Книга Невеста на ужин, страница 44 – Екатерина Сергеевна Богданова

– Так, музыкальная пауза закончилась. Продолжим, – изрекла, величественно улыбаясь. – Ты, – указала пальцем на одного из еще не присягнувших, – давай сюда, пока я добрая.

Как не скатилась до истерического хохота, сама не знаю. Но удержалась как-то. Постепенно лорды успокоились, оставшиеся принесли клятвы, но делали они это как-то без души, быстро и запинаясь на каждом слове. И даже смотреть на меня боялись. Вот напустила-то страху на народ…

– А теперь, по традиции, приглашаем всех желающих на празднество, – провозгласил красный как рак Мранор. – Вас ждут напитки и… музыка.

На последнем слове старейшина едва не подавился. А я бухнулась на трон, выдохнула и прикрыла глаза. Не съели. И тут как обухом по голове:

– Оракул Талиека рада приветствовать вас в домене и подарит танец каждому желающему.

Та-а-ак, и кто это сказал? Акайя? Ну все, я выбрала врага номер один!

– Вставай, ты же хозяйка, должна присутствовать на празднестве, – прошептал Кристос из-за трона.

– Телефон мне верни, – буркнула я, сползая с мягкой подушечки, всеми прелестями которой так и не успела насладиться.

– Что? – не понял Кристос.

– Верни, что на хранение отдала, – рявкнула я.

Слава богу, Броня уже отпер дверь, и лорды потянулись к выходу. Можно было сделать передышку и хотя бы на пару минут перестать изображать королеву.

– И куда ты эту коробку денешь? – хмыкнул Кристос. – Опять под подол запихаешь?

И вот тут я покраснела. Он же рядом стоял, когда я телефон из трусиков доставала. Позор-то какой.

– Куда надо, туда и дену, – огрызнулась, вырывая телефон у него из рук.

А этот гад еще и посмеивается, и смотрит на меня каким-то странным взглядом. Лучше бы как раньше, с недовольством смотрел. Повертела телефон в руках, попыталась засунуть в декольте – не влезает. Там и грудь-то едва умещается, того и гляди наружу выпрыгнет. Точно Акайю в темном переулке подкараулю – и за танцы, и за декольте, и вообще… на будущее авансом.

– Нож есть? – спросила у Кристоса, продолжая смотреть куда угодно, но только не на него.

– Зачем? – насторожился мой телохранитель.

– Харакири себе сделаю, – ехидно ответила я.

– Чего? – не понял он.

– Так есть или нет? – совсем распсиховалась я.

– Вот. – Мне протянули тонкий, обоюдоострый клинок из рэддания с костяной ручкой.

Взяла нож, нащупала под подолом так называемый карман и начала ковырять лезвием ткань.

– Ты что делаешь? – забрал у меня оружие Кристос.

– Карман я делаю. Отдай, – надулась я.

– Давай помогу, – неожиданно предложил он.

Я немного поколебалась, но согласилась.

– Вот тут надрез нужно сделать, – указала место.

Так нас и застал Иворг: я стою на возвышении у трона, а Кристос на коленях передо мной, ощупывает подол и примеряется ножом, где надрез сделать.

– Стой! – завопил старейшина и бросился на Кристоса.

Мужчины покатились по полу, Иворг пытался отобрать нож, а Кристос отбивался и нож не отдавал. Я носилась вокруг и уговаривала прекратить, но меня никто не слушал. Потасовку прекратил заливистый детский смех.

– Такого перехода власти еще никогда не было, – ухохатываясь, пропищала Ирсэна, выглядывая из-за двери. – Я так и знала, что веселье продолжится.

Иворг и Кристос встали, поправили одежду и оба воззрились на меня.

– Режь, – приказала я Кристосу, оттянув подол, но глядя на Ирсэну.

Девочка вышла из-за двери и подошла ко мне.

– А ты забавная, лучше всех этих напыщенных мужчин, – проговорила она, склонив голову набок и разглядывая меня. – Есть в тебе то, чего им не хватает.

– И чего же им не хватает? – спросила я улыбаясь.

– Жизни, – пожала она плечиками. – Ты живая, настоящая, в движении. А они все остановились… как и я. Нам не хватает этого – жажды жизни, искры. Может быть, ты что-то изменишь.

Кристос надрезал подол, вытащил мешочек и выпрямился.

– Спасибо, – улыбнулась я ему.

Телефон перекочевал в так называемый карман. Я затянула и завязала покрепче тесемки, чтобы не потерять драгоценную ношу.

– Ну что, пошли праздновать? – спросила воодушевленно, стараясь не думать о том, что придется танцевать с лордами.

– Пошли, – кивнула Ирсэна и протянула мне ручку.

Иворг и Кристос дружно зашипели на меня, но я проигнорировала, взяла девочку за руку, и мы пошли веселиться.

– Ты теплая, – мечтательно протянула Ирсэна, сжимая мою ладонь.

– А ты живая, – ответила я. – Может, я и не знаю многого о вас, но в тебе жизни на десяток лордов хватит.

– Если бы, – вздохнула девочка. – Я существую уже больше двух тысячелетий, но не помню, каково это – жить.

– Почему? – спросила я, спускаясь вместе с ней по лестнице.

– Потому что я выжила, лучше бы умерла, как остальные дети, – тихо ответила девочка.

У меня не повернулся язык расспрашивать дальше. Только крепче сжала ее маленькую прохладную ладошку и до скрежета стиснула зубы, чтобы не расплакаться. Какой же это жестокий и неправильный мир!

На последних ступенях Ирсэна вырвала ручку из моей ладони, по-детски задорно пропрыгала вниз и спросила, накручивая локон на пальчик:

– Повеселимся?

– Постараемся, – заверила я ее.

– Какие они у тебя серьезные и ревнивые, – кивнула девочка, глядя мне за спину.

Я обернулась и наткнулась на два непробиваемых взгляда. Иворг и Кристос усердно изображали статуи, и только напрягшиеся челюсти свидетельствовали о том, что оба они не в духе.

– Они все время такие, – пожала я плечами.

– Мужчины… – закатила глаза Ирсэна.

– Не обращай на них внимания, – махнула я рукой.

– Правильно, – похлопала в ладоши она. – Пошли веселиться.

Но я заметила брошенный на Кристоса и Иворга злой взгляд исподлобья. Как бы ни была хороша эта девочка, но она вампир, древнее, умное и питающееся человеческой кровью существо. И мне не стоит забывать об этом. Слишком рано я расслабилась, слишком доверчиво себя веду. Сколько лордов сегодня поклялись мне в верности? Около шестидесяти, может, чуть больше. Это только начало. И каждый из них ищет выгоду. А какую, мне понять пока не дано. Остается только улыбаться и изображать уверенного в себе и своей власти оракула.

Звуки музыки я услышала еще на лестнице, но только сейчас обратила на них внимание. Это было что-то необычное, но в то же время и знакомое. Ударные и трубные звуки перемежались трелью каких-то струнных. А может, мне только так показалось, музыкального слуха у меня никогда не было. Как бы то ни было, но это была музыка, и она доносилась из распахнутых дверей на первом этаже.