Онлайн книга «Подозреваются все»
– Скажите, а с нами вы поделитесь кулуарной информацией? – шутливо спросила я. – Конечно, – ответил он, пристально глядя на мою спутницу, – стоит только попросить. Мы отошли. Я ощущала его взгляд на своей спине. Может, зря дразню льва? На этот раз я вручила девушку в руки Кряжимского. Увидев скучающего Фиму, направилась к нему – его надо отвлечь, а не то опять все испортит. – Фима, радость моя, – проворковала я ласково, – что ж ты голову повесил? – Ага, – обиженно пробурчал он, – сначала запрещает мне общаться с девушками, а потом хочет, чтобы я еще и не грустил. – Я же тебя для себя берегу, вдруг кто-нибудь испортит мальчишку! Фима юмора не оценил, однако воспрянул от моих слов и стал увиваться вокруг меня. – Оленька, я даже в браке берегся лишь для тебя! – разливался адвокат. – Никто не смог испортить меня! О богиня, снизойди до меня со своего Олимпа! – Трепещи, человек! Когда богини сходят с Олимпа, смертные могут погибнуть от их ослепительной красоты! – Я готов умереть, чтобы увидеть это! – вскричал Фима. Он пригласил меня на танец, и мы закружились под музыку. Точнее, попытались закружиться – Фима не очень-то крепко стоял на ногах. Никто не обращал на нас внимания, потому что вечер вошел в заключительную стадию. Все занимались только собой – кто-то танцевал, кто-то вышел покурить. Я то и дело поглядывала на Кряжимского с Наташей. Сергей Иванович, взяв девушку за руку, в чем-то убеждал ее; надеюсь, не в своей половой состоятельности. Фима элегантно отошел в сторону, потом притянул меня за руку к себе. Правда, балетный номер не прошел – вместо того чтобы красиво принять даму на согнутую в локте руку, он по-медвежьи меня облапил. Его взгляд был маниакально направлен в вырез моего вечернего платья: еще немного, и адвоката нельзя будет отвадить. Я с трудом разжала руки, обвившие мою талию. – Фима, может, отдохнем? – взмолилась я. – С тобой, богиня, я готов танцевать хоть всю ночь! – страстно проговорил Ефим. Я все же уговорила кавалера подойти к столу под предлогом поесть сладости. Он тут же собрал конфеты и пирожные с этой части стола и все вывалил передо мной. – Отведай, прелесть моя! – умолял воздыхатель. Если бы я все это отведала, у меня начался бы диатез. Выручила подошедшая Ирочка Благова – моя бывшая сокурсница, ныне репортер «Губернских ведомостей». – Привет, Ольга! Познакомь меня со своим кавалером! – попросила она. Я познакомила их, потом отвела ее в сторону. – Послушай, если ты отвлечешь это чудо от меня хоть ненадолго, я буду тебе очень благодарна! – К сожалению, не могу тебе помочь, я здесь не одна. – Подруга кивнула на небритого молодого человека неподалеку от нас, который ревниво таращился в нашу сторону. – Глянь, – прошептала она, – вылитый Отелло и шага не позволяет отойти! Придется отшивать Фиму самой. И зачем подружки обзаводятся такими приятелями? Мазохистки они, что ли? Я никогда бы не позволила так командовать собой. А может, просто еще не встретила по-настоящему сильного, достойного мужчину? Я оглянулась туда, где должны были стоять Кряжимский с Наташей. Но увидела одного Кряжимского. Где же секретарша? Я ринулась к нему, чтобы опять выправить положение, если еще, конечно, возможно. Фима побежал за мной, приговаривая: – Куда же ты, звезда моя? Вернись, я все прощу! – Что случилось? – спросила я, подбежав к Кряжимскому. – Где она? – Вышла в дамскую комнату, – спокойно ответил Сергей Иванович. Фух, можно перевести дыхание! А то я подумала, что слишком много сегодня дел срывается. Можно пока выйти покурить, а заодно доступно объяснить Фиме, чтобы он отвалил. А то при людях неудобно. – Пойдем, радость моя, покурим, – предложила я ему. Мы спустились по лестнице, покрытой красным ковром, и вышли в вестибюль. Герой-любовник часто задышал – наверное, представлял, как страстно обнимет меня на улице. Какой жестокий облом его ждет! Мне даже стало его жалко – ведь он все-таки неплохой друг. Вот если бы еще в койку не лез – цены бы ему не было! – Фимочка, солнце мое! – сказала я, закурив. – Что, моя ненаглядная? – Он попытался обнять меня за талию. – Мы, кажется, уже не раз обсуждали наши отношения. – Я сбросила его руку. – Ты опять начинаешь! – поскучнел адвокат. – Разве нельзя быть друзьями и любовниками одновременно? – Можно, но только не в твоем случае! – Я увидела его расстроенную физиономию и поспешила утешить: – Это не значит, что ты плохой мужик, просто я хочу быть тебе лишь другом. Ты все понял? – Угу, – кивнул он и, докурив, стал подниматься вверх. С него сразу слетела пьяная веселость. Все-таки с мужчинами надо понежнее. А то скажешь ему, что он никудышный любовник, и он может стать от расстройства импотентом. Поднявшись наверх, я осмотрела зал. Наташи все еще не было. Неужели она так долго пудрится? Я подошла к Кряжимскому. Он явно воспрянул духом, скинув с себя роль Казановы, – Сергей Иванович весело болтал с оживленной компанией гостей. Я еще раз обвела всех взглядом. Почему-то депутата Кузнецова тоже не было в зале. Вспомнился его недавний нехороший взгляд, направленный на Наташу, и меня посетило дурное предчувствие. – Сергей Иванович, – спросила я Кряжимского, – в какую сторону пошла Наташа? – Вон туда, – ответил он, показав мне дорогу. Коллега настолько увлекся разговором, что не заметил моей тревоги. Фима сидел, надувшись, поэтому я пошла искать девушку одна. Зайдя в женский туалет, я огляделась. Широкое зеркало на стене, кафельный пол и стены напоминали операционную. В коридорчике было пусто. Я прошла дальше – из трех кабинок одна была занята. Похоже, Наташи здесь нет. Может, она в кабинке? Я толкнула закрытую дверь – она внезапно легко отворилась. Открывшаяся картина заставила меня завизжать. На унитазе, безвольно упершись головой в стену, сидела Наташа. По кафелю на пол стекала тонкая струйка крови. От увиденного мне стало дурно, и я сползла на пол. Дверь скрипнула: кто-то вошел. Надо срочно рассказать об увиденном здесь, вызвать «Скорую»! Обернувшись, я встретилась взглядом с Никифором Олеговичем. Вот уж кого не ожидала!.. Поэтому задала глупейший вопрос: – Что вы делаете в женском туалете? – Что случилось, Ольга? – Вместо ответа он двинулся ко мне. А увидев Наташу, кинулся обратно к дверям. …Через полчаса приехала «Скорая помощь» и милиция. Меня к этому времени уже напоили коньяком и закутали в теплую шаль. Гости встревоженно топтались возле стола – никому не велено было уходить до приезда милиции. |