Книга Темная связь (сборник), страница 63 – Светлана Алешина

– Постой, постой, – Харольд поднял руку. – Ты хочешь сказать, что Гера и Козова тоже убил?

– Да я тебе об этом и толкую, – удивилась я его непонятливости. – Ты знаешь, где живет этот Гера?

– Нет, – Харольд отрицательно покачал головой.

– Его телефон?

– Не знаю, – он был растерян.

– Фамилию хотя бы?

– Тоже – нет.

– Как же ты с ним связывался? – разозлилась я.

– Он сам мне звонил, когда у него было что-нибудь интересное для меня.

– Погоди, – выдохнула я, – скажи мне тогда, как ты с ним познакомился?

– А-а, – он радостно всплеснул руками, – у вас в городе есть такой маленький магазинчик, называется «Букинист». Это недалеко отсюда. Там, рядом с этим магазинчиком, собираются люди, которые продают и покупают антиквариат. Вот там я с ним и познакомился. После этого он стал приносить мне разные вещи, которые я у него покупал, но я не знал, что он убийца.

– Это колье, – спросила я, – оно золотое?

– Это орихалк, – сказал Харольд, – сплав золота с алюминием. Поэтому такой оттенок – розовый. Говорят, такой металл использовали в Атлантиде.

– Да-а, – вздохнула я, – попал ты в историю.

– Ты думаешь, у меня могут быть неприятности? – встревожился Харольд.

– Не знаю, – пожала я плечами, достала мобильник и визитку Сорокина. – Принеси колье, мне нужно сфотографировать его.

– Фотографии у меня есть, – угрюмо пробормотал Михалик и поплелся в спальню.

– Александр Петрович, это Бойкова вас беспокоит, – сказала я, когда капитан взял трубку. – Мне нужно срочно с вами увидеться. У меня есть для вас информация.

Наверно, капитан вспомнил мою фамилию, потому что не стал расспрашивать, кто я и откуда. Мы договорились встретиться через полчаса у него в кабинете. Я взяла фотографии колье, которые вынес Харольд, попрощалась с ним и спустилась к машине. По дороге к капитану я заскочила в редакцию и взяла фотографии, которые уже напечатал Витя. Получились отличные кадры – хоть на выставку посылай.

* * *

В кабинете у Сорокина было сумрачно и неуютно. Старая полированная мебель, серые, с маслянистыми пятнами обои, стол, заваленный бумагами, на котором стояла механическая пишущая машинка, и вдобавок – решетки на окнах… Атмосфера этой узкой комнаты была гнетущей и удручающе вневременной еще и благодаря чудовищному, но показательному для органов анахронизму – двум огромным портретам вождя мировой революции. Портреты висели друг против друга, так что независимо от того, с какой стороны ты сидел, холодный испытующий взгляд гениального картавого человечка пронзал твою душу ледяной иглой тотального недоверия, обволакивая его на всякий случай во влажный блеск ехидной приглядки.

– Здравствуйте. – Я сделала шаг к столу, за которым сидел капитан, и остановилась.

– Здравствуйте, – невозмутимо посмотрел на меня Сорокин и провел рукой по волосам, – присаживайтесь.

– Скажите, Александр Петрович, – начала я, стараясь не встречаться глазами с проницательным до неприличия взглядом Ильича, – могу я узнать, как продвигается расследование убийства Екатерины Фадейкиной?

– Смотря что, – уклончиво ответил Сорокин, поигрывая карандашом.

– Я бы хотела узнать, нашли ли ее убийцу?

– Прошло всего два дня, – чеканно произнес он, давая мне понять, что я слишком многого хочу.

– Но у вас есть подозреваемые? – настойчиво спросила я.

– Мы работаем, – опять уклонился от прямого ответа капитан, – я не все могу вам рассказывать, как представителю прессы.

– Я пришла к вам не как представитель прессы, а как частное лицо. Обещаю, что все, что вы мне скажете, не выйдет за стены этого кабинета.

– Вы, кажется, говорили о какой-то информации. – Его лицо не выражало никаких эмоций, но в глубине глаз таилась живая заинтересованность.

– Я предприняла собственное расследование, – сказала я, решив, что буду держаться с ним начеку.

– Я читал некоторые ваши статейки, – капитан Сорокин вдохнул через нос, с силой втягивая воздух. – То, чем вы занимаетесь, это дилетантизм чистейшей воды. Когда-нибудь вы поплатитесь за свою самонадеянность. Не спорю, вам везет, но это не может продолжаться бесконечно, наверное, вы и сами это понимаете. Сунувшись в очередную авантюру, вы свернете себе шею, или, что скорее всего, вам просто помогут это сделать.

Выдав эту тираду, капитан положил ногу на ногу и со скрытой усмешкой посмотрел на меня. Какого черта он так со мной разговаривает? Во мне так все и закипело.

– Я пришла к вам, – не выдержала я, – не для того, чтобы выслушивать предположения человека, гадающего на кофейной гуще, вместо того, чтобы ловить преступников.

– Полегче, госпожа Бойкова, – мышцы на шее у него напряглись, а в глазах заиграли злые искорки, – если у вас есть что сказать – выкладывайте, если же нет – освободите кабинет, мне надо работать.

Наверняка он сдерживался из последних сил, и то только потому, что разговаривал с журналистом. Надо отдать ему должное, он даже не повысил на меня голос. Но я уже выговорилась и как-то сразу успокоилась.

– Я знаю, кто убил Фадейкину, – заявила я и проследила за его реакцией.

Злые искорки в его глазах погасли и в них загорелся неподдельный интерес.

– И кто же? – почти ласково спросил он.

– Тот же, кто убил Вячеслава Козова.

– У вас есть доказательства?

Я положила перед ним фотографии колье из орихалка.

– Я предполагаю, что это колье было похищено у Козова, после того, как его убили.

– Кажется, в списке похищенного есть какое-то «украшение из розового металла», – он достал из стола список, напечатанный на машинке, – точно, есть. Но скорее всего это подделка.

– За эту подделку, как вы говорите, товарищ капитан, отдали сорок тысяч марок. – Я не могла отказать себе в удовольствии еще разок подковырнуть Сорокина. Но он даже не обратил внимания на мою иронию.

– Что вы от меня хотите? – тоном побежденного, но до конца не сдавшегося спросил капитан.

– Ответьте мне на один вопрос. Преступник оставил отпечатки на ноже?

– И очень хорошие. Я ответил на ваш вопрос?

– Да.

– Тогда теперь ваша очередь, – капитан приготовился слушать.

– Его зовут Гера.

– Фамилия?

– Не знаю.

– Адрес?

– Не знаю.

– Слушайте, Ольга Юрьевна, что вы мне голову морочите?

Кажется, нервы у капитана начали сдавать. Во избежание каких-либо недоразумений, я не стала тянуть дальше.

– У меня есть его фотография, и я знаю, где он может быть.