Онлайн книга «Страсть Черного Палача»
Грегор ухмыльнулся. – Какая интересная композиция, – самоуверенно бросил он, но голос вышел хриплым. И это выдавало его с головой. Я тут же затянула ремень, крепко фиксируя мужчину у ширмы. Он поднял голову вверх, оценивая узел. А потом снова посмотрел на меня. Черные-черные глаза… Как самый глубокий мрак подземных миров… Я протянула руку к бутылочке и осторожно начала обрисовывать маслом мышцы на мужской груди. Думаю, это занятие приносило мне даже больше удовольствия, чем ему. С каждым движением я все тяжелее дышала, теряя остатки терпения. Под моими пальцами мышцы напрягались, гладкая кожа начинала блестеть, еще сильнее очерчивая безупречный рельеф. Иногда я касалась его обнаженными сосками или животом, и тогда наши тела на миг соединялись, как горячий бархат. Пуская в кровь новую волну яда. Но сейчас управляла я. И Грегор подавался навстречу, пытаясь поймать мои ускользающие губы, лицо. Пытаясь прикоснуться, но каждый раз не успевая этого сделать. Руки медленно опустились к кубикам на животе. Мужчина впервые вздрогнул, когда я приблизилась к черте брюк, которые он так и не снял. Пальцы натолкнулись на ремень, а затем аккуратно проскользнули под ткань, проведя линию по коже, привыкшей к давлению ткани. Грудь мужчины резко поднялась. Я смело дернула пряжку и расстегнула брюки, сдвинув их вниз. Грегор втянул воздух и тяжело выдохнул. Он оказался абсолютно обнажен. – Тоже не носишь нижнего белья? – приподняла бровь я, глядя вовсе не в глаза. Послышалась усмешка. – Взял с тебя пример, – темным от желания голосом ответил Грегор. Снова опустила руки, полные масла, на его кожу, заскользив по бедрам, очертив тазовые косточки и продолжив путь вниз. Совсем вниз. – Лилиана, – хрипло выдохнул мужчина, как только я дотронулась до его твердого, как каленая сталь, желания. Он быстро задышал, натянув ткань ремешка, которым я стянула его запястья. Мышцы на руках опасно напряглись. Я двинула обеими руками по гладкой коже. Цветочное масло делало движения мягкими и легкими. И еще более горячими. Мне нравилась эта игра. Определенно нравилась. Пальцы скользили все более уверенно. Глаза Грегора закрылись, и он запрокинул голову назад, жадно хватая воздух ртом. Ширма жалобно скрипнула вслед за его резким вздохом. У меня между ног становилось все жарче. Было слишком сложно следить за натянувшимися, как струна, мускулами, приоткрытыми губами, с которых срывалось хриплое дыхание. Бедрами, иногда нервно двигающимися навстречу. – Лили… – выдохнул он, напрягаясь все сильнее. Я поняла, что он уже на самой грани. И резко остановилась. Грегор распахнул опасно-черные глаза, в которых плескался животный голод Я дерзко улыбнулась, слегка проведя ногтями по пышущей жаром груди, и медленно попятилась назад. – А теперь я буду тебя рисовать, – невозмутимо сказала я, подходя к столу и наклоняясь в поисках бумаги. – Развяжи меня, – хрипло приказал мужчина, продолжая прожигать меня тьмой своих глаз. – Знаешь, в рисунке должна быть экспрессия, – специально не обращая внимания, продолжала я. Наигранно-задумчиво взмахнула в воздухе грифелем: – Понимаешь, страсть должна быть видна на бумаге!.. Вопреки ожиданиям, Грегор улыбнулся. Но это была улыбка хищного зверя. Мурашки пробежали по спине от одного его взгляда, обещающего мне неминуемое наказание. – Развяжи, или хуже будет, – мягким, завораживающим голосом проговорил он. – И не подумаю, – ответила, улыбаясь и делая какие-то смешные наброски на бумаге. – А если так? – прошептал вдруг он, глубоко вздохнув и вдруг успокоившись. Я резко подняла голову, чтобы понять, что происходит. И громко выдохнула. Грегор на миг закрыл глаза, чтобы уже через секунду передо мной открылась черная пропасть с алым пламенем на дне. Жар окутал легкие, лизнул ребра. Брызнул в кровь, сдавив горло. Позволив лишь жалко всхлипнуть, теряя рассудок от желания, скрутившегося спиралью между бедер. Я задрожала, инстинктивно сжав ноги и опустив руку на низ живота. Дышать было невыносимо тяжело. Я и так хотела его. Очень хотела. Но Грегор вновь и вновь заставлял меня просто сходить с ума. Заставлял тело подниматься на такой уровень чувств, когда страсть затмевает все. Разум, волю, инстинкты. Его магия накатывала волнами, смывая внутри меня все преграды эротической выдержки. И если первая волна не достигала цели, приходила новая. Я вот-вот могла превратиться в дикарку, одержимую страстью, влечением. Хотя, наверное, я уже была такой. В голове крутилась лишь одна мысль: как поскорее развязать этого мужчину, умоляя его сделать со мной все, что угодно. Лишь бы быстрее… Лишь бы жарче… Прикоснуться к его сильному телу, покрывать поцелуями сантиметр за сантиметром. Очерчивать изгибы его мышц не грифелем на бумаге, а языком, зацеловывая. Ласкать напряженный живот с жесткими кубиками, прикусывая кожу. Обхватить губами член, страстно, глубоко. Чтобы хриплый стон сорвался с мужских губ… Я тяжело дышала, с трудом осознавая, что происходит. Грегор улыбался. Эта темная улыбка – последнее, что помогало мне удержаться в игре. И крохи самообладания не были утеряны. Я глубоко вздохнула и на негнущихся ногах сделала еще один шаг назад, многозначительно покачав головой. Мужчина ухмыльнулся. Я уже была готова поверить, что победа осталась за мной. Но в этот момент Грегор с силой напряг руки. Вздулись вены на стальных мышцах. Скрипнул металл за мужской спиной. А потом вдруг затрещала ткань… – Грегор? – выдохнула я, изумленно глядя на его сжатые в кулак кисти. Несколько секунд ничего не происходило. И я уже почти успокоилась. Ровно до того момента, как ткань ремешка не треснула и не освободила его. Охотника. Сердце ушло в пятки, кровь ударила в виски. Взвизгнув, я бросилась вокруг стола, но уже на повороте сильные руки схватили меня за талию и подняли вверх, перекидывая через плечо. Сделав пару шагов, Грегор бросил меня на диван в углу комнаты и лег сверху, заведя руки за голову. Полностью лишив меня возможности двигаться. Наши обнаженные тела соприкоснулись. Горячая кожа Грегора обжигала. Пьянила. – Ну, вот и все, моя маленькая рыжая лилия, – низким, немного рычащим голосом проговорил он, тут же жадно прикусывая меня за ухом, спускаясь губами ниже, целуя основание шеи. Я тихо застонала, запрокинув голову, сходя с ума от удовольствия. |