листочек, увидела рядом с ним пачку лэтов. Как и обещал, добытчик в нашей паре – он.

– А почему Свин не будет кашу? Я плохо готовлю? – Замечание задело.

– Нет, ты вкусно готовишь. Свин охотится в лесу сам, я не кормлю его.

Вспомнив советы дядьки Жила, я покачала головой:

– Зря, вареное мясо и зерно полезны для ньйоров.

Фрост, как мне показалось, посмотрел на меня снисходительно.

– Он не будет. Можешь убедиться в этом сама.

– А давай поспорим на желание? – Предвкушая развлечение, я с трудом удержалась от того, чтобы потереть руки. – Если выиграю я, ты перестанешь пить успокаивающее зелье.

– И в приступе ярости разнесу половину Вьюги, – спокойно возразил кромешник.

При этом он не возмущался, что я разгадала его секрет. Все равно? Не делал из этого тайну? Или доверял мне?

– А ты не думал, что зелье притупляет твое восприятие? И поэтому ты не можешь отчетливо почувствовать свою избранницу?

– Выбирает Тьма, на нее зелье никак не влияет. Загадывай другое желание, Изольда.

Хочу поцелуй, как в снежной пещере… Ой. Такое точно не попрошу. Как я не покраснела, одни боги ведают.

Прогнав чудную и дико смущающую мысль прочь, я невольно скользнула взглядом по крупной фигуре Фроста и остановилась на его артефакте, призывно сияющем сквозь одежду. Все, я знаю, что загадать!

– Хорошо, тогда ты рассказываешь мне о своем медальоне.

– Идет, но после клятвы нераспространения – это не моя тайна.

Я глупая, раз его слова согрели душу? Он действительно мне верил. И лишь за чужие секреты вынужден просить магический зарок.

– Договорились. Что с меня?

В свой проигрыш я не верила – какое существо откажется от теплой, вкусно пахнущей еды? Вон, даже Фросту она понравилась.

– Ты поклянешься слушаться меня неделю.

В памяти сразу всплыло, как я вылезла из снежной пещеры, хотя кромешник попросил не высовываться. Опасная клятва, но я-то выиграю!

– Неделя – это много.

– Хорошо, три дня.

– Я согласна.

Мы ударили по рукам. Через несколько минут Фрост поставил тазик с парующей кашей у подножия лестницы, ведущей в дом, а я звала ньйора.

– Свин, иди есть!

Он прибежал, радостно размахивая хвостом. Посмотрел на нас, кашу и вновь на нас.

– Ешь, хороший мой, ешь, – я заворковала, только сейчас допустив мысль, что могу проиграть.

Ньйор понюхал, фыркнул… и отступил на несколько шагов.

– Я был прав.

Покосившись недобро на Фроста, принялась уговаривать Свина:

– Милый мой, поешь. Там мяса много. А косточки какие. Ням-ням… А вернемся с ярмарки, я тебе сливок налью.

Откровенный подкуп не помог. Вредная зверюга, улегшись на пушистое пузо, прикрыла лапой нос. Намекает, что пахнет каша не очень?. И я сдалась.

Повернувшись к Фросту, признала:

– Ладно, я проиграла. – Положив ладонь на сердце, вздохнула. – Клянусь именем богини Матери, что три дня буду слушаться приказов Эйдена Фроста.

В воздухе зеленым засветился вычурный знак, подтверждающий, что клятва зафиксирована.

– Твоего слова было бы достаточно, – заметил Фрост, глядя мне через плечо.

Я обернулась и выругалась:

– Вот же ж шмырь!

Свин поступил истинно по-свински: уминал кашу, когда я уже поклялась!