Онлайн книга «Женщина-Кошка. Похитительница душ»
|
Независимые. Бесстрашные. Почему их до сих пор не завербовала Лига, она не понимала. – Тебя это не касается, – рявкнула Плющ. Как Селина и предполагала. Плющ нахмурилась и продолжила: – Харли места себе не находила с тех пор, как Бэтмен, Бэтвинг и остальные борцы со злом бросили в тюрьму половину преступников Готэма. Включая Джокера. – Но чтобы она вступила в наше маленькое преступное сообщество, ее нужно… чем-то соблазнить. Селина знала это. Ждала этого. Она запихнула последнюю пачку наличных в сумку и застегнула ее. Пододвинула вторую сумку Плющу – немое приглашение забрать часть добычи. – Я сделаю ей предложение, от которого она не сможет отказаться. Плющ принялась наполнять сумку и спросила глухим голосом: – И какое же? – Я вытащу Джокера из «Аркхэма». Лицо Плюща залила зеленоватая бледность, и Селина подумала, что вряд ли это как-то связано с тем, что Плющ сама наполовину растение. – Это невозможно. – Кто-то говорил, что унизить Бэтвинга тоже невозможно. Плющ бросала пачки купюр в сумку. – Джокер должен оставаться в тюрьме. Селина готова была поклясться, что руки ее собеседницы задрожали. – Анархия в его понимании это… Она покачала головой, взмахнув копной рыжих волос. – Я это не поддерживаю. И не хочу. – Ему наплевать на деревья? Плющ бросила ей убийственный взгляд. – Он просто ужасный человек. – О нас думают точно так же. Снова резкий взмах головой. – Я хочу спасти планету, а он… Она стала дальше складывать деньги в сумку. – Невозможно это описать словами. Он ни перед чем не остановится. – Ну, тебе придется снять свою корону, если ты хочешь долю от тех миллионов, которые нам предстоить заработать. Селина пнула тяжелую сумку, чтобы проиллюстрировать свои слова. – Третьей должна быть Харли, иначе ничего не будет. Секунду Плющ просто смотрела на нее: – Да откуда ты вообще такая взялась? Из района в трех километрах к северу отсюда. Но Селина просто пожала плечами и сказала: – У тебя можно спросить то же самое. Ты выпустилась из университета в девятнадцать – в прошлом году. Чрезвычайно одаренная студентка в области ботаники, токсикологии и биохимической инженерии. На лице у Плюща не отразилось ни гордости, ни стыда. Только настороженность. И Селина продолжила: – Почему ты не пошла учиться дальше? Плющ собрала сумку, застегнула ее и пошла к выходу. – После некоторых событий я уже не могла продолжать учебу. Ледяной, отстраненный тон не подразумевал дальнейших вопросов. Селина вышла из хранилища и прислушалась. Ни сигнализации, ни полицейских. Ничего. Тогда она осторожно спросила: – Как ты вообще стала всем этим заниматься? Снова нерешительное молчание. Уже выйдя из хранилища, Плющ ответила: – Моя мама была ученым. И папа. До того, как им предложили супердолжности и жирную зарплату в фармацевтической компании. Оказалось, что их любовь к науке была такой же пустышкой, как и они сами. Состоятельные, отстраненные родители. Как у них вообще получился кто-то настолько отчаянный, как Плющ? Селина и Плющ поднимались по лестнице, сумка с деньгами давила своей тяжестью Селине на спину. – А чем именно они занимались в науке до того, как сменили работу? – Регенерацией растений. Они познакомились в лаборатории. И меня называли лабораторным ребенком. Слабая улыбка. – Но очень быстро к ним заявились фармацевтические компании и стали разнюхивать. Они продали свою работу тому, кто предложил больше всех, и никогда больше не оглядывались. Ни на науку, ни на меня. Селине на ум пришло сразу несколько стран, которых могло бы заинтересовать это направление в науке. – Мне очень жаль. Она прошла через жестокую подготовку, но от этого переживания ее собеседницы не становились менее тяжелыми. – Мне очень жаль. Плющ пожала плечами, будто хотела сбросить тяжесть прошлого. – После того, как они продались, меня фактически вырастила моя тетя. Она поддерживала меня, когда я захотела взять сразу несколько курсов по естествознанию. Но мне это быстро наскучило, даже в университете. Она ненадолго замолчала, будто раздумывая, что еще стоит рассказать. Насколько еще открыться. Селина притихла, предоставляя ей возможность решить самой. Плющ вынула из кармана цветок – на этот раз желтый – и стала его рассматривать. – И в последнем семестре я записалась в лабораторию к одному ученому, который работал над более… смелым экспериментом, исследуя связь человека и растений. Селина ужаснулась, догадавшись, что случится дальше. Плющ убрала цветок в карман. – Оказалось, что опыты планировали ставить на мне. Ее зеленые глаза стали холодными, как лед. – Чтобы исследовать возможность скрещивания людей и растений. – И что произошло? – выдохнула Селина. Ответная улыбка потрясла жестокостью. – Я произошла. И ведущие ученые теперь знают наверняка, на что способны подопытные вроде меня после того, как они применили к моему телу свои научные достижения. Их первый и последний успешный эксперимент. Плющ посмотрела руки, увитые стеблями. – Вскоре я поняла, что, как бы это ни было ужасно, возможно, все случилось не просто так. Возможно, это случилось, чтобы я могла использовать свои… способности… – на этом слове она запнулась, – чтобы помочь планете. Попытаться остановить ее разбег камикадзе. Селина не стала отворачиваться от зеркала, которое стояло перед ней. Две умные девушки, которых взяли и превратили в нечто иное. Нечто ужасное. Но она об этом рассказывать не станет. Пока. Вместо этого Селина спросила: – Ну, и тебя сманила преступная жизнь? – Меня сманила жизнь, – возразила Плющ, выходя вслед за Селиной в заднюю дверь, через которую она сюда пробралась. – Мне было девятнадцать. Ни разу не была на вечеринке, ни разу не целовалась. Ничего не успела сделать. И они все у меня забрали. Знакомо. Очень знакомо. – А сейчас ты все это делаешь? – спросила Селина едко. Ответную улыбку она больше услышала, чем увидела. |